Марх и Элланис уже ждали. Иармаран, как припомнил чародей, был на третьем этаже. А вот отсутствие гнома его несколько насторожило.
– Где Эржехт? – спокойно вопросил Нифонт, не выходя из роли.
– Задерживается, – пожал плечами Марх. – Он был у себя в мастерской, когда я его позвал.
Из коридора послышался топот ног, и в помещение ввалился раскрасневшийся Эржехт. Гном тяжело дышал, массивная грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась.
– Владыка… – проговорил он, отдышавшись. – Владыка, приношу извинения за… задержку… Я… задержал двух врагов, пробравшихся в дом…
Ого. Не так уж плохо.
– Это доблестный поступок, – кивнул чародей. – Опиши их.
– Эльфы, – коротко выдохнул гном. – Два эльфа, в камуфляже. Едва разглядел.
Нифонт ничем не выдал, до какой степени он потрясен этим известием. Йаэрна! Судя по описанию – эльфийский спецназ! Значит, Каймеаркар все-таки решил не оставлять в живых одного чрезвычайно наглого и много знающего смертного… Ну-ну. Интересно, а гомункулус тоже принадлежал им? И не значит ли это, что частный сыск пока что сидит на своем звездолете, даже не думая атаковать особняк? Поразмыслив, чародей отринул эту мысль. «Червоточина» – не их стиль, йаэрна предпочитают проникать максимально скрытно, после чего тихо и методично вырезать всех встречных в зоне зачистки.
Размышляя над этим, Нифонт выспросил у гнома подробности его столкновения с эльфами, про себя оценил находчивость Эржехта и то, как он выкрутился в условиях, когда наложен запрет на применение Силы. Гном явно делал успехи, коррекция сознания давала свои плоды.
– Очень хорошо. Итак, вижу я, что оба вы наполнены Силой до краев и, следуя моему наказу, не тратили ее ни на что. Приступим же.
Владыка Пламени присел на один из трех ковриков для медитации, постеленных в центре зала. Почитатели последовали его примеру.
– Закройте глаза, отрешитесь от суетных мыслей, сосредоточьтесь на цели… Именем и словом Владыки Пламени прошу я откликнуться великую Силу…
Мерный ритм произносимого нараспев заклинания убаюкивал, вгонял в дремотное оцепенение, пробуждал странные, причудливые образы. Владыка и Почитатели спускались по опаловым ступеням туда, где у каждого есть крылья. Ведь только внутренний мир достаточно велик, чтобы летать по-настоящему.
Миг – и они уже летят, пересекая безграничное пространство. Пылающие янтарные следы оставляют они в воздухе и пляшут в нем, заставляя огненные нити слов сплетаться в единую сеть. Этой сетью предстоит им стреножить мир, чтобы снять с неподвижной вселенной маску и заглянуть в ее подлинное лицо.
Сеть готова, и вот картина меняется. Теперь они у прозрачной стены, необозримо простирающейся во все стороны. Там, за стеной, струится свет, похожий на музыку. Под эту музыку танцует за стеной великан, подобный горе. Развевающиеся одежды его расшиты рубинами, грива волос – словно языки пламени, глаза – две звезды, чей взор проникает всюду. Поступь божества вершит судьбы мироздания.
Никому из смертных не преодолеть хрустальной тюрьмы, не встретиться с Абсолютом напрямую. Но сегодня к пределу прибыл тот, кто сам пришел из-за стены, могущественный посланец всесильного Пламени. Одеяние его – огонь, вокруг чела его – нимб, а очи – провалы в раскаленные земные недра. Два верных спутника с ним, и сердце каждого – неугасимый костер.
Вослед за Владыкой пройдут они куда угодно. Разве сможет хрупкая хрустальная стена устоять?
Нифонт открыл глаза и глубоко вздохнул. Он едва удержался на грани. В упоении трансовой реальности, на гребне волны всесокрушающей мощи было слишком легко забыться, шагнуть дальше чем надо, не думая о последствиях. Он едва не представил, как отменяет само существование призрачной стены, вместо того, чтобы просто скользнуть за нее и взять необходимое. Последствия ошибки трудно было бы предсказать. Бескрайняя сила, вырвавшаяся из-под контроля, могла бы натворить невообразимых бед. Например, пробудить под особняком новый и очень беспокойный вулкан. В любом случае от жильцов дома остались бы одни воспоминания – это был бы на редкость бесславный финал.
Но чародей все-таки удержался. И теперь его Почитатели завороженно смотрели на то, что им удалось призвать. В воздухе парил сгусток ослепительно-яркого огня, так и пышущий опаляющим зноем. Элементаль невиданной мощи, рядом с которым меркла даже пламенная птица, сокрушившая храм Миргусарта, терпеливо ожидал приказов. Его можно было использовать как в мирных целях – например, превратить в отличный источник энергии – так и в качестве кошмарного всесокрушающего оружия.
Нифонту было даже жаль, что столь поразительный триумф чародейской мысли вновь приходится применять столь варварским образом.
Чародей протянул руку, и полыхающая сфера зависла над его раскрытой ладонью.
– Это лишь малая искра Великого Пламени, – проговорил он, – но и она сослужит нам хорошую службу…
– Вот тварь… – пораженно выговорил Александр, осознав зрелище, представшее его глазам. Остальные молчаливо с ним согласились.
Полутемное помещение, заставленное сложной медицинской аппаратурой, само по себе выглядело весьма зловеще. Но внимание «Теней» было приковано к системе справа от двери. На жестком ложе, окутанный паутиной трубок, лежал Семен. Бессознательный вампир был многажды бледнее обычного – даже мел на фоне его кожи показался бы румяным.
Причем замысловатое оборудование явно предназначалось не только для поддержания жизни «пациента». По некоторым трубкам жидкость явно уходила и в обратном направлении, покидая тело Семена и собираясь во вместительной емкости. Кто-то пил кровь кровопийцы… Дурной каламбур.
– Значит, решил поворовать секреты ночных жрецов… – мрачно процедил Уррглаах, сверля установку взглядом. Он предположил это еще несколько дней назад, но наглядное подтверждение версии неожиданно задело ящера. Он понял, что его антипатия к Нифонту крепнет с каждым мигом.
Наверняка сейчас она укрепится еще сильнее. В помещении есть еще один коматозный пленник – настало время выяснить, кто он. Дракон решительно пересек помещение и замер у второй такой же установки в дальнем его углу. Замер молча, ничем не выдавая охвативших его чувств, и только в воздухе ощутимо сгустилось напряжение.
Александр осторожно последовал за ним и бросил взгляд через плечо. Вначале ему показалось, что в переплетении трубок лежит человек – низкорослый мужчина с седеющими черными волосами. Но присмотревшись к ауре, чародей понял свою ошибку – человеческий облик был не более чем видимостью.
Перед ними
