Дракон разинул пасть и выдохнул столб огня.
Леди Дженет уцелела, видимо потому, что стояла совсем рядом. А вот стрелков в темноте выкосило, словно сорняки.
Крики сгорающих заживо, омерзительный запах горелой плоти… Джинджер передернулась.
Из темноты выбежал какой-то человек, дракон размахнулся хвостом и отправил его в полет.
Свистнула стрела.
Хищнику она вреда не причинила, скользнув по страшной черной морде, но разъярила капитально. Дракон рявкнул — и бросился вперед.
А Джинджер оказалась нос к носу с леди Дженет.
— Ты!
Джинджер не стала тратить время на возгласы. Она бы сейчас своими руками порвала эту дрянь…
Леди Дженет выхватила кинжал и бросилась на девушку.
— Все из-за тебя, тварь! Если бы не ты… порежу!!!
Глухо щелкнул арбалет.
Леди Дженет остановилась. Пошатнулась — и медленно-медленно, словно в дурном сне, упала навзничь.
— Вот так, — произнес знакомый голос.
Кларисса Брайс опустила маленький арбалет и улыбнулась.
— Никто не смеет угрожать моей дочери.
Кто-то глухо застонал, кажется, Лесли, но Джин не было дела до его переживаний.
— Мама! Ирэна…
Кларисса сделала два шага вперед, опустилась на колени перед женщиной, коснулась шеи…
— Нет, Джин. Это бесполезно.
Джинджер горестно всхлипнула.
И, словно услышав ее всхлип, вернулся дракон. Опустился рядом с ней и почти застонал, глядя на девушку. Если раньше у них хоть шансы были, то сейчас…
Джинджер, за что нам это?
Чудовище… теперь — окончательно и бесповоротно.
* * *Джинджер встала с колен. Сделала шаг вперед, другой…
Она не знала, что сейчас сделает, но и молчать было нельзя. Словно какая-то сила ее вела.
Джинджер не догадывалась, что Эдвард, напоив ее своей кровью, сделал девушку чуть-чуть, но драконом. Сродство появилось ненадолго, но здесь и сейчас оно было, и Джин чувствовала его. Всего — от кончиков когтей до кончика хвоста, который сейчас постукивал по двору, выбивая камни из мостовой.
Глаза на драконьей морде глядят на нее. Знакомые глаза, ярко-алые. Глаза Эдварда, такие родные…
И в них есть разум.
Девушка медленно-медленно протянула руку, царапая ладонь о чешую. Запах крови смешивается с запахом дыма, горя, отчаяния…
— Эд… вернись ко мне. Пожалуйста.
Дракон застонал почти по-человечески.
Что же ты! Я ведь не умею, ничего не умею…
— Эдвард, слушай меня, — Джинджер и сама не знала, как у нее так получилось. — Ты один раз обернулся в дракона, вспомни это ощущение. И представь, что ты человек. Следуй за моим голосом. Сейчас у тебя сложатся крылья, уберется хвост… слушай меня, смотри мне в глаза… ты — человек, а тело — ты сейчас его поменяешь. Ты опять станешь человеком…
Девушка и дракон застыли друг напротив друга.
Медленно-медленно Джинджер гладила страшенную морду, и под ее руками словно начала таять чешуя, открывая гладкую кожу, участок за участком…
Исчез хвост, растворились в воздухе чудовищные когти…
Несколько минут — и вот на площадке перед замком оказался человек.
Голый, донельзя растерянный… человек.
Спасибо Корту — вовремя подбежал с плащом. Джинджер выдохнула и осела рядом с Эдвардом, гладя его лицо кончиками пальцев.
Кларисса вновь зарядила арбалет и огляделась по сторонам. Пока дети не могут защитить себя, она позаботится об их безопасности.
И никто не заметил, что леди Ирэна на миг открыла глаза.
Звезды ласково светили ей с неба, и она почти видела, как все случится.
Джинджер лежит рядом с ее сыном. Эдвард вновь стал человеком, и девочка будет ему хорошей женой. И не пройдет и года, как по плитам Кон’Ронга затопают детские ножки.
Кларисса присмотрит за детьми, и все у них будет хорошо.
А она… она тоже присмотрит, сверху или снизу, как уж получится. Ее дети свободны и могут начать новую жизнь, а ей — ей пора. И ждет уже муж, протягивая руки, и мама ждет…
Ирэна улыбнулась и легко встала с холодной земли. Еще раз оглянулась на детей, и сделала шаг к родным, второй… пора уходить. Пора…
Будьте счастливы, дети.
* * *Наутро пошел дождь. Мелкий, моросливый, и настроение у компании, сидящей в гостиной Кон’Ронга, было такое же. Серое, грустное.
В храме лежали два тела.
Тиану похоронят сегодня, леди Ирэну — завтра. Леди Дженет…
Ее закопали утром на местном кладбище для деревенских жителей. Эдвард с удовольствием отдал бы ее свиньям, да жалко стало животных травить. Впрочем, никто ему не помешает потом наведаться на кладбище, вырыть гроб и спустить в море. Чтобы этой дряни не было места на земле.
Джинджер сидела рядом и держала его за руку.
Нормальную, человеческую руку. Без чешуи и когтей.
Она еще до конца не могла осознать, что Эдвард превратился в человека. И оказался редкостным красавцем.
Высокий. На полторы головы выше, чем она, широкоплечий, с гривой черных волос, небрежно падающих на плечи, с высоким лбом и яркими зелеными глазами, с тонким аристократическим носом и обаятельной улыбкой, от которой подгибались ноги даже у Аликс.
Впрочем, мужчине были безразличны все женщины, кроме Джинджер. Его невесты.
После похорон леди Ирэны они обвенчаются в часовне Кон’Ронга. Кларисса предлагала подождать, но воспротивились оба. Эдвард не мог и представить, как это — отпустить от себя любимую женщину, даже ненадолго, а Джин и сама уезжать от него не хотела.
Печален был Лесли — после ночных происшествий ему было плохо. Потерять мать — горе. Узнать, что она была детоубийцей, что пыталась поджечь замок и убить их всех, — еще страшнее. Хорошо хоть, Кон’Ронг не успел сгореть. Слуги бросились его тушить сразу же, как разбежались поджигатели.
Аликс гладила Лесса по руке, но мысли мужчины витали где-то далеко.
Кейт взирала на все это не без тревоги. Все же… это ее мать. Захочет
