«По крайней мере, это все еще работает», – ответила она.
Он мог дышать, но это требовало усилий; воздух был угнетающе горячим и пропитанным какой-то густой влагой, сдавливавшей легкие. Пространство вокруг постепенно менялось, ослепительный белый свет начал приобретать узнаваемые очертания – так объектив фотоаппарата подстраивается к яркому солнечному свету, когда закрываешь диафрагму.
Первым делом Уилл увидел вокруг странно корявые острые скалы со сверкающими фосфоресцирующими вкраплениями.
Над неровной линией скал виднелось фиолетовое и зеленое, как лайм, тревожащее небо, палитра буйных, ядовитых красок.
Уилл посмотрел вниз. Поверхность под ногами казалась твердой, черной и блестящей, как будто гигантский взрыв расплавил скалы, превратив их в вулканическое стекло.
Глядя вверх, на острые пики по обеим сторонам, Уилл понял, что они в ущелье. Воздух был неподвижным, горячим и сухим; Уилл предположил, что температура должна быть около восьмидесяти по Фаренгейту4. Небо за стенами ущелья стало видно отчетливее, оно казалось таким же, как раньше, только отсюда оно смотрелось более ярким – в воздухе различались слои, пурпурные, янтарные и особенно ядовитого оттенка зеленого. Едва ли таким воздухом могли дышать живые существа. Однако они с Элизой дышали.
И они были одни. Никого: ни Аджая, ни Ника, ни Джерико. Ни движения, ни признаков жизни.
Уилл покосился на Элизу. Присев и пригнувшись, она напряженно осматривалась, готовая к неожиданностям. Она походила на лихого воина, настороженного, умелого, готового нанести удар – встревоженная, но не испуганная. И Уилл почувствовал, что ее присутствие вселяет в него уверенность; он был рад, что она здесь с ним. Элиза почувствовала его взгляд и оглянулась, подняв бровь.
«С чего начнем, сорвиголова?»
«Поищем остальных», – ответил Уилл.
Он снял с пояса небольшое переговорное устройство. Надел наушники и включил прибор, настроив его на тихий звук. Выбрал частоту, о которой они заранее договорились, но услышал только треск статики и электронные помехи.
– Аджай, Ник, говорит Уилл. Вы меня слышите? – прошептал он в микрофон у себя на запястье, потом поискал среди частот, но по-прежнему услышал только треск.
Элиза опробовала свой передатчик, услышала треск и покачала головой.
«Ну, попали! Поразительное дело, – мысленно фыркнула она. – Наша добрая старая американская техника двадцатого века не работает в этом чуждом, дьявольском измерении».
«Попробовать стоило», – отозвался Уилл.
Они зашагали вперед; Уилл убрал рацию в карман, но оставил один наушник на случай, если сигнал блокировали высокие стены ущелья.
«Аджая не нужно было оставлять там одного надолго. У него четырнадцать котят».
«Да. Они перешли почти вместе. Будем надеяться, что Ник и тренер найдут его первыми».
Уилл указал на расширяющийся выход из ущелья.
«Идем туда. Я могу побежать вперед и посмотреть, может, увижу их».
«В незнакомом месте разойтись – значит напрашиваться на неприятности. Это классика, Вест».
«Ладно, ладно, будем держаться вместе».
«Как склеенные скотчем».
Они вместе направились к концу туннеля, похожему на выход. Стеклянистая поверхность под ногами оказалась скользкой, почти как лед, и через каждые несколько футов из нее торчали острые выступы камня.
«Осторожней», – передал Уилл.
Проходя мимо, Элиза осторожно коснулась одного из выступов.
«Острые, как бритва. Может, мне расчистить путь, пока никто из нас не поскользнулся и не напоролся на них?»
«И известить о нашем прибытии всех ужасных страшилищ в этой местности? В рейтинге плохих мыслей это опережает идею разделиться».
