– …Но это несколько чересчур даже для вас.
Говорит и со Щучки взгляду не сводит. Та и оцепенела.
А я вздохнула, припоминаючи, как недавне сама тряслась перед Люцианой Береславовной.
Ничего.
Попривыкнет.
Обе они попривыкнут.
– Вы, конечно, отдаете себе отчет, что моя прямая обязанность доложить об этом… – она мизинчиком на клеймо указала, – украшении? И о том, что обладательница оного бродит без заботливого пригляду каторги…
– Она маг! – Еська плечи расправил.
И жену за них задвинул.
И нахмурился.
Похоже, что мысля прежняя уже не казалась такой удачною.
– И что? Полагаете, для магов каторги не найдется? – Люциана Береславовна Щучку пальчиком поманила. – А вы не притворяйтесь кроткой горлицей, все равно не поверю… подойдите…
Щучка на меня поглядела.
На Еську.
И шагнула к наставнице. Побелела вся. Губу прикусила.
– Интересно. – Люциана Береславовна взяла ее за подбородок, заставила голову повернуть. – Хиндскую кровь чую, и сильную… ваша матушка была издалека, верно? А вот внешне вы в отца пошли… к слову, Фрол, интересная тема – вопросы наследования… я хотела бы заняться. Потом.
– Потом займешься, – Фрол Аксютович руки на груди скрестил и на Еську глядел неодобрительно. Крепко, я бы сказала, неодобрительно, – если выживешь…
– Постараюсь. – Люциана Береславовна Щучку и отпустила, но только затем, чтобы пальчиком в клеймо ткнуть. И нахмуриться. – Интересно… очень интересно… вот все-таки обучение следует начинать с азов. Ни один самый примитивный артефакт не будет работать в руках неумехи. Взять хотя бы это. Казалось бы, чего проще, взял печать, накалил и поставил… заклинание само впишется в клеймо… всего-то и надо, что крупица силы для активации.
Щучка мелко дрожала, не смея взгляд отвернуть.
– А здесь и того пожалели. Если мне память не изменяет, то клеймо царев заплечных дел мастер ставит… у него силенок имеется. – Она пальцы отняла и, платочек достав, отерла.
Я уже ведала, что сие не от брезгливости, но привычка такая.
Пользительная.
На пальцах-то заразу от одного болезного к другому перенесть просто.
А Щучка оскалилась.
– Если вам не нравлюсь…
– Ты мне и не должна нравиться, – отозвалась Люциана Береславовна ледяным своим тоном. – На «нравиться» у тебя муженек есть… клеймо ставил кто-то, в ком силы не было. Следовательно, сугубо юридически, Фролушка, поправься, если ошибусь, действие это не имеет за собой законной силы.
Фрол Аксютович кивнул.
– И потому, убрав вот это украшение, – вновь отставленный мизинчик, и перстенек мигнул драгоценным камнем, – мы устраним возможную юридическую ошибку, а то и злонамеренное использование артефакта власти в ущерб оной власти.
Чего?
От Люциана Береславовна женщина хорошая, но когда она начинает от так говорить, то я всякое разумение утрачиваю.
– Ты уверена…
– Зослава, – Люциана Береславовна платочек в рукав убрала, – мы уверены?
В чем?
В том, что клеймо убрать надобно? А то… оно ж с этим клеймом никакой жизни не будет. Законно оно там ставлено аль нет, да вреда мне Щучка не чинила, и гишторию ее я видела и… и кивнула.
– Мы уверены, – важно произнесла Люциана Береславовна. – И мы займемся этим… а пока…
Она зябко повела плечами.
Да и мне холодком потянуло. Как-то вот… вроде и солнце высоко, и день ясный, на небе ни тучки махонькой, ни облачка даже, а все одно будто кто стужею зимней дыхнул. Фрол Аксютович замер.
Голову повернул, прислушиваясь.
– В дом, – бросил он коротко. – Потом с остальным разберемся.
– В дом, – повторила Люциана Береславовна. – Зослава… присмотрите за этой женой, будьте любезны. Чтобы не влезла, куда не просят.
