Капитан «Енисея» ответила буквально через секунду, словно ждала звонка:
– На линии.
– Это Молодцов…
– Вижу.
– У вас есть минута выслушать меня, капитан?
– Слушаю.
Денис набрал в грудь воздуха.
– Вы обещали встретиться после возвращения.
– Обещанного три года ждут, – хмыкнула Аурика.
Сердце упало.
– Значит, можно не рассчитывать на…
– Не обращайте внимания, майор, у меня просто плохое настроение.
– В таком случае предлагаю поправить настроение сегодня вечером в ресторане.
– В ресторан не хочу, не могу, да и нет времени.
– Можно ко мне…
– К вам не полечу тем более.
– Не полечу? Разве вы не на космодроме?
– Нет.
– Понятно.
Выражение глаз Аурики сменилось, она поняла чувства майора.
– Вот если…
– Что?
– Мне надо сначала решить кое-какие проблемы…
– Могу помочь.
– Это личные проблемы. Короче, мне надо побыть в гостях, сможете подъехать ко мне?
– Даже если рухнет мир! – клятвенно пообещал Денис.
Аурика нехотя улыбнулась.
– Такие жертвы не понадобятся. Я сейчас не дома, в Ветке, знаете, где это?
– Не на Луне, случайно?
– Есть такой старинный городок на берегу реки Сож, недалеко от Гомеля. Основан ещё в семнадцатом веке староверами. Мои предки были староверами, бежавшими из Москвы.
– Гомель ведь…
– Беларусь, конечно. Запоминайте адрес. – Аурика продиктовала адрес. – В шесть часов вечера вас устроит, майор? Успеете?
– Буду непременно.
Связь прервалась. Изображение головки женщины в пузыре видеопроекции айкома растаяло.
Настроение снова взлетело до небес.
Денис просвистел победный марш, встал на руки, прошёлся вокруг стола, потом устыдился своего детского порыва, приказал домовому сварить россиано и пошел переодеваться. «Серьёзный» уник напоминал наряд собравшегося на экзамен человека: замшевая серая куртка с чёрными полосами и вставками, такие же штаны, но без полос, и молодёжные шузы; их по старинке называли кроссовками.
Посмотрел на себя в зеркало. На него глянуло продолговатое твёрдое лицо с голубовато-серыми глазами, хорошей лепки подбородком и губами. Портила лицо лишь одна деталь – нос легкомысленной курносости.
Впрочем, это была фамильная черта всех Молодцовых, и отца, и деда: кончики всех мужских носов слегка задирались вверх.
– Зато я умный, – сказал Денис своему отражению и показал ему язык.
Встал вопрос, как добираться до городка Ветка.
Гражданские самолёты и глайдеры туда не летали. Вернее, летали до Гомеля, но времени на заказ билетов (и есть ли ещё места?) и на полёт до аэропорта требовалось много, он мог и не успеть к назначенному времени, поэтому после недолгих размышлений Денис связался с командиром группы АСС полковником Верником:
– Артур Кирсанович, есть проблема.
– Слушаю, – отозвался круглоголовый, бритый наголо Верник.
– Мне нужно срочно попасть в Ветку.
Крупногубое и большеносое лицо Верника не изменилось. Он сделал паузу.
– Причина?
– Личная, – честно признался Денис.
– Надолго?
– Надеюсь вернуться вечером… или в крайнем случае завтра утром.
– Завтра утром тебе надо быть на базе, решается судьба нового полёта к «Бичу».
– Тем более сегодня я должен быть в Ветке.
– Хорошо, я дам зелёный трек по линии МЧС. «Двухсотый» будет ждать на полигоне через час.
– Благодарю, товарищ полковник! Век не забуду!
– Не следует давать неисполнимых обещаний, – обозначил улыбку Верник, выключая канал.
«Интересно, что он подумал? – задал себе вопрос Денис. – Догадался, куда я лечу, или нет? Впрочем, если догадался, тем более надо будет поставить ему пузырь хорошего самогона».
Через полчаса Денис уже был на базе. Нашёл начальника смены полётов, хотел доложить о решении Верника, но здесь уже знали о предоставлении «двухсотого» герою похода к «Бичу Божьему», и суеты не возникло.
