…Илья ничего нового не поведал – получил от лорда Корнея в рыло у ворот и, когда в себя пришел после начальственной ласки, стал в крепость собираться. Дед не препятствовал и вообще делал вид, что его все это не касается, с Федором и Никешей о чем-то всю ночь совещался, в смысле, пил. И священник новый вроде с ними тоже. Интересный кадр отец капеллан наш вновь прибывший. Между прочим, Илья упомянул, что, не успев заехать в Ратное, этот святой человек прямо у ворот в качестве первой проповеди морду Бурею начистил. Искренне жалею, что не присутствовал – зрелище, должно быть, эпическое… Не везет чего-то Бурею в последнее время: то Млава его мордой в снег на въезде в крепость положила, теперь вот монах благословил… Но нам это все, увы, ничем помочь пока не может.
Короче, уважаемый коллега, подводим итоги.
Что мы имеем? А имеем мы с вами ввод ряда новых фигур и качественную переоценку старых, у которых «вдруг» обнаружились новые функции. То есть произошел переход понимания игры на новый качественный уровень. Причем скачкообразно. Во-первых, нам открылась ранее скрытая часть доски, а во-вторых, мы сами из фишки стали пешкой и, приподнявшись над этой доской, имеем счастье оценить открывшуюся картину с нового ракурса.
В прошлой жизни я неоднократно с таким эффектом сталкивался, и тоже при переходе с уровня на уровень. Ранее скрытая информация в силу новой «точки обзора» таковой быть перестает, ибо скрывать ее уже бессмысленно. Причем окружающие скидку на то, что картинка открылась вот только что, делать не собираются и времени на введение в курс дела и адаптацию не дают. Занял свою «клетку» сотника – вперед.
Не справишься – перейдешь в разряд битых фигур и потом о-очень трудно будет вскарабкиваться хотя бы на прежние позиции фишки.
Причем, мистер Фокс, учите громадную разницу между битой ТУТ – и битой ТАМ. Там можно попасться с коробкой денег под мышкой, а потом сделать вид, что все так и надо, и с невозмутимой миной шествовать дальше. А тут такой номер не проходит. Битая фигура в большинстве случаев оказывается убитой, и никому такое решение «кадрового вопроса» диким или неприемлемым не кажется.
Короче, система должна работать без сбоев и никаких «кандидатских сроков» не полагается, а чтобы все нормализовалось и работа перестала носить характер вечного подвига, этот вираж надо пройти. И если пройти правильно, то откроются новые возможности. Это для князя я еще долго буду оставаться пешкой. А вот внутри сотни можно занести ногу на пьедестал фигуры посолидней. И никуда не денешься – придется становиться. Хотя бы, чтобы с доски не смахнули.
…Ну да ладно – завтра Кузька с Дёмкой поедут в Ратное, родителей проведать, ну и разнюхать, что там делается. Не одни, мистер Фокс, не надо так выразительно отсвечивать – с ними вместе десяток Якова отправится. Для страховки и практики. Вернутся с информацией – от неё и будем плясать. В любом случае, хуже не будет.
* * *Вот насчет «хуже не будет» Мишка ошибся, не оценив потенциал всех возможных и невозможных подлостей, которые может подкинуть судьба, если уж задастся целью вставлять палки в колеса.
В Ратное Кузька с Демьяном, в сопровождении десятка разведчиков во главе с Яковом, отправились с утра пораньше, а вернулись слишком рано – сразу же после обеда. Как только они показались из леса, стало понятно: все пошло не по плану – само их быстрое возвращение наводило на тревожные мысли. На взмыленных конях – видно, что гнали их всю дорогу, – Кузьма с Дёмкой злые и взъерошенные, разведчики тоже не в самом лучшем настроении, а Яков ещё и с перевязанной наспех рукой. А главное – их сопровождали Лавр и Фаддей Чума. Впрочем, сами ратники в крепость не поехали – убедились, стоя возле леса, что отроки скрылись в воротах, развернули своих коней и рванули обратно.
Что произошло, Мишка узнал из доклада Демьяна с Кузьмой и рапорта Якова, после того как его перевязала Юлька; к счастью, рана у него оказалась неглубокая, только кожу выше локтя рассадило. А дела там произошли невеселые, перемирием пока что и не пахло – напротив, хуже некуда…
При подъезде к селу Яков принял решение разделиться: трое отроков посообразительнее – рыжий Федька и близнецы Елисей с Елизаром – поехали с бояричами к воротам, чтобы дождаться их возвращения там, а остальные оставили лошадей подальше в лесу под присмотром одного из отроков, накинули белые «маскхалаты», заранее сшитые про запас, и скрытно залегли на опушке, чтобы наблюдать за происходящим возле Ратного.
Поначалу все складывалось очень даже неплохо. Возле ворот возились в снегу воинские ученики, которых Лука набрал для обучения ещё весной. Дёмка с Кузькой всех их прекрасно знали с детства, а те, как выяснилось, бывали в крепости, пока Младшая стража воевала. И хотя разведчиков они тогда не застали, но, в общем и целом, враждебности к ним не проявили. А занимался с мальчишками и вовсе хорошо всем знакомый по походу Фаддей. Так что Дёмка с Кузькой направились домой, а трое разведчиков, ожидая их, расположились на пригорке недалеко от того места, где продолжались занятия у ратнинских отроков.
Братья добрались до лисовиновской усадьбы без приключений, но деда дома не застали, а всем прочим оказалось не до них: возле Листвяны хлопотала Настена и все лисовиновские бабы, перепуганные так, что впору и их лекарке обихаживать. Если к тому, что Татьяне во время беременности постоянно становилось то худо, то маятно, и то и дело требовалась помощь, все уже как-то привыкли, то Листвяне поплохело внезапно, хотя рожать ещё вроде срок не пришёл. Неудивительно, конечно, что ее сильно приложило после всех событий последнего времени, когда глубоко беременной ключнице пришлось фактически командовать обороной лисовиновского подворья от штурмующей его со стороны села толпы холопов и отражать нападение бунтовщиков снаружи, из-за ратнинского тына, стоя на стене с луком.
Не привыкшая поддаваться слабости, Листвяна крепилась, сколько могла, но в конце концов просто упала на руки подскочившим холопкам. Хорошо, Настену долго искать не пришлось: она как раз навещала Татьяну и, не мешкая, занялась Листвяной. Перепуганные домашние метались, не решаясь послать за дедом – сотник и без того лютовал, мог и пришибить, если бы счёл, что его зря побеспокоили, – но и одновременно боялись его гнева, если не позовут, а он решит, что надо было. Лавр, вызванный ради такого случая из кузни, рассудил, что вначале надо выслушать Настену, а потом уже отвлекать от дел боярина, если что-то серьезное, а пока велел не суетиться и помогать лекарке. Вот тут-то его и застали сыновья.
Приезду мальчишек он обрадовался,
