Я покачал головой, так как такого сюрприза не ожидал, и, осторожно перебегая от дерева к дереву, отправился к месту нашей стоянки. Забавно, наверное, выглядит скачущий туда-сюда куст.
Когда я прибыл на место, то с трудом сообразил, где находятся машины. Заклинание невидимости надежно их прятало, а прозрачная, постоянно меняющаяся и журчащая поверхность воды довершала дело. Члены моей команды развернули палатку среди деревьев, и она тоже попадала под чары, к тому же они понасоздавали мороков кустов столько, что со стороны это место казалось сплошными непроходимыми колючими зарослями.
– У круглого озера. Там будет точка выхода, – произнес Мефистофель, возникнув как чертик из табакерки у меня за левым плечом, отчего я вздрогнул и чуть не ударил беса фокусным импульсом.
– Не надо так делать.
– Обделался? – с ехидцей спросил бес. – Ничего, главное не привыкать, а то втянешься и начнет нравиться.
Я вздохнул и пошел в палатку.
Сразу бросился в глаза Сорокин, который, часто дыша, сидел на брезентовом полу и с какими-то дикими глазами и кривой улыбкой раскрашивал снятые с БМП Луники черепа синей краской под гжель. Сзади к нему прижалась Света, обняв и положив ему голову на плечо.
– Забавная шлюшка, – произнес бес, за что удостоился полного ненависти взгляда.
– Выкинь ты этого уродца, – произнесла со своего места Ангелина.
Я, проигнорировав совет, перевел взгляд на понурого деда и спящую у него под боком Ольху в личине кошки. Домовой тяжело вздохнул, а я бегло взглянул на лежащую с краю Белкину и лишь потом спросил:
– Оксана где?
– В речке между машин тонет. Она по воде стосковалась, – ответил домовой, прижимая к себе какую-то щепку и поглаживая кошку.
– Береста?
– Гербарий собирает.
– Понятно, – кивнул я, а потом устало сел на пол и посмотрел на Ангелину: – Рассказывай.
– А я что? – спросила Ангелина.
– Ох, ни хрена себе! Ты же ангел как бы, да еще и мой хранитель. Я, между прочим, об этом не знал. Колись давай, падшая.
– Что рассказывать? – закусив губу, произнесла она.
– Все по порядку. Для начала: сколько тебе лет?
– Пассивных или активных?
– Мы о возрасте разговариваем или об ориентации? – съязвил я. – Лет сколько?
– Одиннадцать тысяч, но я большую часть времени после изгнания провалялась в депрессии в режиме ожидания. Так что фактически всего двадцать с лишним. Люцифер ставку на наивную молодь сделал и темных богов. Я несколько раз выходила из режима ожидания, и все. Последний раз это было два года назад, как раз когда блокаду колдовства сняли. Я всегда прошение о помиловании отправляла. Приходил отказ, и я снова в спячку погружалась.
– Дай угадаю. А тут тебе условия поставили, и ты ринулась их исполнять.
– Да, – насупилась Ангелина. – Условие простое. Помогаю по мере возможности не подохнуть, а после твоей смерти меня рассматривают на аттестационной комиссии. В идеале ты умираешь в постели, в преклонном возрасте.
– И за что такая честь? Я что, избранный? Как Нео в «Матрице»?
– Не обольщайся. Я одна из тридцати тысяч. Ты не избранный, ты маленький пунктик в отчете и строчка в громадном списке.
Крякнул дед Семен, привлекая к себе внимание:
– Я так разумею, это простой и проверенный временем выход. Дабы эти падшие не переметнулись к ворогу, их нужно к делу пристроить, да еще и пряником сладким помахать перед носом. Я бы тоже так сделал.
– Политики, твою мать, – сплюнул я на землю. – У меня в отряде восстания не будет, терминаторша хренова?
– Нет, – покачала головой Ангелина, – я домой хочу, очень сильно хочу.
– Хорошо, и с этим разобрались. У кого-нибудь еще сюрпризы есть?
– Нет, – почти хором отозвалась команда.
– Тогда ставлю задачи. Володя, ты отвечаешь за «Урал», пока Ангелина не поправится. Дед, ты ухаживаешь за Бельчонком. Ангелина поправляется и занимается грузовиком дальше. Света – по плану. Всем все понятно?
– Да, – опять хором отозвалась команда.
– У нас шестнадцать часов есть, – произнес бес, – потом можно будет открывать портал.
– Хорошо, – кивнул я. – Нужно будет подготовиться. Володя, Света, проверьте машины. А мне надо чуть-чуть поспать, мне колдовать много придется. И так уставший.
Парочка быстро вскочила и умчалась выполнять задание.
– Я ему приказал испытывать боль, когда кровососка к нему прикасается, – произнес бес. – Для него ее объятия все равно что прислониться к раскаленной печке, а он, сволочь, назло мне терпит.
– Зачем ты его мучаешь? – скрипнув зубами, спросил я.
– Потому что он моя вещь, – с улыбкой произнес бес, – и я не хочу, чтобы он это забывал, а то рисует всякие каракули про меня.
– Отпусти его.
– Нет. Он продал душу сам. Его никто не заставлял. Он мой.
– Отпусти по-хорошему.
– Не дави на меня, человек. Я не нарушил ни одного правила. За меня вступится вся Навь. Ты войны хочешь?
– Хотя бы отмени приказ на боль, – сглотнув вставший в горле ком горечи, произнес я.
– Пусть ангел попросит, – злорадно произнес бес, – всю жизнь мечтал.
Я закрыл глаза, готовый сорваться и ударить это существо всем колдовством, какое имею. Не знаю, кто из нас победит, но это не играет роли, потому что… потому что он мразь.
– Я прошу тебя, – раздался тихий голос моей хранительницы, полный такой же боли, как та, которую испытывает ее физически истерзанное тело.
– То-то же, – обронил Мефистофель и вышел из палатки.
– Тварь, – полетел вдогонку ему звучный эпитет из уст Ангелины, которая сделала долгий выдох. – Была бы война, я бы его тут же грохнула, но сейчас перемирие. Нельзя. И судить его не за что. Он действительно в своем праве.
– А если без суда и следствия?
– Тогда я буду не лучше его. Я не могу. Я просто дождусь его промашки. Обязательно дождусь.
Отведя глаза, я наткнулся на сосредоточенный взгляд деда Семена, который все это время сидел тихо, словно обернулся мышью в чулане, а потом просто упал на спальник рядом с Александрой.
Я вздохнул и снова посмотрел на Александру. Девушка дышала ровно, словно просто спала. Я потянулся к ней и легонько поцеловал ее в губы, почувствовав, как ее дыхание участилось, а потом уткнулся, закрыв глаза, в ее плечо.
Я шел мстить за одну женщину, готовый умереть сам, а теперь нашел другую и не хочу больше терять.
– Мы выберемся, обещаю, – словно со стороны услышал я свой собственный шепот, проваливаясь в сон.
Глава 34
Подготовка к побегу
Проснулся я от запаха еды. Кто-то разогрел кашу из
