Освещаемые лучами прожекторов, первыми вышли на трап родители Майка. Мистер Деррик придерживал хромающую жену, которая еле перебирала ногами и с каждым шагом охала от боли в лодыжке. За ними плелся их сын Майк, зажимая рукой кровоточащую рану на затылке. Парень смотрел по сторонам, поражаясь размерами авианосца. Последним вышел Маркус, неся на руках Дайрона. Биоробот отдал морпеха подбежавшим к нему морякам и окликнул Майка. Тот остановился. По голосу Маркуса он понял, что с тем что-то не то.
– Я не пойду с вами, Майк, прости! – тихо проговорил Маркус, глядя себе под ноги. – Так будет лучше для всех! Не было бы меня – не погиб бы Мерфи и не был бы тяжело ранен Дайрон. Не пострадала бы куча невинных людей, и не случилось бы всего того, что произошло за эти дни. Где гарантия того, что не нарисуется еще один такой «Крамер» и не захочет завоевать мир, а я тут кстати попадусь ему под руку! Слишком много ко мне внимания, Майк. Устал я от этого, да и вы все тоже!
– И куда ты теперь? – с сожалением произнес Майк, ища хоть какую-то зацепку, чтобы убедить биоробота остаться.
– Не знаю, Майк. Во мне сейчас банка с напитком, а ее надолго не хватит. Постараюсь до момента, когда отключусь, скрыться куда-нибудь, чтобы ни одна живая душа не нашла.
Майк с сожалением вздохнул и опустил глаза. Он хорошо понимал Маркуса, но в то же время ему было очень жаль расставаться с тем, с кем он прошел сквозь смерть, горечь потерь близких людей и минуты счастья. Юноша закрыл глаза, и по его щекам потекли слезы. Чтобы не показывать свою слабость, парень вытер окровавленными ладонями лицо и отвернулся.
– А как же Чериш? – вдруг донеслось до Маркуса от всхлипывающего юноши.
Биоробот ничего не ответил, он только положил руку Майку на плечо, как бы прощаясь с ним, затем развернулся и медленно побрел внутрь летательного аппарата.
За короткое время научившийся терпеть смертельную боль, Майк все же не мог сдерживать слезы. Он шмыгал носом и вытирал соленую сырость под глазами, глядя, как его друг исчезает в полумраке чрева летательного аппарата.
Маркус окончательно решил от всех скрыться. Он шел быстрым шагом в сторону кабины пилота и ломал себе голову, куда направить еле держащегося в воздухе «клопа». Не доходя нескольких шагов до кабины, он услышал тихий голос Чериш:
– Маркус, Маркус, ты где? Мне больно, Маркус! Мне очень больно…
Майк продолжал стоять, вглядываясь в темноту, надеясь, что Маркус все же передумает. Но через какое-то время трап стал подниматься, и юноша, едва с него не упав, вовремя спрыгнул на палубу. Через мгновение мощные и горячие потоки воздуха от запустившихся движителей сбили его с ног и поволокли по палубе все дальше и дальше от набирающего мощь аппарата. Майк в отчаянии кричал и махал руками вслед взмывающему вверх «клопу», но все было бесполезно. Вдруг летательный аппарат завис в воздухе. Он скакал то вверх, то вниз, но никуда не улетал. Глядя на это, Майк вскочил на ноги. Он надеялся, что Маркус все еще в раздумье и есть шанс его остановить. Растолкав неожиданно подбежавших палубных регулировщиков, Майк рванул в сторону корабельной надстройки. Ему был нужен капитанский мостик с переговорным устройством.
Маркус почти влетел в кабину пилота и сразу же бросился к креслу, где находилась Чериш. Девушка плакала и стонала, периодически зовя его, несмотря на то, что он был уже рядом. В мучениях Чериш скребла ногтями пластиковые подлокотники, оставляя в них глубокие царапины, и Маркус понимал, что она уходит. Так всегда умирали синтетические создания, не успевая перезарядить энергетический цилиндр. Нехватка энергии доставляла нестерпимые муки, и это нельзя было сравнить ни с какой другой самой сильной болью. В растерянности Маркус стал метаться по кабине пилота, выгребая содержимое многочисленных ящиков, пытаясь найти хоть что-нибудь похожее на энергетический цилиндр. Все было безуспешно. Чериш кричала. Боль выгибала тело девушки, но ее сдерживал пятиточечный ремень безопасности. Пальцы Чериш уже не просто царапали подлокотники, а уже вырывали из них куски пластика. Это был апогей предсмертной агонии. Маркус от бессилия как-либо помочь своей подруге рухнул возле нее на колени.
– Нет, Чериш, нет, прошу тебя, не уходи! Я… я не знаю, что делать! Милая, я не знаю…
Вдруг, вздрогнув от внезапно появившейся мысли, Маркус вскочил на ноги. Резким движением он отстегнул ремень безопасности, удерживающий Чериш от падения, затем задрал накинутый на ее плечи жакет, напрочь вымокший напитком, и из открывшегося лючка энергоприемника в ее спине выдернул пустую банку из-под «Fastmove-R». Следом потянулся рукой к своему лючку. Энергоприемник тут же выдвинулся из его груди, и не мешкая он вытащил оттуда алюминиевую банку. Из отверстия, оставленного электродом в боку емкости, пузырясь и шипя, струился сладкий напиток, а вместе с ним выходила драгоценная энергия. Под руками не было герметизирующей гильзы, но Маркус все равно вставил банку в энергоприемник Чериш. Уже через мгновение биоробот смотрел, как тело Чериш наполнялось энергией, но он знал, что это ненадолго. Без системы регенерации, которую повредила пуля, ни один энергетический цилиндр и ни одна банка с напитком, созданным Уильямом Дерриком, не смогла бы спасти Чериш, и то, что девушка испытывала минуту назад, скоро возобновится. Ее смерть неизбежна.
Внезапно Чериш открыла глаза. Она оглядела кабину пилота, как бы вспоминая, где она находится, и остановила взгляд на Маркусе. Глаза Чериш улыбались, но, вдруг увидев открытый энергоприемник биоробота, она испуганно вздрогнула:
– Зачем это, Маркус?
Маркус понимал, что с пустым энергоприемником ему жить всего пять минут. Но других вариантов, чтобы хоть на какое-то время облегчить боль своей любимой, у него не было. В ответ Маркус только смог выдавить из себя:
– Так надо, Чериш! Не думай сейчас обо мне!
– Я не верю людям, – вдруг произнесла девушка, затем уткнула лицо в ладони и заплакала. – Я больше не верю людям. Они несут смерть! Маркус, я не хочу их больше видеть, я не хочу, чтобы было еще кому-то больно! Зачем вы меня оживили? Это чужой мир, Маркус, это не
