Майк плюхнулся в противоположное кресло, пристегнулся пятиточечным ремнем безопасности и… внезапно вспомнил про ранец с банками «Fastmove-R». Юноша выругался и мгновенно отстегнул ремни. Ранец лежал возле постамента. Майк забыл его там, когда переносил вместе с биороботом морпехов в тарелку. Юноша, непонятно откуда обретя силы, выскочил из аппарата. Ранец лежал на месте.
Спецслужбист, увидев Майка, забеспокоился. Защита не была отключена, парень почему-то спешил куда-то, да тем более схватил ранец и направился обратно в летательный аппарат. Мужчина сделал удивленные глаза и развел руки в стороны, этим самым задавая молчаливый вопрос: «В чем дело?»
Здесь Майк совершил непоправимую ошибку – он помахал спецслужбисту рукой, как бы прощаясь, и вбежал внутрь тарелки.
Опытный работник спецслужбы все понял. Его развели! Его использовали как какого-то мальчишку, а он на это повелся!
Мужчина судорожно замахал руками, пытаясь срочно хоть кого-то подозвать. К нему в момент подбежал конвоир Томас. Спецслужбист отдавал какие-то команды и указывал в сторону ворот…
Маркус прикоснулся к кнопке.
Где-то внизу под ногами снова завибрировало, и раздался гул. Трап моментально поднялся, и аппарат, дернувшись, оторвался от подиума. Летающая тарелка зависла в воздухе. На дисплее появилось изображение панорамы вокруг летательного аппарата.
Беглецы увидели, как солдаты бегут в сторону ворот. Майк закрыл глаза и молча выругался. Он осознал, что совершил глупость, когда помахал рукой человеку в штатском.
Ворота медленно закрывались.
Летающая тарелка двинулась в сторону сужающегося выхода из ангара. Еще несколько секунд – и аппарат не успеет проскочить в спасительный проем.
Майк в мыслях молился, а Маркус сжимал пальцы до хруста в металлических суставах.
Солдаты, следующие за аппаратом, внезапно открыли шквальный огонь. Пули врезались в прозрачную защиту, расплющивались об нее и падали на бетонный пол, не причиняя никакого ущерба тарелке.
До выхода оставалось несколько футов. Электрический привод ворот гудел максимальными оборотами, и движущиеся створки неумолимо сужали проем. На дисплее перед беглецами загорелся индикатор габаритов. Сенсоры, прощупывая окружающее пространство, посылали информацию о невозможности движения по указанному курсу. Индикатор габаритов предупреждал о скором закрытии прохода, и летательному аппарату, чтобы покинуть ангар, уже мешала защита.
Маркус не думая ее выключил. Тут же послышался град пуль, врезающийся в обшивку тарелки. Летательный аппарат, еле протиснувшись в проем, миновал ворота ангара и вылетел наружу. Внезапно тарелку бросило в сторону. Раздался взрыв где-то на поверхности аппарата. В стабильном гуле движителей, исходящем откуда-то из-под ног, послышались перебои. Тарелку стало сильно кидать из стороны в сторону, заставив Маркуса и Майка вцепиться руками в подлокотники кресел. Следом за неисправностью в движителе выключился излучатель голографического изображения приборов и клавиатуры и, соответственно, пропал дисплей. Беглецы утратили свои «глаза», а самое страшное, Маркус больше не мог включить защиту аппарата. Кнопка бесследно исчезла. Беглецы почувствовали запах гари. Система фильтрации воздуха тоже больше не работала, и салон аппарата постепенно наполнялся едким дымом. Майк начал кашлять. Он прикрывал нос рубашкой и периодически тер глаза. От обезвоживания у него пропали слезы. Маркус с сожалением смотрел на Майка, но помочь ему ничем не мог. Биоробот вспоминал прошлый год, когда младший брат Майка, Дэнни, попал в аналогичную ситуацию, но у Дэнни хотя бы был выбор, где спрятаться, а Майк сейчас находился как в газовой камере, и деваться ему было некуда.
Опять раздался взрыв, и тарелку снова швырнуло. Видимо, вояки били из базук. Били очень метко, ничего не скажешь.
Дым уже заполнил все внутреннее пространство аппарата. Майк периодически терял сознание, его рвало, но блевать было нечем, и он отплевывал только густую слюну, перемешанную с горьким желудочным соком. Отравление угарным газом было налицо. Перед глазами юноши все плыло, а через несколько секунд у него началось удушье. Майк сделал несколько судорожных вздохов и…
У него остановилось дыхание.
Глава 18. Убейте меня! Это же так легко!
Яркий нежно-голубой свет, пробиваясь через полузакрытые веки, неприятно раздражал глаза, давая понять мозгу, что настало время приходить в себя.
Веки задрожали от напряжения, плотно сжались, но потом все же медленно и тяжело поднялись. Назойливые лучи, исходящие непонятно откуда, беспрепятственно проходили через идеально прозрачное сферическое стекло, заставляя снова закрыть глаза, уже привыкшие к сплошной шестидневной темноте.
Человек, придя окончательно в себя, огляделся. Он был одет во все белое и лежал в какой-то стеклянной капсуле с подведенными к его телу проводами и трубками. Человек попытался пошевелиться. У него это получилось, но частично. Руки и ноги были пристегнуты к капсуле ремнями. Страшно чесался нос, но как владелец этой зудящей части тела ни старался, он ничего не мог поделать. С этим ощущением не сравнилась бы ни одна изощренная пытка, придуманная человечеством.
Человек грязно выругался и, набрав в легкие максимально большое количество насыщенного озоном воздуха, закричал:
– Эй вы, ублюдки! Я вам что здесь, подопытный кролик, что ли? Открывайте к дьяволу эту консервную банку, иначе я тут к вашей гребаной матери все разнесу!
Привязанный ремнями «подопытный кролик» отчаянно пытался разорвать прочные, но эластичные оковы. На руках от напряжения надувались вены, и даже небольшой шов на левом плече, оставшийся от какого-то ранения, побагровел и набух.
Внезапно за крышкой стеклянного саркофага появились две довольные мужские физиономии, одна из которых явно была обожжена.
– Эй, Майк! – раздалось за колпаком. – Что, парень, от страха штаны намочил?
На человека, названного Майком, смотрели лица Мерфи и Дайрона!
Это действительно был Майкл Деррик, девятнадцатилетний заговорщик, у которого от страшного отравления угарным газом остановилось сердце через десять минут после того, как летающая тарелка вырвалась из «Ангара 18». Юноша ничего не помнил с того момента, как их аппарат тряхануло вторым взрывом. Тогда он окончательно потерял сознание.
Внезапное появление морпехов за стеклом колпака явилось огромным стрессом для Майка, и это послужило толчком для усиленной работы его мозга. Его память начала возвращаться.
– Вот дерьмо! Они же умерли! – в ужасе думал Майк. Ему стали мерещиться покойные морпехи. Он уже был уверен, что попал в ад и сейчас его будут предавать страшным мукам. Майк сильно зажмурил глаза и потряс головой…
Помогло!
Улыбающиеся физиономии морских пехотинцев исчезли.
– Что здесь происходит? Эй! Выпустите меня, пожалуйста! – снова закричал Майк, но уже не так смело и уверенно, как какое-то время назад. В голосе юноши чувствовались страх и отчаяние. Он судорожно вертел головой, глядя в разные стороны через стекло саркофага, пытаясь понять, где он находится. Но кроме света, который сплошным потоком исходил отовсюду, юноша ничего видеть не мог.
Майк снова посмотрел вверх и от неожиданности чуть не подавился обильной слюной. Ее раньше отсасывала трубка,
