– Он не джентльмен. Он делает благотворительный взнос на содержание упрямых шлюх, – пояснил Эдди. Ариэль показала ему средний палец и отошла. Он крикнул ей вслед: – Ему нужен чек.
Пьяный Быстрый Эдди смеялся с таким звуком, как будто ножовка с болгаркой занимались любовью.
– Что-то ты совсем не в настроении сегодня, – покачал головой Харрисон.
Быстрый Эдди проглотил очередной шот.
– Хорошее было дело.
– Ага, – согласился Рейсер Икс, – жаль, что нам не повезло.
– Дело не в везении, – возразил Эдди, – а в неудачных компаньонах. Что там делал Куп?
– Работал, судя по всему, – отозвался Харрисон.
– Конечно. А каковы шансы, что мы оба работали в одном и том же здании в один и тот же день в одно и то же время?
– Думаешь, он знал, что мы пошли на дело? – спросил Рейсер Икс.
– Конечно. Хотелось бы мне знать, на что он глаз положил.
К ним за столик присела брюнетка.
– Привет. Я…
– Не интересуемся, – оборвал ее Быстрый Эдди, – скажи всем девочкам, что это деловая встреча, а не выпускной из сельской школы. И пусть бармен повторит.
– Конечно. Мне во все стаканы плюнуть или только в твой?
– Как хочешь, куколка, – сказал Быстрый Эдди ей в спину.
Рейсер Икс наклонился вперед.
– Эдди, блин, мы сидим тут всю ночь, и ты уже отогнал десяток девок. Зачем мы пришли в стрип-клуб, если не за ними?
Быстрый Эдди пренебрежительно махнул рукой.
– Я предпочитаю любоваться сиськами, а не разговаривать с ними.
Рейсер Икс посмотрел на Харрисона. Брат качнул головой, призывая его не лезть на рожон. Рейсер Икс решил заткнуться.
– Что дальше? – спросил Харрисон. – Будем искать новую работу?
Быстрый Эдди помотал головой:
– Нет, мы еще не закончили. Мы не достали товар, так что нам не заплатят. Это неприемлемо.
– И что мы будем с этим делать?
– Понятия не имею, что вы, сопляки, будете делать, а я найду Купа. Задам ему пару вопросов, ну и еще кое– что.
– Что кое-что? – спросил Рейсер Икс.
– Его медленная мучительная смерть пока является моей основной целью.
Рейсер Икс несколько раз прокрутил эти слова в голове, думая, правильно ли он расслышал. Потом посмотрел на девушек. Их было много. Клиентов тоже. Если он бросится к двери прямо сейчас, то сможет затеряться в толпе. А что будет потом? Глупый вопрос. Это тупик. Он окажется в том же списке, что и Куп. Он не знал, как именно Быстрый Эдди планирует убивать другого вора, но он видел, что лежит у него в сумке. Хотел бы он этого не знать. Жаль, что он так плохо учился в своем интернет-училище. Мог бы чинить кондиционеры в Майами, пить «май тай» с красивыми телочками, а не сидеть рядом с психом в ожидании бухла, в которое наверняка наплевали все, кому не лень. Он закрыл глаза и представил себе чистые белые пляжи и синюю воду. Он знал, что совершенно точно не закричит. Ни за что.
Двадцать
Великий темный магистр ложи Аваддона Кладис восседал на своем золотом троне – если вам хочется придираться, то трон был не из настоящего золота. Если вы будете придираться дальше, то это был не совсем трон. Это было позолоченное мягкое кресло, потому что спина Великого темного магистра болела так, «словно две шлюхи дерутся на ней, как на параде шлюх». (Великий темный магистр однажды был женат, но это ему не помогло.)
– Выйди вперед, Шестой адепт. Собрал ты десятину с остальных членов ложи в этом месяце?
Шестой адепт подошел к трону Великого темного магистра и положил красный бархатный мешочек на серебряный складной столик рядом с креслом.
