— Ложись у меня. Там хватит места.
Белик с неожиданной теплотой сжал ее руку.
— Спасибо, тетушка. Спасибо за все.
— Что значит, не действуют яды? Как? Совсем?! — неверяще переспросил Элиар, шаря глазами по бледному лицу мальчишки.
— Не, — вяло отозвался пацан. — Даже «Золотая пыльца» не взяла, хотя меня в свое время чем только не травили! Но все, как видишь, крупно обломались: меня так просто не убьешь!
Танарис пораженно покачал головой: вот так сюрприз! «Золотая пыльца» ненамного слабее «Черной смерти»! Всего одна щепотка, распыленная в комнате, к примеру, вечером, — и можно гарантировать, что следующим утром находящиеся в помещении не проснутся! Интересно, где Белик успел на нее напороться? Похоже, мальчишка полон тайн, как сокровищница темного владыки! Правда, подарочек еще тот — едва сами не прибили по дороге, но ради таких изумительных способностей можно кое-что и стерпеть.
— А чего ж ты тогда издыхал вчера? — опомнился наконец Весельчак. — Да так правдиво, что я аж поверил. И кровищи-то лило, кровищи… будто из свиньи на убое.
— Сам ты хряк. Свинтус неблагодарный!
— Белик!
— Отстань! Я злой, голодный и страшно устал, — отмахнулся мальчишка, неловко забираясь в повозку и накрываясь рогожей с головой. — Тебе бы полдня шкандыбать с больной ногой по ухабам! Дядько, покорми Карраша, потому что я сейчас отключусь, а он у меня такой нежный…
Пацан зевнул, устраиваясь поудобнее, и почти сразу затих, задышав ровно и спокойно, как младенец на руках у матери. Похоже, уснул, проявив достойную восхищения поспешность, но при этом не забыл подтянуть магическую палку к животу и вцепиться в нее руками, чтобы ни одна собака не покусилась на его сомнительное и опасное для жизни сокровище.
Повариха уперла руки в бока.
— Так, а ну, расходитесь! Чего застыли?! Хватит таращиться, не то глаза потеряете! Пусть малыш отсыпается. Илима, слышала? Не трогай его! А вы, балбесы, даже не вздумайте помешать, не то со мной дело иметь будете! Так приголублю, что потом не встанете!
— С ума сойти можно… — пробормотал герр Хатор, опуская обнаженный клинок. После чего, все еще не в силах прийти в себя, как-то потерянно сел на землю. — Урантар, я действительно не сплю?
Дядько хмыкнул:
— Понимаю, в это трудно поверить, но малыш на самом деле нечувствителен к ядам. Поначалу, конечно, ему приходится помучиться, но в последний момент процесс почему-то обращается вспять. В том смысле, что когда нормальному человеку положено помереть, Белик на время впадает в глубокую спячку, как медведь зимой, а просыпается уже здоровым.
Он оглядел окаменевшие лица попутчиков и усмехнулся.
— Я по первости чуть с ума не сошел, когда понял, что он траванулся какой-то гадостью. Три дня от него не отходил, все ждал, когда помрет. Но этот нахал вдруг открыл глаза и совершенно спокойно поинтересовался, что у нас на обед, и чем он вдруг заслужил такое почитание, что возле его постели сидят трое седых ветеранов и горько плачут в подушку… Гм, помню, здорово его тогда выдрал: малыш еще долго сидеть не мог. И второй раз, и третий тоже… а потом привык.
Гаррон покосился на уснувшего мальчишку.
— Привык, говоришь?
— Со временем ко всему привыкаешь, — странно улыбнулся Страж. — Даже к тому, что Белик на самом деле совсем не то, чем кажется. Да и Белик не знает точно, на что именно может рассчитывать в таких ситуациях. Его ж никто специально не травил, чтобы эксперименты ставить. Пока осечек не случалось, но с «Черной смертью» мы раньше не сталкивались, а поскольку сильнее яда еще не придумали, никаких гарантий не было. Вот я и не сказал. Вдруг не вышло бы?
Караванщики переглянулись и одинаковым жестом потерли затылки.
Хозяин сказал: с ума сойти? Да, пожалуй, уже можно. Нет, то, что пацан выжил, конечно, неплохо. Но как ему это удалось? Откуда такие умопомрачительные способности у этого мелкого наглеца? И почему он так долго скрывал, что не новичок в бою? Пятерых магов завалить — не шутка! Так они ж наверняка еще и отбивались! Хоть и с Каррашем на пару схватились, но с такими противниками справится далеко не каждый. Белик вот каким-то чудом смог. А теперь вдруг выясняется, что он очень и очень непрост, — даже яды не берут. Натаскать бы его получше, подучить немного — такой убийца бы вышел отменный, просто блеск!
Таррэн затаенно улыбнулся.
Кажется, ему начинал нравиться этот своевольный, полный всевозможных загадок мальчишка. А то, что стервец, — что ж, с кем не бывает? Пожалуй, с ним все-таки стоит наладить отношения…
ГЛАВА 16
Как и предсказывал Страж, Белик продрых почти сутки, свернувшись на дне повозки калачиком и безмятежно посапывая в подложенную под щеку ладошку. Он не очнулся ни поутру, когда караван тронулся в путь, ни когда откровенно развеселившиеся воины о чем-то в голос заспорили, ни от нещадной тряски. Недолгого дождика, пролившегося вскоре после полудня, тоже не заметил, только поморщился и что-то невнятно промычал. И даже к обеду не соизволил прийти в себя, несмотря на то, что ликующая повариха на скорую руку сотворила такой одуряюще вкусный суп, что один только запах мог поднять мертвого из могилы.
— Оставь, — посоветовал Дядько, когда Весельчак уже собрался потрясти пацана за плечо. — Вряд ли он до завтра проснется, так что не трогай. Пускай спит.
— Есть тоже надо, — недовольно буркнул рыжий. — Он слишком много крови потерял.
— Ничего, потом наверстает.
— Ну, смотри.
Дядько проводил взглядом уходящего парня и велел Каррашу проследить, чтобы больше никто не вздумал вмешаться в естественный ход вещей. Он хорошо знал, что Белика сейчас не сможет разбудить ни гроза, ни крики, ни рев боевого рога над ухом. Только ощущение неминуемой угрозы могло заставить его вскочить, потому что на подобные моменты у малыша был совершенно фантастический нюх. Но сейчас он не проснется. И это хорошо, потому что именно в первые дни его шрамы болят сильнее всего. Потом Белик наконец очнется ото сна и начнет поглощать пищу в гигантских количествах: его голод, как и всегда в таких случаях, будет поистине
