Комполка поднимает трубку телефонного аппарата и вызывает неведомого собеседника. Получив ответ, подробно излагает мои соображения. Какое-то время ждет, внимательно слушает, кивает и опускает трубку на место.
– Ну, Дима… задал ты нам всем задачку! Но решение по данному вопросу положительное, тебя поддержат! Так что работай!
Вот так – с обрыва вниз башкой!
– Ма Той, построить отряд! Каре! – показываю рукой, каким именно образом всем встать.
Отрывистая команда, слитный топот сотни ног – и хорны образуют квадрат вокруг меня.
– Переведи слово в слово!
– Яр!
– Вы все – храбрые воины! Вы проделали долгий путь, чтобы сюда попасть. Вы доблестно сражались и следовали заветам предков! И я горд тем, что стал вашим командиром!
Подтянулся строй, внимают каждому слову. Насколько я понимаю, случаи обращения командира непосредственно к нижним чинам тут достаточно редки. Обычно все передается через десятников – и это тоже традиция.
– Но когда мы направлялись в это место… – делаю паузу, обводя строй внимательным взглядом, – мне показалось, что некоторые из вас были… несколько растеряны. Ведь никто из вас ранее не летал по небу?
Мой переводчик делает отрицательный жест.
– Так… Ма Той! Если я прикажу, готов ли кто-нибудь из вас спрыгнуть с крыши этого дома?
– Мы все выполним этот приказ!
– Угу… Но здесь высоко! И кто-то может разбиться. Не остановит ли это остальных?
Десятник поворачивается к строю и что-то поясняет.
– Найр!
Понятно, прыгнут…
– А прыгнуть с борта самолета, который нас сюда доставил? Кто-нибудь готов это сделать? Но не просто спрыгнуть! А вступить после этого в бой – и победить! Кто может это сделать?
А вот тут… молчат мои морпехи. Ответить отказом – не в их правилах. Но и выполнить такое им не под силу.
– Так. Я понял. Сейчас сюда подойдут машины – всем погрузиться в них. Поедем кое-куда…
Перед этим у меня произошел разговор со Слоном, которому я честно изложил все задумки. Подполковник аж крякнул, но одобрительно покивал.
– Наш ляп, Дима, что мы не изучали их обычаев досконально. Этим, как у нас водится, занимаются всякие умники, а вот нас, пехтуру, подобным сложностям не обучают. Ну, в принципе, никто и не рассчитывал на такой вот карамболь! Мол, когда стреляешь в противника, все тонкости его мироустройства не сильно-то и интересны. В плен никто из них к нам ранее не попадал, так что на эту сторону нашего образования не очень-то и внимание обращали. Мол, это дело узких специалистов, ваша работа – вовремя на спуск нажать! Сейчас, ясен пень, там кое-кому шею-то, поди, уже намылили… Только нам с тобой от этого не легче!
А перед самым построением меня отловил-таки тот самый ученый дядька. Был он весьма взволнован и нужные слова находил не сразу. Как я понял, дядя активно против моей задумки возражал. И не потому, что опасался того, что кто-то из хорнов свернет себе в процессе занятий шею – нет, его беспокоило совсем другое!
– Видите ли, молодой человек… мы ведь очень немного знаем про их мир! И каждый ваш шаг может повлечь за собой невосполнимую утрату!
– А конкретнее можно, профессор? Мы ведь не на каком-то там симпозиуме находимся – тут, вообще-то, воинская часть!
– Извольте! Вы в курсе, что весь тот мир – это какой-то неофеодализм?
– Эм-м-м… А конкретнее можно? – Ну, не силен в таких словесах…
– Дело в том, что капитан корабля или владелец острова имеет полную, ничем не ограниченную власть над всеми, кто находится на борту или проживает на острове. Как над хорнами, так и над вайнами. Но в отношении вайнов есть некоторые оговорки.
– Типа средневекового сеньора? Мол, захочу – и на кол посажу!
Дядька на секунду задумывается.
– Ну… где-то близко… Хотя на кол там не сажают, да…
Как он пояснил, известная история того мира насчитывает около трехсот лет. Понятное дело, что он старше, но никаких сведений о более раннем периоде его развития у нас не имеется. И все эти триста лет на островах существовал единый порядок.
Добывалась руда, которую переплавляли на заводах. Из металла строили корабли – на многих островах имелись верфи. Все потребное для строительства делалось там же – для этого имелись соответствующие производства. И если поставить перед собой два корабля – но выпущенные с интервалом в сто лет, – то мало кто углядел бы в них существенные отличия. Ибо все это время с верфей сходили одни и те же суда – всего нескольких образцов. Которые не менялись почти никогда.
Истинными обитателями того мира были хорны. Вайны появились там именно в роли офицеров и руководителей – и это действительно были другие люди. Они всегда были начальством – и другого никто не помнил.
Вайны привезли с собой и ронгов – те встали у станков и генераторов. Они тоже издавна занимались только этим делом – и никто не помнил их в ином качестве.
Все три народа существовали обособленно – каждый в своем поселении, никак и нигде не пересекаясь и не ассимилируясь. И все триста лет народы занимались одним и тем же делом.
Хорны добывали ископаемые, работали на заводах и строили корабли. Некоторые на них же и воевали впоследствии.
Ронги – обслуживали механизмы и сложную технику. Как на суше, так и на воде.
А вайны всем этим руководили. Из их среды выходили офицеры и капитаны кораблей.
Шанс как-то возвыситься имелся только у хорнов. Хотя – скорее, теоретически – вайном он не становился и в этом случае. Просто особо отличившийся хорн мог стать кем-то типа старосты своего поселка – и оставался им пожизненно.
– Нечто вроде личного дворянства? – вворачиваю я свое замечание.
– Ну… где-то близко… – соглашается со мною профессор.
А вот разжалования у вайнов не существовало – вниз он в любом случае не
