— Это ваши личные проблемы, мадемуазель, не мои.
В отчаянии замолчала. Как я смогу умыться, не замочив узких рукавов? А если даже удастся, то волосы обязательно выбьются из-под сетки, а как убирать тяжелые пряди без зеркала, подруг и расчески?
— Туалетные комнаты, насколько помню, рядом?
Кивнула. Мне просто не оставили выбора. Как мерзко и подло со стороны взрослого мужчины.
— Вы меня ненавидите? — обреченно спросила, закусывая губу. Умоляюще заглянула в глаза де Грамона, встав на цыпочки. Из-за неудобства позы случайно коснулась пальчиками мундира.
— Не делайте так больше, — хмуро попросил де Грамон и отстранился.
— Как? — Склонила голову набок, ничего не понимая. Мне не позволено спрашивать? Или что? Даже слуги имеют право знать, за что их наказывают, а я дворянка. Виконтесса!
— Похоже, я ошибся в вас и вы прожженная кокетка, мадемуазель.
— Я? Кокетка? — Удивленно посмотрела на хмурого мужчину.
Да любой, кто знал меня, никогда бы не сказал подобного. Это надо же такое придумать. Вот Атенаис или Жаклин — кокетки. Умеют кружить головы мужчинам. Может, он назвал меня так из-за белил? Тогда вдвойне печально, если придется смыть их. Я растеряю все свое очарование.
— У вас кончается время, мадемуазель Эвон.
— Прошу вас, месье!
— Время!
Вздохнула. Даже молитвенно сложенные руки не помогли. «Старик» просто не хотел слушать моих просьб. Понурив голову, прошла вслед за менталистом в сторону туалетных комнат. Дядя дофина бросил искорку магии, подогрев холодную воду в одном из тазов, и вышел.
Тоскливо посмотрела в свое отражение. Прощай, красавица Эвон!
Белила смывались плохо. Приходилось долго тереть кожу, отчего щеки уже горели. Пока оттирала лоб, успела порядком намочить волосы. Со злостью сорвала сетки с волос, и тяжелые косы упали на плечи. Ни нитки жемчуга, ни лент! Что мне делать? Да и волоски надо лбом начали завиваться от влаги. Красавица! Поздравляю, Эвон, этот «старик» уничтожил твои последние шансы на победу в отборе.
Взгляд упал на тяжелые гардины в комнате. Минута — и я уже сдирала с них шнуры с кисточками, которыми подвязывали ткань. Потом верну. Сразу после представления дофину.
В результате в коридор я вышла с двумя косами, перевязанными шнурами, без покрывала на голове (какая уже разница, все равно мой вид далек от приличного), с идеально чистым лицом. Хорошо хоть гардины были темно-синие — не иначе из ткани на ученические платья, а потому мои импровизированные украшения смотрелись хотя бы в тон. Стянуть косы не получилось, потому казалось, что одно неловкое движение — и они расползутся, а я буду выглядеть непричесанной. Позор, бог всемогущий, какой позор!
Вскинула подбородок и посмотрела на менталиста, который, довольно хмыкнув, предложил мне руку.
Чем ближе мы приближались к обеденному залу, тем быстрее таяла моя злость. И что я теперь буду делать? Чернявая (в шапочках-сеточках из-за камней хотя бы не сразу разберешь, какой цвет волос), с косами, смуглая, маленькая… Можно долго продолжать список недостатков.
Перед входом в обеденный зал мы остановились, не дойдя буквально десяти шагов. Почему мы стоим? Менталист задумчиво на меня смотрел, будто раздумывал: а не поспешил ли он, освободив от пыток. Хотя по мне, так уж лучше пытки, чем такой позор.
Обреченно опустила голову. На плаху! Только смерть способна смыть такое убогое появление перед очами дофина.
— А, Луи! Рад видеть тебя.
— Доброе утро, месье Арно, я тоже рад встрече с вами.
Заинтересованно вскинула голову. Один из дюжины. Высокий, выше меня, наверное, ладоней на пять, рыжеватый блондин со спокойным взглядом голубых глаз. Одет он был в простой мундир черного цвета, за его спиной к нам медленно подходили еще люди. Я слабо пискнула, дофин уже совсем рядом, а я еще даже не зашла в зал.
Месье де Грамон несколько удивленно посмотрел на меня. Стоит тут, разговаривает с каким-то слугой, пусть и из свиты дофина, а мне еще пара минут — и не жить!
— Луи, проводи девушку в обеденный зал. Она немного перенервничала, опоздала.
— Мадемуазель? — Луи вопрошающе вскинул брови и предложил мне руку.
С благодарностью подхватила юношу под локоток, в нетерпении оглядываясь на приближающихся людей. Скорее! Скорее уже! Ведь дофин!
— Мадемуазель Эвон, — представилась шепотом. — Пожалуйста, пойдемте быстрее, а то ведь нас нагонят.
— Нагонят? — На лице Луи большими буквами читалось непонимание ситуации. — Кто?
— Свита! Дофин! — слабо пискнула я. — О! Вы не понимаете, месье! Это вопрос жизни и смерти.
Менталист сбоку хмыкнул, словно я сказала что-то смешное, и выразительно посмотрел за спину слуги. Все ближе была свита дофина, которую я видела с балкона. Я занервничала и почти пританцовывала на месте от нетерпения зайти побыстрее в зал. Сама бы уже давно кинулась вперед и мышкой проскользнула в общую шеренгу девушек, но… неизвестно, что хуже: оставить за спиной менталиста и слугу, но успеть к встрече дофина либо пропустить встречу, навсегда потеряв шанс на сказочное первое знакомство. Я и так без покрывала мало похожа на дворянку, а еще прощай встреча взглядами и полет фантазии… Не везет мне в этой жизни!
— Если жизни и смерти, то пойдемте, — решительно кивнул Луи месье Грамону и двинулся в сторону дверей.
Я едва не сорвалась с места, стараясь подстроится под шаг юноши. Впрочем, «старик» оказался все равно быстрее нас у дверей и, вместо того чтобы открыть аккуратно дверь, распахнул створки настежь.
Я перешагнула порог обеденного зала с широкой улыбкой. Успела! Я успела! Теперь тихонько пристроюсь во второй очереди и буду ждать, пока объявят дофина.
Жадно рассматривала девочек, я же никого, кроме Армель и Авроры, не видела с утра. Какие все красивые! Будет тяжело конкурировать с ними, особенно сейчас, когда пришлось умыться. А мне так хотелось, чтобы наши с принцем взгляды встретились первыми. Тогда бы у меня был шанс. Амели права, у меня очень красивые глаза.
Радостно рванулась вперед, но знакомый «старика» придержал мой порыв. Нахмурилась. Чего ждать-то? Сейчас придет дофин со свитой, и будет поздно. Потому мне надо встать в строй, пока процессия отстала. Возможно, мне
