– Оно там, – сказал я, указав пальцем. – Всего одно. Немного похоже на Солярию.
– Значит, это и правда может быть Новая Земля. Судя по дому, дожди здесь идут нетоксичные, – заметил Сей. – Все будет нормально.
– Но мы не делали прививок от этого биома, – возразил я.
– Скорее всего, они нам их сделали, пока мы спали. Давай же, нам нельзя здесь оставаться.
Мы отправились дальше. Я переживал, что мы шли босиком, но трава и земля были мягкими и приятными. Под ногами не было ничего опасного, ни одного острого камня.
За деревьями было несколько невысоких холмов, и я увидел еще кое-что впереди.
Более того, я знал, что это было. Шпиль. Пока мы шли к нему, я вспомнил башни на Нидаросе: они были украшены шпилями, похожими на этот, только больше.
– Это храм.
– Церковь, – поправил Сей.
Мы увидели людей. Рядом с церковью было около двадцати машин.
– Смотри, – сказал я, указав пальцем. Меньше чем в километре расположилось еще несколько домов, все они выглядели так же старомодно, как тот, в который мы с Сеем только что вломились. Там была целая деревня. Я попытался сосчитать. В каждом доме жили не менее четырех человек, а домов было как минимум тридцать или сорок. Колония была небольшая, если это вообще была колония.
Что за колония без колониального корабля? Тем более где космодром? Посадочная площадка? Или жителей этой колонии просто оставили здесь с материалами, необходимыми, чтобы начать новую жизнь? А что, если это была не колония? Может, это действительно было поселение на Новой Земле?
Что-то тут не сходилось. А точнее, все не сходилось.
Небо потемнело, облака сгущались сильнее, но дождя не было.
Сей смотрел на церковь.
– Глянь на этих огромных птиц, – сказал он. Я их видел. Они сидели на черном металлическом заборе, окружавшем здание. Их перья были черными, под цвет самого забора, и они издавали громкие и по-настоящему мерзкие звуки.
Вокруг церкви вся земля поросла сорняками и вьюнком, так же как и вокруг склепа, из которого мы сбежали. У этих людей не было времени, чтобы ухаживать за землей? Это было странно, потому как все остальное выглядело ухоженно. Трава была чистой. За домом, который мы видели, следили. Почему тогда церковь так выделяется?
Возможно, они решили не ухаживать за ней. Скорее всего, так и было.
Весь этот порядок изрядно попахивал показухой. Скорее всего, кто-то специально завел такой обычай.
Прежде чем я успел дальше развить свою мысль, двери церкви открылись, и люди высыпали наружу.
Мы с Сеем замерли, но они шумели, просто общаясь между собой, а не потому что поднялась тревога. Мы оба пригнулись и стали наблюдать, как они рассаживались по машинам. Людей было больше, чем я предполагал, и все они были одеты так же, как мы, в одежду того же периода.
Некоторые пошли по дороге пешком, о чем-то увлеченно болтая.
Люди были чем-то взволнованы. Я не мог расслышать отдельные голоса, чтобы определить их акцент или диалект.
Мы наблюдали, как они расходились. Они выглядели искренне счастливыми.
– Посмотри на автомобили, – сказал Сей. – Ты бы стал таким доверять?
– Ты чувствуешь запах?
– Нет.
– Это подделки. Настоящие ездят на природном топливе. Но воздух здесь чистый. Идем.
Люди, которые шли пешком, уже приближались к деревне. Если они обернутся и увидят нас, то просто примут нас за местных. Мы были одеты, как они, правда, шли босиком, и судя по озабоченным взглядам, которые Сей бросал на меня, мое состояние становилось слишком очевидным.
Я пошел вниз по склону в сторону церкви.
– Что ты планируешь там найти? – спросил Сей, поравнявшись со мной. Он засунул руки в карманы и оглянулся на деревья.
– Не знаю. Может, хоть какие-то ответы. – Я был окончательно потерян. Я вообще ничего не понимал. Никогда бы не подумал, что попаду в такую ситуацию, для которой не смогу найти решение, но здесь я абсолютно не знал, что делать. Даже на Нидаросе я мог извлечь информацию из всего, что меня окружало. На Нидаросе было сложно, но он ни в какое сравнение не шел с этим.
Однако мне нравились чистый воздух и тишина. Запахи и толпы людей на Базаре были отвратительны, особенно в совокупности с моим физическим состоянием.
Как обычно, идти нужно было только вперед. Нарастающая слабость никак не помогала унять злость.
У меня не было времени на все это.
Я подошел к большим дверям и на секунду прислушался, после чего толкнул их и присмотрелся. В церкви было темно. Во мраке я разглядел ряды деревянных скамеек и намеки на красивую архитектуру.
Духовность была сложным вопросом в Империи. Очевидно, не могло существовать более мощной силы, чем сама Императрица, но она разрешала проповедовать религию, по крайней мере пока она находилась в рамках Имперского Закона.
Многие видели в этом необъяснимое противоречие. Иногда даже организовывались восстания с целью отделить религию от имперской жизни, даже от самого правительства, но их всегда подавляли, прежде чем они успевали набрать силу.
Я не был особо сведущ, однако мне было об этом известно больше, чем многим имперцам. Родившись в Коенгарде, я много читал об имперской философии и ее основных недостатках. Став старше, я даже присоединился к одному из движений Нового Содружества, не радикальным террористам, но тем, кто не до конца был уверен в имперских идеалах.
Я знал, что Великая Герцогиня написала объемные работы на тему религии, ее роли в развитии человечества и ее значимости как части культуры, однако большинство из них сводилось к ее рассуждениям о значимости свободы мысли. Она считала вопрос религиозной рациональности второстепенным; она говорила, что неважно, насколько религия рациональна. Герцогиня всегда утверждала, что, пока люди подчиняются закону, они могут верить во что угодно и всегда быть под защитой от гонений.
Ну, или что-то в таком духе. Я не особо хорошо помнил.
Наверное, наркотики, которые я употреблял, будучи Принцем Далтоном, подпортили мою память. В Империи можно было пройти процедуры по ее восстановлению, но