– Да, ваше темнейшество. Вот она.
Магистр протянул руку и вздрогнул, когда спину прострелила боль. Он взял мешок и взвесил его на ладони.
– Легкий.
– Да, ваше темнейшество. – Шестой адепт повесил голову. – Мы потеряли нескольких братьев.
– Это еще почему?
Третий аколит, единственный член ложи, который удосужился заехать на собрание сегодня, сказал:
– Глава ложи Аваддона Кладис в Сан-Диего торгует «Вольво» и дает очень хорошие условия всем членам других лож, которые переходят к нему.
Магистр подумал минуту и серьезно кивнул.
– А что за условия?
– Лизинг на сорок восемь месяцев. Полная гарантия на три года. Никаких наличных.
Магистр устроился на троне поудобнее.
– Хорошие машины. И условия приятные.
– Да, ваше темнейшество, – сказал Шестой адепт, – плюс он ставит бесплатное блютус-радио.
– Бесплатно? – переспросил магистр. – Эта ложа всегда меня раздражала.
– Да, сэр. Они позорят владыку Аваддона, – сказал Третий аколит.
– Но они умны.
– Да, – хором согласились Шестой адепт и Третий аколит.
– Сан-Диего уроды, – сказал магистр и прочистил горло. Он чувствовал себя очень хрупким и смертельно усталым. Ему очень не нравилась старость. В сердце у него стояло столько стентов, что подчиненные звали его Железным человеком, когда думали, что он не слышит. Он дважды лежал в хосписе и один раз пережил клиническую смерть продолжительностью шесть минут. К жизни его вернуло сочетание таинственных трав и чистой ненависти. Ненависти к другим ложам и к последователям Калексимуса, которые прокляли его, наслав второй инфаркт, боль в спине и старость. Он не должен был стареть. Великие темные магистры не стареют. Магистр не сомневался, что это просто проклятие. Ему никогда не приходило в голову, что в высоком давлении и уровне холестерина следует винить скорее тонны жареной еды и лавочку с рыбой и жареной картошкой, которую он держал всю жизнь, а вовсе не ведьм.
– Сколько осталось? – спросил он.
– Адептов и аколитов? – уточнил Шестой адепт.
– Нет, грелок для чайника и обувных колодок! Конечно, адептов и аколитов.
– Минимум дюжина, ваше темнейшество.
– Что значит «минимум»? Больше дюжины?
Шестой адепт поджал губы и покачал головой:
– Нет. Всего двенадцать.
Магистр вздохнул:
– Некогда великая ложа пришла в плачевное состояние.
– Да, в плачевное, – согласился Третий аколит.
– Когда-то нас боялись. Лос-анджелесская ложа была самой большой в стране.
– Да, она была велика и устрашающа.
– А потом все пошло наперекосяк.
– Да, ваше темнейшество, – согласился Шестой адепт.
– А почему, как ты думаешь? – спросил магистр. Шестой адепт ничего не ответил и повернулся к аколиту. Третий аколит кашлянул.
– Возможно, сэр, дело в букве «д».
– Боюсь, ты прав, – пробормотал магистр.
Самые страшные противоречия в ложах Кладис Аваддона касались правописания. За многие века не один нож воткнулся в спину из-за вопроса, как писать имя бога – «Аваддон» или «Аввадон». Насчет самой фразы «Кладис Аваддон» тоже были сомнения. С этим сталкиваются почти все тайные общества. Обычно никто в ложе не знает, как на самом деле работает латынь. Всем нравится название «Кладис[5] Аваддон», потому что оно звучит официально и таинственно, но никто не представляет, есть ли в нем какой-то смысл. А попросить о помощи нельзя, потому что тогда священные тайны ложи будут раскрыты. В результате тайные общества держат пальцы крестиком и надеются на лучшее. И считают, что им повезло, потому что они такие таинственные, что за пределами общества его название почти
