Задача оборонять Глевекестр была возложена на фирд. Фирд – это ополчение из простолюдинов, которые в мирное время работают на земле, куют железо или рубят лес. Это не профессиональные воины, но поставьте фирд за полной воды канавой или на каменной стене – и получите опасного врага. Услышав, что Кнут отплыл в Сэферн, я поначалу испугался. Но по мере продвижения на юг убедил себя, что Глевекестр и его обитатели, скорее всего, в безопасности. Этельред скопил в городе слишком много богатств, чтобы бросить его без хорошей защиты, и вполне мог оставить внутри городских стен тысячи две воинов. Да, большинство из них – это фирд, но попробуй взять их за надежными укреплениями.
Кнут мог поддаться искушению и напасть на город, но даны никогда не любили осад. Люди будут гибнуть под каменными стенами и тонуть в городских рвах, а ярлу нужно сохранить силу армии для битвы с войском Этельреда, когда оно вернется из Восточной Англии. Сначала Кнут победит в этом сражении и только затем пойдет приступом на римский город-форт. Бросив Глевекестр без внимания, Длинный Меч рискует получить удар в спину со стороны гарнизона, но ему известны свойства саксонского фирда. Тот крепок в обороне, но слаб в нападении. Я предполагал, что Кнут оставит две-три сотни воинов надзирать за крепостью и сдерживать гарнизон. Трех сотен будет вполне достаточно, потому как один обученный воин стоит шести или семи человек из фирда. Кроме того, стремясь сберечь припасы, в городе не станут держать много лошадей, а при атаке на данов без них не обойтись. Гарнизон будет не нападать на Кнута, а оберегать богатый дворец и изобильную казну Этельреда. Больше всего ярл может опасаться попытки Эдуарда Уэссекского двинуться на выручку Глевекестру. Потому Кнут наверняка выставил заслон на Темезе, готовый сдержать любую армию западных саксов. А быстро она не подойдет: Эдуарду потребуется не один день, чтобы созвать фирд для обороны западносаксонских бургов, сосредоточить армию и решить, что делать с хаосом, который творится к северу от него.
По крайней мере, так я полагал.
Наш путь лежал по опустошенной стране.
То был богатый край с плодородной почвой, жирными овцами и зелеными садами, страна изобилия. Всего несколько дней назад тут стояли процветающие деревни, гордые усадьбы и вместительные амбары, а теперь остались лишь дым, пепел и смерть. Забитый скот лежал в полях, гниющим мясом коров питались волки, одичавшие псы и вороны. Людей не было, только мертвецы. Даны, устроившие этот разор, ушли в поисках новой добычи, а уцелевшие жители, если таковые вообще остались, бежали в бурги. Мы скакали молча.
Мы следовали по римской дороге, проходящей прямо посреди этого опустошения. Сохранившиеся мильные камни отсчитывали расстояние до Глевекестра. Близ камня с вырезанной на нем цифрой VII даны впервые заметили нас. Их было человек тридцать-сорок, и они, видно, приняли нас за своих, потому как без опаски поскакали навстречу.
– Вы кто? – окликнул один из них, когда мы сблизились.
– Ваши враги, – ответил я.
Даны вздыбили коней. Было слишком поздно, чтобы поворачивать и бежать, да и, возможно, даны оказались сбиты с толку моим ответом. Я остановил своих и выехал вперед один.
– Кто вы? – снова спросил их предводитель.
На нем была кольчуга, красивый шлем обрамлял смуглое худощавое лицо, руки густо унизаны серебром.
– У меня больше воинов, чем у тебя, – сказал я. – Поэтому назовись первым.
Несколько мгновений он размышлял. Мои воины развернулись, образовав линию хорошо вооруженных всадников, совершенно очевидно готовых к атаке.
– Меня зовут Торфи Оттарсон. – Дан пожал плечами.
– Ты служишь Кнуту?
– А кто ему не служит?
– Я.
Торфи глянул на молот у меня на шее.
– Кто ты? – снова поинтересовался он.
– Меня кличут Утредом Беббанбургским, – представился я и был вознагражден выражением тревоги, проступившим вдруг на его лице.
– Торфи Оттарсон, ты думал, что я мертв? – осведомился я. – Может, так и есть. Но кто сказал, что покойник не может вернуться, чтобы мстить живым?
Дан коснулся собственного молота и раскрыл рот, но не проронил ни слова. Его люди таращились на меня.
– Поведай мне, Торфи Оттарсон, ты и твои воины пришли из-под Глевекестра?
– Где осталось еще множество воинов, – с вызовом заявил он.
– Вас оставили наблюдать за городом? – уточнил я.
– Мы делаем то, что нам велено.
– Тогда и я скажу тебе, что делать, Торфи Оттарсон. Кто командует вашими войсками под Глевекестром?
Дан замялся, потом счел, что вреда в ответе не будет.
– Ярл Бьоргульф.
Мне этого имени не доводилось слышать. Скорее всего, один из доверенных людей Кнута.
– Тогда отправляйся к ярлу Бьоргульфу и передай, что Утред Беббанбургский направляется в Глевекестр и требует дать ему свободный проход. И ярл даст его.
Торфи мрачно улыбнулся:
– Ты стяжал славу, господин, но даже тебе не под силу разбить отряд, который стоит у нас под Глевекестром.
– Я не сражаться иду.
– А если ярл Бьоргульф решит иначе?
– Вполне вероятно. Но ты передашь ему еще кое-что.
Я вскинул руку и принялся наблюдать за лицом Торфи, когда Финан и трое его парней вывели Фригг и близняшек.
– Знаешь, кто это такие? – уточнил я. Торфи только кивнул. – Тогда доложи ярлу Бьоргульфу, что, если он окажет сопротивление, я сначала убью девочку, потом ее мать, а последним – мальчишку. – Я ухмыльнулся. – Ярл Кнут будет счастлив, не так ли? Его жену и детей зарежут только потому, что Бьоргульфу захотелось подраться!
Торфи таращился на Фригг и близнецов. Мне кажется, он с трудом заставил себя поверить своим глазам, но наконец обрел дар речи.
– Я все передам ярлу Бьоргульфу, – сдавленным от изумления голосом произнес дан. – И сообщу тебе его ответ.
– Не трудись, – отмахнулся я. – Ответ мне известен. Скачи и передай ему, что Утред Беббанбургский едет в Глевекестр и что нам не следует мешать. И, Торфи, считай себя везунчиком.
– Везунчиком?!
– Ты повстречался со мной и остался жив. Теперь поезжай.
Даны развернулись и ускакали. Их кони были гораздо свежее наших, и вскоре отряд Торфи скрылся из виду.
– Нам это понравится! – Я усмехнулся, обращаясь к Финану.
– Если только им не вздумается корчить из себя героев и спасать заложников.
– Не вздумается.
Я усадил Сигрил на лошадь Ролло, тот скакал с обнаженным мечом. Кнут Кнутсон сидел перед Свитуном, и тот, как и Ролло, держал клинок на изготовку. Фригг ехала между Элдгримом и Кеттилом и, видимо, не интересовалась происходящим. Она просто улыбалась. Перед Фригг и детьми, возглавляя нашу колонну, размещались два знаменосца – впервые со дня выступления с Беардан-Игге мы развернули наши флаги: гарцующую лошадь Мерсии и волчью голову Беббанбурга.
И даны просто смотрели, как мы проходим.
Мы приблизились к Глевекестру, и я увидел, что дома предместий сожжены,
