— Эвон, ты видела?
Оторвалась от созерцания девочек и перевела взгляд на подругу. Что я должна была увидеть? Оказалось, листок с расписанием.
Удивленно перечитала написанное и едва не застонала в голос. Дополнительные пары по этикету, танцам, литературе и музыке с завтрашнего дня. Занятия займут почти все свободное время после обеда. Совсем грустно.
Надеюсь, ни на один из этих уроков дофин не придет. Ведь пою и играю на мандолине я чуть лучше, чем вышиваю. Неужели с нами могут поступить так жестоко? Точнее, со мной. Авроре вон нечего волноваться, у нее голос как у ангела. Армель тоже вполне сносно поет и играет на клавесине. А мне разве что отвлекать внимание от своего пения танцем. Придумала! Пусть дофин посещает танцы. Я неплохо танцую что групповые, что сольные партии.
Перевернула лист в надежде увидеть хотя бы намек на грядущее испытание. Ведь конкурсный отбор начнется уже послезавтра. Надо подготовиться. Боюсь, я растеряюсь, если не буду знать, чего от меня хотят. Что уж говорить об Авроре. Увы. Оборотная сторона была девственно чиста. Неужели с нами могут так обойтись? Даже словечком не обмолвятся о предстоящем конкурсе?
Повертела головой — пожалуй, Атенаис могла бы знать о сути испытаний. Эта девушка всегда в курсе всех тайных событий. Но поможет ли мне Атенаис? Сомневаюсь. Возможно, удастся узнать у Луизы, но тоже сомнительно. Взгляд сам собой уперся в классную даму. Если?..
— Мадемуазель Лаура, — тихонько позвала я проходящую мимо женщину. А что? Что предосудительного в разговоре с классной дамой? На мой взгляд, ничего.
— Да, Эвон, ты что-то хотела?
Весь наш курс любит мадемуазель Лауру. Во-первых, она еще совсем не старая, а следовательно, наверное, помнит, что значит быть студенткой и молодой девушкой. Теми же белилами поделилась с Армель. Хотя спорю на десять рё, та же мадам Парше не дала бы студенткам косметику, чтобы скрыть прыщик. Эка невидаль — прыщик на лице. И не понять «старухе», что это целая трагедия перед приездом дофина.
— Скажите, а это правда?
— Что ты имеешь в виду?
Смутилась. Даже голос у мадемуазель Лауры был уставший, возможно, ей крепко досталось за меня. Или за старшекурсниц. А теперь приходилось вместо обеда ходить между столами, контролируя учениц. Девочки с соседних мест заинтересованно повытягивали шеи, силясь оказаться поближе ко мне и классной даме.
— Что старший курс не смог ответить на вопросы учителя.
— Правда. — Классная дама кивнула, бросив взгляд в сторону учительских столов.
Посмотрела в ту же сторону и я. Директрисе было не до нас, она о чем-то беседовала с раздраженным месье де Грамоном. Судя по выражению лица, мадам оправдывалась. Неужели менталист решил высказать свое фи по поводу обучения?
Дофин продолжал увлекательный разговор с учителем некромантии, совершенно не обращая внимания на происходящее. Остальные учителя отчего-то с ревнивым выражением прислушивались к жаркому спору принца и месье Людовика, словно сами хотели бы поучаствовать в дискуссии, но стеснялись. В общем, уличить мадемуазель Лауру в общении со студентами было некому.
— Что, никто-никто? — шепотом спросила Аврора.
— Никто, — досадливо подтвердила мадемуазель Лаура.
Сдается мне, для классных дам тоже мало удовольствия в посещении всех тридцати подопечных и проверке у каждой выполнения письменных заданий. Первый курс вообще готовил уроки в обеденном зале в промежуток до ужина под неусыпными взглядами классных дам и наставников.
— А что, очень сложные вопросы были? — поинтересовалась со своего места Армель, украдкой косясь в сторону преподавательского стола, чтобы, когда директриса договорит, не причинять беспокойства мадемуазель Лауре.
— Сложные. Сам дофин задавал, но вполне из курса программы. Так что подготовьтесь лучше к занятию.
Сам дофин! Потеряла дар речи. То есть нас еще и проверять на знания будут. Думаю, студент университета знает значительно больше, чем мы, учащиеся простой академии.
— А еще месье де Грамон нашел недочеты в нашей программе. Вам не читали несколько рекомендованных курсов, хотя я, право, теряюсь, где бы вы могли применить их, — задумчиво протянула мадемуазель Лаура и спохватилась, явно сболтнув лишнего. — Мой вам совет: слушать на занятиях внимательно и искать во всех вопросах подвох.
Все с нашей стороны стола переглянулись. Получается, мы не просто студентки провинциальной академии, нас еще и учили кое-как. Наверное, после столичных умниц мы смотримся убого. Досадливо цокнула языком. Но ведь оценки не главное. А знания? Что, если нам преподавали из рук вон плохо? И как на нас это скажется?
ГЛАВА 11
Все-таки это самый странный день в моей жизни. Такая чехарда, что голова кружится до сих пор.
В обеденное время тоже никак не удалось прояснить ситуацию: ни рассмотреть, ни услышать чего-либо нового так и не получилось. Дофин был занят разговором с преподавателем некромантии и даже не обернулся в нашу сторону, а за столами по-прежнему не произносилось ни звука. Тишина действовала на меня угнетающе. Как будто это и не наша академия. Ну вот серьезно, где вы видели молчащих за столом девиц? Неужели в столичных учебных заведениях царит именно такая атмосфера? Тогда мне наша провинция нравится гораздо больше.
Наверное, именно поэтому, покидая обеденный зал, все мы — Армель, Аврора и я — вздохнули с облегчением. Хотя неизвестность, конечно, нервировала. Мадемуазель Луиза так и не смогла ответить ничего конкретного, что за вопросы задавал дофин на занятии. То ли не знала, то ли опасалась менталистов. Один из них, молодой, тот, что беседовал с Авророй, подошел к нам и отвел в сторону классную даму. Мы даже забеспокоились, а не стали ли мы причиной неприятностей для мадемуазель?
Хотя, судя по выражению лица классной дамы, ничего страшного менталист не сказал, и это обнадеживало. Удивлена, что мадемуазель Лаура до сих пор со мной общается. Я бы точно обиделась.
По коридорам шли так же молча. Кто знает, может, дофин уже закончил трапезничать
