Чуть склонив к плечу голову, Курт смотрел на невесту, снежной феей кружившую среди других масок. Они были лишь фоном для его прекрасной девочки. Его! А ведь совсем недавно Бриана собиралась замуж за Рейнфорда. Наверняка мечтала о нем, не спала ночами, представляя их первую встречу. От мысли об этом король до боли стиснул кулак, еще сильнее возненавидев проклятого герцога. И ладно бы Артур оказался лысоватым толстяком не первой молодости, но его светлость, как назло, был хорош собой, в меру обаятелен и не в меру самоуверен. Женщины таких любят.
Курт знал этот типаж. Более того, видел в нем и свои черты, что лишь сильнее злило. От Рейнфорда можно было ожидать любой пакости, потому что подобные ему не умеют проигрывать. Даже в мелочах. Оскорбившись на своевольность будущей родни, герцог гордо удалился в неизвестном направлении. И Курт очень надеялся, что племянник не побежал к венценосному дяде с требованием приструнить распоясавшееся семейство Алаваров и обнаглевших иноземных гостей.
А легкомысленная рыжая лисичка даже ухом не повела, когда ее обожаемый женишок ушел. То ли ее симпатия к нему была фальшивой, то ли сестра Брианы умудрялась удивительным образом подстраиваться под обстоятельства, находя во всем положительные стороны. Курт так и не определился со своим отношением к Амелии. Она внешне напоминала Сольмиру, хотя маска и мешала рассмотреть ее полностью, но это сходство не ранило, не отвращало, лишь раздражало немного, вынуждая сторониться бесцеремонной девчонки, в голове которой гулял ветер. Счастье, что не она стала его невестой! Полюбить эту рыжую вертихвостку он бы точно не смог.
Курт смотрел, как сестры играют с другими леди, передавая друг другу экзотический фрукт, без которого не обходился ни один новогодний праздник в этом королевстве. Взрывы девичьего смеха, точно яркие вспышки, сопровождали приглушенную музыку. Кто-то хлопал, кто-то поддерживал конкурсанток громкими выкриками – одним словом, праздник набирал обороты, радуя гостей насыщенной программой. А король стоял, скрестив на груди руки, любовался невестой, вполуха слушал рассказ будущего тестя об истории рода Алаваров и пытался упорядочить мысли, разбирая по косточкам собственные ощущения и поступки.
Холод чужой силы он больше не чувствовал. Таинственный снежный маг растворился среди людей, не пожелав представиться. Но прежде чем отпустить Бриану веселиться, Курт все равно намотал на ее запястье цепочку с алым кристаллом, способным сообщить ему о призыве девушки, и лишний раз проверил защитные чары, вплетенные в изящные снежинки, украшавшие платье. Догадывалась Бри или нет, но она была обвешана охранными заклинаниями, как новогодняя елка – игрушками. Для ее безопасности и для его спокойствия. Теперь, если кто-то попытается причинить ей вред, снежная магия даст отпор. Ну а с добрыми намерениями – милости просим! Курт же не собирается лишать свое Золотце праздника.
– Поговаривают, в роду нашем когда-то давно отметились феи… – Посмеиваясь, Эрик Алавар продолжал рассказывать байки о своих предках. И если раньше его слова шли фоном для размышлений короля, эта фраза зацепила, вынудив очнуться от задумчивости.
– Феи? – Он резко вскинул голову, повернувшись к собеседнику. – Какие именно?
О феях его величество знал куда больше, чем обычные люди. Просто потому, что родился, когда дивные существа еще жили в этом мире вместе с четырьмя богинями, одной из которых была их с Кирстен мать. Феи разделялись по цвету силы: белые, черные, алые, голубые… даже золотые были, но сам Курт ни одну такую не встречал. Или все-таки встретил? Пусть не чистокровную и совсем не фею, но девушку с каплей дивной крови, просочившейся сквозь поколения. Да нет, невозможно! Он бы почувствовал магию в Бри, будь у нее хотя бы крупица волшебной силы.
– Почему скучаем? За ненаглядную свою не болеем? – подлетела к ним принцесса Ночь с явным намерением увлечь обоих игрой, устроенной громкоголосым ведущим в черно-красном костюме джокера.
– И то правда, – согласился с ней граф. – Чего это Карина одна за нас отдувается, поддерживая девчат. Идем… – Он осекся, не зная, как назвать Курта. Наверняка хотел брякнуть что-нибудь вроде «зятек», но вовремя вспомнил, что северный князь ему никто, а снежный король – только маска этого самого князя. – Идемте, ваша светлость! – выкрутился будущий тесть. – Похлопаем нашим красавицам.
– Зовите меня Арсением, – милостиво разрешил Курт. Почему бы и нет? Все равно ведь имя не его.
Про себя же лишний раз подумал, зачем вообще начал городить огород с чужими личинами. Не очень-то это было удобно и совсем неэтично, но интуиция подсказывала: так правильнее! И не только потому, что благодаря одолженным приглашениям они с Бри избежали повышенного внимания гостей и Эдварда Лучезарного, который наверняка не о торговле мехами стал бы с ним беседовать, а о чем-нибудь более масштабном – не каждый же день во дворец заходит полубог. Допускать такое Курт не хотел.
Второй причиной стал расчет. Король полагал, что, притворяясь кем-то другим, проще увидеть истинное лицо людей и разгадать их намерения. И третьим пунктом в пользу обмана выступало смутное предчувствие, которое не давало расслабиться и как следует насладиться праздником. Что-то тут должно было случиться… Но что именно? Может, это что-то уже произошло, когда Амелия принялась фонтанировать гениальными идеями о поездке «на север»?
– Ваше снежное величество и доблестный покоритель морей, хватит стены подпирать! – Схватив обоих за руки, принцесса потащила мужчин в гущу народа, болеющего за конкурсанток.
– Лови ее, да не ее… вон у той мандаринка! – кричал кто-то, подсказывая своей участнице, куда бежать.
– Это нечестно! – возмущались в ответ.
– Зато весело! – парировали возмущенным.
Атмосфера была такой задорной, яркой и на удивление доброжелательной, несмотря на соперничество, что король кожей ощущал чужие эмоции, невольно проникаясь ими. Больше он не был сторонним наблюдателем, анализирующим всех и вся. Он стал участником забавного действа, и ему это внезапно понравилось.
Во время конкурса…
Я чуть не выронила с трудом добытый мандарин, когда увидела, с кем за ручку явился мой жених. Что же ее высочество никак от него не отстанет? Полно ведь симпатичных молодых людей на балу, и неженатых в том числе. Но София отчего-то прикипела именно к моему королю. Моему! Флиртовала бы с собственными поклонниками, а не обхаживала чужих!
Настроение, совершенно замечательное минуту назад, пошло на убыль, в голове тут же возник образ белой совы, с хитрым видом вещавшей, что самоедство и накручивание себя – зло. Я бы полностью с ней согласилась, не продолжай принцесса Ночь стоять рядом с Куртом и что-то воодушевленно ему нашептывать. Ну не секреты же королевские она чужестранцу выдает, верно? Значит, эта высокородная красотка ведет какую-то свою игру, которая попахивает соблазнением чужого мужчины.
– Бросай мне! – Окрик сестры вырвал меня из омута грустных мыслей.
Резко обернувшись, я едва успела уклониться от девочек из другой команды, охотившихся за мандарином. Ярко-рыжий плод с умопомрачительным ароматом ловко поймала Ами, ну а я, отступив еще на
