В общем, Шурф не привык к похвалам из уст незнакомых девиц. Будь на его месте кто-то другой, я бы сказал, что он растерялся, а так даже и не знаю, какое слово следует употребить.
Воспользовавшись беспомощным состоянием своего надзирателя, принцесса взяла из его рук бутылку бомборокки и сделала несколько больших глотков. Вернула бутылку Шурфу и внезапно охрипшим, зато почти спокойным голосом сказала:
– Он – самое прекрасное существо во Вселенной. И любит меня больше жизни. Такое счастье мне выпало! А я…
Я сперва решил, что речь о халифе. Но принцесса добавила:
– А я даже имени его не знаю. И свое не успела ему назвать. И не сумела остаться с ним навсегда. С этого дня жизнь больше не имеет для меня смысла: все самое прекрасное со мной уже случилось. Но я не удержала это прекрасное в своих слабых, никчемных, несуразных руках.
Я думал, после такого выступления барышня разразится новой серией рыданий, но вместо этого она откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и затихла. Неужели так быстро уснула? Ну и дела.
– Зови Джуффина, – напомнил мне Шурф. – Чего тянуть.
* * *Надо отдать должное сэру Джуффину Халли: он умеет мгновенно оценить обстановку. Всего секунда понадобилась, чтобы злая, веселая готовность встретиться лицом к лицу с очередным неведомо чем и немедленно продемонстрировать ему столько кузькиных матерей, сколько понадобится для полного вразумления, сменилась простым человеческим облегчением. Вернее, двумя облегчениями сразу. Во-первых, шеф убедился, что нести тяжелый горячечный бред меня вынудили внешние, а не внутренние обстоятельства, а во-вторых, увидел, что здесь присутствует сэр Шурф. Я бы и сам на его месте этому обрадовался. Как минимум один гарантированно вменяемый собеседник – о чем еще и мечтать.
Неудивительно, что Джуффин сразу сказал:
– Сэр Шурф, будь любезен, изложи мне свою версию произошедшего. Обычно сэр Макс – превосходный рассказчик, но судя по тому, что я успел от него услышать, сегодня не его звездный час.
– Боюсь, что и не мой, – ответил Шурф. – Хотя бы потому, что во время загадочного происшествия, завершившегося падением юной леди с небес, я спал неподалеку от места событий, то есть в башне. Но так крепко, что ничего не слышал, пока Макс не позвал меня на помощь. Выбравшись на крышу, я увидел эту юную леди в состоянии глубокого горя и самого сэра Макса, прикладывающего немалые усилия, чтобы удержать ее от попыток нанести ему оскорбление действием. Что касается оскорбления словом, в этом смысле юной леди довольно многое удалось. Будучи знаком с вами не первый год, сомневаюсь, что вас заинтересуют примеры выбранных ею выражений и мое экспертное заключение по этому вопросу. Но, к сожалению, это единственное, в чем я действительно мог бы быть полезен. Я хочу сказать, что пока знаю об этом деле немногим больше, чем вы. Причем только со слов сэра Макса. Так что вам, в сущности, не из чего выбирать.
Джуффин повернулся ко мне. На его лице была написана героическая решимость претерпеть ужасные муки. То есть заново выслушать ахинею про облака, драконов, и пернатых змеев, сотканных из абсолютной тьмы, которую я уже один раз попытался ему втюхать. Он-то, бедняга, застав здесь Шурфа, понадеялся, что этой пытки можно будет избежать.
Я отобрал у Шурфа бутылку с остатками бомборокки, вылил их в пустую кружку из-под камры, стоявшую на столе, и вручил шефу Тайного Сыска. Джуффин укоризненно покачал головой, но от выпивки не отказался. И правильно сделал. Плохонький, а все же какой-никакой наркоз.
Я вдохнул, выдохнул и заново завел свою песню про небо, с которого, как выяснилось, иногда падают буйные красотки с косичками. Старался быть краток и излагать только сухие факты. Но даже будучи тщательно высушенными, мои факты оставались подозрительно похожи на горячечный бред.
В ходе моего выступления Джуффин нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотнику кресла и хмурился все больше. Так, что меня подмывало сказать: «Хватит ломать комедию, я же знаю, тебя ничем не проймешь, ты на своем веку еще и не такую чушь слышал, причем добрая половина ее потом оказывалась чистейшей правдой».
Но я не давал себе воли, пусть хмурится, сколько влезет. Может, это просто новая придворная мода – хмуриться при всяком удобном случае? И шеф на этом грешном вчерашнем приеме ее подцепил?
Но тут Джуффин меня остановил:
– Ты говоришь, тьма, при взгляде на которую делается дурно? И ее форма напоминает пернатого змея?
– Насколько она вообще хоть что-то напоминает, – осторожно ответил я. – А вот дурно мне действительно стало, это факт. Но, кстати, сразу прошло, как только оно исчезло, вообще без последствий…
Джуффин нетерпеливо кивнул:
– Ясно. Скажи мне вот что: ты в тот момент точно бодрствовал? Или все-таки начал дремать?
Я отрицательно помотал головой.
– Не начал. К тому даже не шло.
– Но тогда не сходится, – пробормотал Джуффин. – Или?.. Да нет, быть того не может. Не должно так быть…
Он подошел к окну и какое-то время стоял спиной к нам, опираясь на подоконник – как бы смотрел на ночную улицу, а на самом деле наверняка с кем-то разговаривал. Я впервые в жизни пожалел, что не умею подслушивать чужую Безмолвную речь. И, кстати, вряд ли в ближайшее время научусь: я и от обычных Безмолвных разговоров до сих пор слишком быстро устаю, куда мне еще дополнительные премудрости. Но сейчас я бы дорого дал, чтобы сразу узнать, с кем Джуффин разговаривает и какие вопросы задает. И что за ответы ложатся на его плечи таким тяжким грузом, что он явственно начал сутулиться. А когда наконец повернулся к нам, на его лице было столь безмятежное, я бы сказал, лучезарное спокойствие, что даже я, обычно до смешного доверчивый, подумал: ну и хреновые должны быть новости, если их приходится так мастерски скрывать.
Джуффин сразу понял, что провести нас своей лучезарностью ему не удалось. Криво ухмыльнулся и бодрым тоном записного картежника, только что получившего на руки худшую в своей жизни сдачу, сказал:
– Отставить панику. Во-первых, я сам еще ни в чем не уверен. А во-вторых, даже если сбудутся мои наихудшие подозрения, невелика беда. Я имею в виду, это не угрожает безопасности Соединенного Королевства, Сердцу Мира, нашим общим и персональным планам на будущее, гугландским болотным лешим и