Двухместный красавец «Су-200» выглядел гигантским скатом, присевшим на поле космодрома за полосой технических сооружений. Преемник лучших в мире истребителей седьмого поколения он был выполнен по схеме «летающее крыло» и выглядел динамически совершенным организмом, пряча все «мускулы» – оружие и антенны – под обтекаемым корпусом. Как и все современные боевые самолёты, он получил эгран, позволяющий ему подниматься вертикально и выходить за пределы атмосферы Земли, и мог развивать скорость до десяти километров в секунду. Равных «Су-200» по манёвренности, скорости, обнаружению противника, энерговооружённости и боевой эффективности не имело ни одно государство мира.
Пилот, назвав своё имя – Алексей, не удивился, узнав, куда надо доставить пассажира.
– Хорошо, – сказал он флегматично. – Будем на месте через восемь минут.
Зачем майору Молодцову понадобилось лететь в маленький белорусский городок, он не спросил, будучи немногословным и нелюбопытным человеком. А Денис вдруг подумал, что Аурике, наверно, тоже понадобился какой-то скоростной транспорт, чтобы добраться до Ветки, и ей его предоставили, иначе она не была бы в момент звонка далеко от Плесецка, а прилетели они на Землю на одном корабле.
Полёт действительно длился всего восемь минут.
«Двухсотый» вонзился в небо свечой, сделал горку и спикировал на Гомель, подвернув к Ветке. Сел он не в городском аэропорту, а на старом военном аэродроме, принадлежащем в настоящий момент МЧС Белоруссии.
Здесь Денису сразу выдали флайт с буквами МЧС на борту, и он порадовался весомости влияния Верника на окружающую действительность: обещанный им «зелёный трек» действовал безотказно.
Навигатор флайта выдал справку: городок Ветка был основан в тысяча шестьсот восемьдесят пятом году, его главная площадь называлась Красной, и проживало в нём по нынешним временам всего двадцать шесть тысяч человек. Промышленных предприятий в городе насчитывалось ровно два: первое – по производству знаменитых рушников с красивыми старинными орнаментами, второе – фабрика хлебобулочных изделий.
Дом, где остановилась Аурика, располагался на окраине Ветки, недалеко от раскопанного и восстановленного городища времён Киевской Руси. По сути, это была старинная усадьба, принадлежащая каким-то помещикам Гомельщины (навигатор имя не назвал), и состояла она из двухэтажного «господского» дома с колоннами (нижний этаж – кирпичный, верхний – деревянный) и двух одноэтажных небольших пристроек. Стояли строения у начала песчаного мыса на реке Сож и были окружены смешанным лесом. Когда их возвели здесь, в самом комфортном районе Ветки, и главное – кто, какие поместьевладельцы, можно было только догадываться.
Охранной зоны вокруг усадьбы не было, если не считать таковой высокий сетчатый забор двухметровой высоты и просеку. Автопилот флайта не получил ни радиозапроса на приближение к дому, ни разрешения на посадку. Денис увидел сверху небольшой паркинг, на котором стояли два аппарата: голубенький флайт и чёрный глайдер БМВ-стингер с красной полосой по борту и буквами ГНАП. На нём, очевидно, и прибыла сюда Аурика. Гадая, что такое ГНАП, Денис приказал автопилоту ждать, вылез из кабины и направился по расчищенной от снега дорожке к главному зданию усадьбы.
Его встретила девушка в бело-синем унике, но не домушка – искусственный организм с человеческим обликом, как он подумал вначале, а настоящая живая душа.
– Вас ждут, – с улыбкой сказала она, показав ровные жемчужные зубки.
– Благодарю, – поклонился Денис. – Скажите, пожалуйста, что это за усадьба? Кто здесь живёт?
– Это вотчина помещиков Грошиковых, стоит здесь уже три сотни лет.
– Грошиковых? – Денис хотел спросить: какое отношение Аурика Ветрова имеет к древней родовой линии Грошиковых, но передумал. – Хозяева дома?
– Это музей, – улыбнулась девушка. – Музей старообрядчества и белорусских традиций.
Денис только теперь разглядел на стене дома справа от колонны красно-белую плиту
