Еще человеку хотелось менять свой облик, точно шляпу или маску. Но увы – не получилось. Много лет лучшие чародеи и генетики пытались создать оборотня, но ничего не удалось. Эффект перестройки организма был достигнут, но на психике подопытных он сказывался чудовищным образом. Оборотни в лучшем случае становились неуправляемыми психопатами, в худшем – зверями. Исследования этой теории давно были заморожены.
Кроме людей старались и эльфы. Они поставили перед собой еще более трудную задачу – создать не оборотня, но метаморфа. Не существо с двумя-тремя обличьями, но создание с бесконечным их набором. У них получилось, но несколько не то, что запланировали.
Например, баггейн. Это по сути никакой не метаморф, а ходячий «конструктор», прикрытый мороком. Конечно, из перевертышей вышел отличный инструмент разведки, но это все же далеко не то, что ожидалось, универсальной твари, адаптирующейся к любой среде, не вышло. Да и без психических проблем опять не обошлось, пусть и не настолько серьезных. Тем не менее йаэрна не отчаялись и пошли другим путем, создав баргеста.
Баргест может считаться как успехом, как и провалом. С одной стороны, это уникальное существо действительно способно в прямом смысле перестраивать организм, проходя любую проверку, кроме разве что тщательного генетического обследования. Однако на разумное использование этих умений нет никакой надежды. Баргесты – всего лишь звери, дикие, кровожадные и необузданные. Обычно их действия координировались телепатами, которые после прекращения сеанса ощущали себя работниками дурдома, построенного внутри выгребной ямы.
Поэтому эльфы быстро поняли неэффективность смены облика и начали создавать строго специализированных тварей, выполняющих свою задачу и ничего кроме нее. Спригганы, вулверы, йонсури и иные бестии не могли превращаться в кого-то другого, но свои задачи выполняли превосходно.
Все это Нифонт знал еще с университетской скамьи. Сейчас его больше всего интересовал вопрос, к какому типу отнести самого себя. Изменения, спровоцированные сывороткой, слишком сильны, чтобы по-прежнему считать себя человеком. Но и на кого-то из ранее известных науке измененных он отнюдь не был похож.
По всему выходило: Нифонт – нечто принципиально новое. Продолжив разработку теории, отвергнутой остальными, и поставив на себе эксперимент, он тем самым положил начало совершенно новой эре.
И лишь от него зависит, какой она станет.
На Марха, неторопливо бродящего по городу, никто не обращал внимания. На фоне экзотических постояльцев с разных планет сероволосый крепыш нисколько не выделялся. Накинув капюшон, защищающий голову от проливного дождя, он ходил среди коттеджей.
Марх бродил не просто так. Он прощупывал почву. Разведывал местность. Собирал слухи, узнавал, чем живет город, каковы последние события и настроения… Он медленно, неторопливо, но старательно подготавливал фундамент для реализации замысла.
Он с нуля начинал создание новых Почитателей Огня. Прикидывал, где лучше проводить собрания, где вербовать первых адептов. Некоторое неудобство причиняло то, что многие прилетали сюда на время, поэтому важно было вначале выяснить, сколько клиент пробудет на планете, и уже потом начать его обработку.
Но в этом был и плюс – улетать они будут уже полностью воспринявшими новое учение. И именно они заложат основу того, ради чего Нифонт и затеял этот грандиозный замысел… Главное – сохранять секретность.
Первая паутина была порвана. Но раз остался жить паук, непременно появится вторая.
Марс, планета в составе республики Истинная Земля.
Купол Земной Атмосферы
Девятнадцатое ноября 2278 года по земному летосчислению
Александр очнулся на полу. Голова гудела и казалась тяжелее обычного. Запястья и щиколотки были скованы, не позволяя толком пошевелиться. К счастью, шея осталась свободна. Синохари повертел отяжелевшей головой и установил, что коллеги лежат тут же – на полу. Руки и ноги их сковывали массивные металлические браслеты – республиканская версия наручников, соединяемых вместе сильным магнитным полем.
Но на это внимания он обратил мало – главное, что прямо над ними стоял Макс Аневич-Эндриксон.
– Освобожусь – прибью, – мрачно посулил чародей голосом, не предвещающим ничего хорошего. Зловредного изобретателя, однако, это не впечатлило.
– Извините, что связал, – улыбнулся Макс. – И за то, что было до этого.
Он вмиг посерьезнел. И продолжил:
– Семена похитили. Так быстро, что он не успел подать сигнал о помощи. И если вы не смогли одолеть меня, мою систему безопасности… не прошли простенький тест на профпригодность! Как вы в таком случае сможете одолеть Нифонта, который раз в двадцать сильнее меня? – Он театрально приложил ладонь к уху, словно ожидая услышать что-то в ответ, ничего не дождался и руку убрал. – Да, и компенсацию за моральный ущерб вы полу́чите.
Закончив монолог, Макс вытащил из кармана пульт и деактивировал наручники. Освобожденные «Тени» начали подниматься с пола, настороженно поглядывая на основателя, но атаковать его никто не пытался.
– Проверка, – ровным голосом произнес Уррглаах. – Тестирование. Настоящая мелодрама, право слово. Всегда удивлялся, что вы не стали чародеем.
– При чем тут это? – искренне удивился такому переходу Аневич-Эндриксон.
– Актерское мастерство – важный навык для теурга, – произнес дракон, опираясь на стенку. Присмотревшись, можно было увидеть, что его колени слегка дрожали – неполная магическая блокировка никуда не делась, и ящер чувствовал себя скверно. – Умение войти в образ – один из первых шагов к погружению. С вашим талантом впору было бы мирозданием жонглировать.
Ученый смешался, не зная, как на это реагировать.
– Впрочем, вы и так тут расстарались, – размеренно продолжил Уррглаах, а затем, уставившись Максу в глаза, отчеканил: – Каким образом меня вырубило? На мне был ваш хваленый защитный агрегат. И тем не менее меня вывели из строя банальной молнией. Что вы тут еще учудили, а?
Остальные с интересом слушали. Большинство отключились гораздо раньше, надышавшись усыпляющего газа, и лишь Эльринн успел краем глаза заметить эту сцену. Однако вопрос действительно был интересный: если против газов щит действительно не спасал, то вот против заурядного электричества…
– А, Иблис! – досадливо поморщился Макс. – Знал ведь, что чего-то не учел… У каждого щита ИЦМАЭ есть свой особый номер. Зная его и нужный алгоритм, можно влезть в систему управления и на время отключить… Алгоритм известен только
