– Вызов принял мастер Поларис из Кобленца! – объявил между тем герольд, и толпа взорвалась воплями и аплодисментами.
Видимо, этот самый Поларис числился среди популярных бойцов.
Крепыш, ростом сантиметров на десять выше Николая и вдвое шире в плечах, вышел на помост и встал по другую руку от герольда. Вместе с ним туда вышел человек размером поменьше.
– Где ваш секундант? – тихо спросил герольд Николая.
Николай пожал плечами.
– У меня нет секунданта.
– Без секунданта невозможно! – приглушённо воскликнул герольд и перешёл на почти шёпот: – Вас что, не предупредили?
– Нет. – Николай огляделся в поисках Лизы, но та всё ещё не появилась.
Впрочем, не факт, что девушек допускали до поединков. До сих пор на турнирном поле он не видел ни одной. Ни в роли участницы, ни в роли секундантки, ни в качестве служительки, как сказала бы Айви. Да и среди зрителей женских лиц попадалось не очень много.
– Кто готов предложить себя в секунданты? – крикнул герольд в толпу.
Молчание.
– Итак? – герольд профессионально поиграл голосом, добавив нужную толику напряжения. – Нет ли желающих? В противном случае поединок не состоится.
Пауза затянулась. Николай вздохнул. Кажется, скоро его с позором выставят вон.
– Я буду его секундантом, – раздался знакомый хриплый голос.
Из толпы выбрался Тернер. Он едва держался на ногах, а из кармана его мятого пиджака торчала плоская бутылка синего стекла.
– Так это твой выученик, Тернер? – с каким-то ехидством в голосе спросил секундант Полариса.
Однако Николай заметил, что появление Тернера соперника озадачило.
– Да, Хорн, это мой шедевр!
Его учитель приложился к бутылке и оглядел скорее презрительно, чем оценивающе сперва Полариса, затем Хорна.
– Опять взялся за старое? – не отставал тот. – Прошлый опыт ничему тебя не научил? Я думал, к тебе больше не обращаются за обучением.
– Как видишь, ты не угадал, Хорн.
– Он разобьётся от ударов моего бойца, как мраморная статуя от молота. Как все предыдущие твои шедевры. Твоя методика, Тернер, порочна сама по себе. Без труда и пота нельзя научить ничему путному.
– Возможно, и тут ты ошибаешься, Хорн.
Герольд прекратил пикировку, взмахнув клетчатым флагом, точно давал начало автомобильной гонке.
Противники разошлись по шатрам. Николаю достался по жребию красный. Соответственно, и ленточку на голову он теперь повязывал красную. В шатре имелись кресла, столик с графином и стаканами, а также зеркало. Возле входа стоял чернокожий слуга, готовый выполнить поручение.
– Спасибо, что вызвался стать моим секундантом, – сказал Николай Тернеру, снимая рубашку. – У тебя с этим Хорном что, старые счёты?
– Не гуди, а слушай. – Пьяные интонации мигом исчезли из речи Тернера. – Моё появление несколько сбило его с толку, но вряд ли сильно. Я и впрямь не готовил тебя к турнирам. Но быть может, в этом и кроется твой шанс. Хотя, хрен его знает, какие тут могут быть шансы? Короче, этот Поларис – профессиональный турнирный боец. На каждом фестивале снимает два-три скальпа. Но в настоящем деле не бывал ни разу. Ни на войне, ни в разборках каких-нибудь, ни в уличных драках. Настоящая злость, целеустремлённость собьют его с толку, заставят отступить, растеряться. Так что разозлись как следует, если хочешь преуспеть. Но голову не теряй.
Тернер сделал ещё пару глотков из синей бутылки.
– Тебе не предлагаю. – Он перехватил взгляд Николая. – У нас это, разумеется, не запрещено, хоть под опиумом выступай или первитином, но ослаблять реакцию тебе сейчас ни к чему.
– Мне нужно знать что-то ещё?
– Да. Он постарается сломать тебе руку или ногу. Это максимальный ущерб, какой допускается нанести сопернику в несмертельном поединке. Но может постараться и выбить глаз, как бы случайно. За это его тоже не осудят. А аплодисменты сорвёт. Сукин сын жесток, но труслив.
– Да я, собственно, тоже не смельчак, – буркнул Николай.
– У тебя есть цель. А это серьёзное преимущество.
– Откуда ты знаешь?
– А зачем бы тебе ещё лезть на этот дурацкий турнир? Я же тебя изучил от и до, как под микроскопом.
– Айви похищена, – решил рассказать Николай. – Похититель требует корону Мерлина. Мне нужен кто-нибудь из Триумвирата.
– Понятно. Хочешь переговорить с Джалутом. – Тернер задумался и хлебнул из бутылки. – Тогда вот что. Попробуй сделать так, чтобы у вас с Поларисом возникла спорная ситуация. Что угодно – нечестный приём, выход за ограждение. Судьи, возможно, вызовут нас на разборку. Там и поговоришь. В любом случае постарайся стать бо́льшим сукиным сыном, чем Поларис. Это может сработать.
За шатром проревели трубы. Пора было выходить на поле. Хорошо советовать стать сукиным сыном, а поди стань им.
В конце концов, почти ничего из того, что сказал ему Тернер, Николаю не пригодилось. Ему просто повезло, что паршивец решил поиграть на публику. Теоретически да и практически Поларис мог раскатать его в блин первой же агрессивной атакой. Но не стал этого делать, с одной стороны, желая подольше покрасоваться перед фанатами, а с другой, видимо, стремясь к чистой и эффектной победе. Поэтому в первые минуты схватки Поларис вёл себя осторожно, присматривался, держал дистанцию и не позволял нанести внезапный удар. Но и Николай особо не подставлялся. Он был легче соперника и чаще уходил от удара, чем ставил блок. Подобная тактика оправдала себя. Наблюдая некоторое время скучные танцы, публика принялась недовольно свистеть и кричать, причём большая часть оскорблений и подначек предназначалась их любимцу Поларису. Ведь какой спрос с новичка? На то он и новичок, чтобы робеть. А вот прославленному бойцу не к лицу уклоняться от боя. Соперника ситуация заметно нервировала, но недостаточно для того, чтобы он совершил ошибку.
Если бы не похищение Айви, если бы не злость на волшебную тусовку, Николай ни за что не вышел бы против такого бугая, как Поларис. Да против кого угодно не вышел бы. Его устраивала прежняя жизнь, бесконфликтная и спокойная, пусть за неё приходилось платить маргинальным статусом. Но обитатели колдовского мира его разозлили. Прежде всего своим равнодушием. А ещё – беспечностью. Раньше он удивлялся, читая репортажи из горячих точек – как такое может быть, когда в одном месте страны идёт война, а стоит отъехать чуть-чуть на автобусе, и попадаешь в спокойную мирную жизнь. Но теперь он увидел, что общество, даже такое продвинутое, способно выбрасывать из контекста неудобные аспекты реальности.
Разбередив душевные раны, Николай обратил всю ненависть на соперника, точно тот был виновен во всех глупостях и неурядицах этого мира. Поларис тотчас почувствовал ненависть и стал выглядеть озадаченным. А Николай уже входил в раж. Он вспомнил, как случайно обманул Митридата ложным приёмом с магической компонентой. Тогда сработал рефлекс, заложенный Тернером по ошибке, когда старый алкоголик при обучении перепутал листы с упражнениями. Но быть может, Николай сумеет провернуть этот номер по собственному желанию? Он расслабился, встряхнул руками
