Увы…
Младший брат остался лежать на опаленной взрывами земле.
И тогда с внешнего периметра ограды ударили гранатометы.
Вышка, несмотря на основательность конструкции, упала после четвертого попадания. Ещё раньше, пробив входную дверь, внутрь технического помещения влетела реактивная граната.
Внутри ожидаемо сработал ликвидационный заряд — аппаратура превратилась в обломки. Но гранатометы продолжали выбрасывать языки пламени.
— Они отошли к старому консервному заводу, — глухо говорит Григорий. — Забаррикадировались, выставили в окна пулеметы. Это здание, ещё во время «бардака» занимали наши отряды, и уже тогда оно было неплохо укреплено. Последнее время там никого не было, незачем… Но Олекса про него знал.
— Олекса? — вопросительно смотрю на него.
— Ну… это сотник. Старший брат. Он понимает, что просто так ему это не сойдёт.
— И что вы теперь собираетесь делать?
— Мы?! — удивленно смотрит на меня атаман.
— А кто же ещё? Это ваши люди, пан атаман! Вот и призывайте их к порядку!
Судя по карте, единственная дорога, по которой можно проехать к башне, проходит в простреливаемой зоне. И нет никаких сомнений в том, что машины наших ремонтников до места не дойдут.
Вершбоу звонил уже дважды, интересовался, когда могут выезжать ремонтные бригады. И я продолжаю давить на атамана.
— Обождать надоть… — качает он головой. — Охолонят они малость, выпьют — без этого никак! Потом и образумятся. Денька два-три…
— А недели им для этого недостаточно?! — вспыхиваю я. — Я даже не берусь подсчитать ущерб, который они нам нанесли!
— А у них — пятеро только убитых!
— Воров!
— Они были кому-то братьями, кому-то сыновьями… народ не поймет!
— Так я сейчас не с народом разговариваю, пан атаман! А с вами!
— Я тоже не господь Бог! Они не станут меня слушать! Около башни сейчас здоровенная толпа — это родственники погибших. Бросают камни…
— Что?! — у меня аж волосы на голове зашевелились. Если хоть один камень попадет в минный датчик… Не дай Бог!
— Камни…
— Батько! — вламывается в комнату один из панасовских охранников. — Там вдругорядь жахнуло! Прямо в толпу ударило! Кровищи…
М-м-да… Всевышний сегодня явно не на нашей стороне…
— Что, кто-нибудь внутрь полез?
— Нэмаэ там настолько дурних! Мина рванула — вот, прямо через проволоку и стегануло!
Отхожу в сторону, пользуясь тем, что собеседники слишком увлеклись взаимными перепалками. Главная проблема — как спихнуть с себя ответственность?
Вершбоу поднимает трубку сразу же.
— Сэр?
— Да, майор! Докладывайте!
— Сэр, всё очень плохо! Имеем потери среди гражданского населения…
— Я не собираюсь оплакивать воров и оплачивать их похороны!
— Сэр, это не воры! Вернее, воры-то, конечно, тоже пострадали, но потери есть и среди совсем посторонних людей! Которые пришли к месту происшествия.
— Как?!
— По неустановленной пока причине, произошел взрыв — картечь ударила прямо по стоящей снаружи ограды толпе.
Здесь я немного слукавил, причина для меня вполне была ясна. Начали кидать через проволоку всякий мусор — и влепили точно по датчику. Учитывая то, что там стояли системы с самыми разнообразными взрывателями, такой результат был более, чем предсказуем. Но в данном случае подполковник не преминет спихнуть на меня эту проблему. Мол, натворило дел местное население — сам с ним и разбирайся, тебе по должности положено. А стать крайним в этой ситуации мне не улыбалось ни разу. Другое дело, когда мина взорвалась «по неустановленной причине», что повлекло за собою «непредусмотренные потери среди гражданского населения». А вот это — уже вина технического персонала, который эти самые мины ставил. Не доказано пока? Так и моя вина — пока не доказана. Я ведь тоже не совсем зеленый новичок… к нам в Афганистане на мины забредали не только козы и овцы местных жителей. И как вести себя в подобной ситуации, я научился достаточно давно. Этого нет в моем личном деле — так там много чего нет…
— Вот, что, Джон… — Вершбоу на секунду замолкает. — Делайте, что хотите, обещайте им всё, что они только не попросят — но волнения необходимо прекратить сегодня же! Пока информация ещё не попала наверх…
— Сэр, в моем положении, обещать — значит дать! Или к недовольным жителям добавятся ещё и атаманы!
— А им-то тут какой интерес?
— Самый выгодный здесь бизнес, сэр — это торговля чужими жизнями. Тут и свою-то не всегда ценят (при этом вспоминаю покойного безопасника атамана Лихого), что уж про чужие-то говорить? Товар ходовой — и временами, очень выгодный. Атаманы не упустят такой возможности содрать с нас денег. С их точки зрения — виноваты мы.
— Черт с ними! Заранее одобряю все ваши договоренности!
Очень хорошо. Все наши переговоры фиксируются на базе и даже сам подполковник не имеет возможности как-то на это повлиять — это подразделение ему не подчинено. Такой вот любопытный нюанс здешней жизни. Можно сказать, что я получил некий карт-бланш, которым не премину воспользоваться.
— Вот что, панове… — говорю я негромко, но спорщики мгновенно умолкают.
— Да, пан майор? — наклоняет голову набок Панас.
— Я хочу, чтобы весь этот шум-гам прекратился. Сегодня же — к вечеру. Что вам для этого нужно?
— Э-э-э… — чешет затылок главгангстер. — Ну… подумать надобноть…
— Десять минут. Через двадцать за ворота базы выйдет мобгруппа, а с аэродрома поднимутся боевые вертолеты. Будет мало — задействуем аэродромы во Львове — сил ПВО у вас тут нет. И тогда наши переговоры могут продолжиться уже с совсем другими людьми. Соответствующее указание командования уже получено.
Отстегиваю с руки часы и кладу их на стол.
— А я пока воды выпью, что ли…
Блеф?
Чистой воды.
Содержание моего разговора с подполковником они слышать не могли. Да, если и слышали бы, то никакого согласованного решения принять уже не успеют. Времени-то нет и у них тоже!
— А нового Луганска вы не опасаетесь? — недобро ухмыляется Григорий. — Там-то народ тоже попервоначалу думал нахрапом взять…
— Нет. И прежде всего, потому, что настолько масштабной поддержки местного населения