– Я сам… – Еська нареченную под локоток подхватил.
– Заодно чтоб и этот… смотрящий не влез. А то с него станется.
– Хватит. – Фрол Аксютович вытащил из-за пояса короткую костяную булаву. – Периметр нарушен по трем направлениям, и… в дом!
Голос его пронесся громовым раскатом, а следом заухало, забухало, загудело чегой-то.
А предо мной возник Хозяин.
– Хозяюшка, беда идеть… беда-беда… – заскуголил он, сгорбившись втрое. – Гроза невиданная, буря…
– …Неслыханная, – меланхолично добавила Люциана Береславовна. – Уважаемый, в вашем доме хватит места для… дюжины раздолбаев?
– Так… хватит. – Хозяин и примолк. – Туточки недалече, и… и еще поспеете… в Замяштиной избе стены слабые. Там чуть дунь – и разваляться… дурным был хозяином, а у нас стены-то накатом. Балочки из дуба заговоренного. Сотню лет стояли и еще столько ж…
– Вот и замечательно. Фрол, ты за остальными. Если оборону держать, то там, где стены помогут.
Мне подумалось, что заперечит Фрол Аксютович, еще и прикрикнет – где это видано, чтобы баба, пущай и разумная зело, мужиками командовала. А он лишь кивнул, уточнив:
– Дойдете?
– Проведу, боярин, проведу… – пообещал Хозяин. – А у меня уж и печка растоплена. И водица греется… колодец наш хоть и неглыбокий, зато водица в нем знатная, ключевая.
– Замечательно… Зослава, что вы замерли, как неродная? Идите, показывайте дорогу… и заметьте, я ведь не спрашиваю вас, как получилось, что вы оказались в доме, где делать вам было совершенно нечего, нарушив при том прямой запрет вашего наставника. И не спрашиваю, каким образом вам удалось вернуть Хозяина… я просто радуюсь, потому как в нынешней ситуации, полагаю, любая помощь не будет лишнею… милая девочка, если тебе в голову взбрело исчезнуть, – это она уже не мне, но Щучке, которая будто бы приотстала, – то выкинь эту глупую мысль из головы. Во-первых, здесь небезопасно. Во-вторых, пока на твоем личике будет это украшение, тебе нигде не будет безопасно…
Люциана Береславовна шла быстро.
От не бегла, голову завернувши, как нашие бабы робять, когда всполошенные, но важно шествовала, не забывая ни юбки придерживать, ни заклятья плесть. И все одно я едва-едва за ею поспевала.
– А вы взаправду снять можете?
– Взаправду, – отозвалась Люциана Береславовна. – Еська, ты замыкающим. Зослава – по левую руку встань. Щит изготовь. Вы… простите, не знаю имени…
– Щучка…
– Оригинально. Держитесь в центре и не высовывайтесь, понятно? Даже если вам кажется, что вы способны помочь, все равно не высовывайтесь. В девяти случаях из десяти такая внезапная помощь идет во вред…
– Я…
Люциана Береславовна лишь повернулась и бровью повела, хватило сего, чтоб Щучка смолкла. А может, Еськин тычок в спину ее облагоразумил.
Тиха была улица.
И светла.
И все одно свет этот серым гляделся, будто бы кто-то на солнце платок черный повесил из тонкое ткани. Вроде и видать солнце этое, а вроде… и холодком по ногам, по плечам. А в спину глядит будто бы.
– Стоять, – тихо велела Люциана Береславовна.
Мы и стали.
Никого.
И ничего.
Ветер гонит клуб пыли, да такой, перекатный… еще один показался… а там и пацук мелькнул, здоровущий… такой не то что куснуть – загрызти способный.
– Идем. – Люциана Береславовна решилась. – И надеемся, что остальные тоже подойдут. Зослава, ваш нареченный где гулять изволит?
– Не знаю. – Я не стала уточнять, про которого она. Арей-то обряд готовить повинен был. А Кирей… Кирея я со вчерашнего дня и не видела. Туточки он, конечно, да только веска хоть и огорожена забором, а все одно велика. И надеюсь лишь, что