«Хорошо, хорошо. У каждого по дурацкой идее. Затаимся и будем поумней».
«Все будет в порядке», – послал Уилл.
Но он все равно чувствовал себя нелепо выставленным напоказ, когда они шли по этому отвесному ущелью. Из-за скал, ломаных стен, изобиловавших укрытиями, за ними мог наблюдать кто угодно.
Наконец слух Уилла восстановился, и он заметил тупое в неподвижном воздухе монотонное гудение, которое проходило сквозь него, вызывая нервное возбуждение и усугубляя тягость атмосферы.
На ходу Уилл пытался мысленно связаться с Дейвом, как не раз делал в последние месяцы: он надеялся, что теперь, когда они в одной и той же зоне, это дастся легче. Он подождал, попробовал снова, но ничего не получил в ответ. И решил каждые несколько минут повторять попытку: вдруг канал связи с Дейвом откроется.
«Как думаешь, насколько велико это место?» – спросила Элиза.
«Оно может быть безграничным. Я хочу сказать, что это не «место» в нашем смысле слова, верно?»
Элиза взглянула на него и сморщилась.
«У меня от этого голова болит».
Они подошли к широкому выходу из ущелья, и перед ними открылась плоская равнина, похожая на обширное сухое каменистое русло реки. Здесь острые скальные выступы постепенно исчезали, а поверхность делалась менее стеклянистой. Уилл остановился и включил Сеть, чтобы проверить, действует ли она здесь. Появились знакомые линии и оттенки улучшенного зрения, но не видно было никаких тепловых следов и вообще никаких признаков жизни. Ни мелких животных, ни растений – ничего.
Ему пришла в голову странная мысль, и он поделился ею с Элизой:
«Здесь нет даже ощущения реальности. Как будто все это изготовили, но не закончили».
«Искусственное, – ответила она. – Я тоже это чувствую. Жутко, как в аду. Я рада, что ты здесь со мной. Не знаю, справилась бы я в одиночку».
«Ты можешь справиться с чем угодно».
Она искоса взглянула на него. Такого лица он у нее еще не видел. Потупилась и покраснела. Неужели он действительно смутил ее?
– Идем, идем, – сказала она наконец. – Они должны быть где-то здесь.
Элиза шла на пять шагов впереди. Из ножен, прикрепленных к правой ноге, она достала длинный зазубренный кинжал и привычно держала его в руке, готовая к действию. Уилл отключил Сеть и пошел за ней.
– Я сейчас работаю над новой техникой, – сказала она, не глядя на него. – Думаю, это похоже на то, что умеешь ты.
– И что это?
– Я посылаю короткие вспышки звука, сотни вспышек сериями, а когда они отражаются и возвращаются ко мне, обрабатываю их…
– Эхолокация, – сказал Уилл. – Как у летучей мыши.
Она язвительно посмотрела на него:
– Как у дельфина.
– Хорошо, как у дельфина, – согласился он. – Я ведь не говорил, что ты летучая мышь.
– А действует вот так, – сказала она и повернулась к открытому речному руслу.
Он не слышал никаких звуков, но видел, что она сосредоточилась и ее губы напряглись.
– Ну и что? – спросил он. – Нашла какую-нибудь рыбку?
– Что-то движется, – ответила она, показывая вправо. – Вон там.
Уилл посмотрел в ту сторону и включил Сеть. В том направлении местность выравнивалась, на горизонте ничего не было видно. Но он уловил слабый тепловой след, примерно размером с человека. Он быстро перемещался в той же области.
– Хочешь, я проверю, что это такое? – спросил Уилл.
– Я тоже умею бегать.
Они побежали. Уилл сбавил скорость так, чтобы Элиза могла держаться рядом, но все же удивился, видя, что она поспевает за ним без малейшего труда.
Небольшой подъем мешал Уиллу видеть, что впереди, но примерно через полминуты они одолели его и в двадцати футах под собой увидели небольшую поляну,
