– От прослушивания только.
– Ну это само собой. Тогда еще местоположение поменяю.
Я открыл было рот, чтобы высказать свои возражения, но секундой позже решил, что пусть все идет как идет. Самойлов вряд ли будет откровенную глупость совершать. Кто его знает, как у них работает международное сотрудничество? И так ли тут Европа боится русских, как у нас?
Хакер тем временем воткнул в гнездо телефона Самойлова какой-то чип. К нему подцепил шлейф, идущий их компьютера. Тут же пошел набор номера. Заиграла музыка, что-то струнное из классики, одновременно знакомое и неузнаваемое. Затем молодой мужской голос произнес:
– Dipartimento di inchiesta. Per favore, parla[2].
– А кто-нибудь итальянский знает? – тихонько спросил я.
– Ща-ща-ща! – засуетился тут же Алмаз, хлопнув себя по лбу. Что-то нажал, выматерился, еще раз набрал команду на клавиатуре, и из динамика компьютера донеслась вполне русская речь.
– Не молчите! Кто это?
Голос принадлежал уже другому мужчине. Постарше оригинала, с бархатистыми интонациями профессионального диктора.
Глеб тут же пояснил мне мысленно: «Переводчик». Я с пониманием покивал этому очевидному факту и откликнулся ему непонятной фразой: «А далеко у вас Google шагнул!»
Следователь спросил:
– Дознаватель Беллони?
– Да. А вы не представитесь?
Если прислушаться, то ниже и глуше звучал его настоящий голос, произнесший сейчас «si» и еще несколько слов на итальянском. Мне представился молодой смуглый мужчина с пронзительными черными глазами, в серой рясе, подпоясанной простой веревкой. Никакой магии – безудержное воображение.
– Следователь Самойлов, Благовещенское княжество. Конфедерация.
Ну, вообще-то бывший следователь, никто тебя, красавчика, в должности не восстанавливал… О чем итальянцу, конечно, вовсе не обязательно знать.
Довольно долго трубка молчала, затем выдала:
– Русский? Вы – русский?
«Капитан Очевидность слушает!»
«Игорь, не лезь!»
– Да, я русский. Синьор Беллони, давайте не будем играть в удивление? Вы около недели назад искали информацию в сети по денежным переводам в пользу трех высокопоставленных бояр дальневосточных княжеств. По Благовещенскому княжеству вас интересовала фигура Михайлы Арцебашева. Как и меня.
Снова пауза.
Затем осторожное:
– Синьор Самойлов. Вы можете говорить медленнее? Вы пользуетесь переводчиком, но он не все слова понимает… успевает.
Глеб закатил глаза, но еще раз проговорил сказанное минутой раньше.
– Линия защищена?
– Полностью. Говорите свободно, синьор Беллони.
– Правильно ли я понял, что вы тоже занимаетесь Извлекателями? В своем княжестве?
«Извлекатели?»
«Ошибки перевода», – отозвался Глеб. Вслух же подтвердил:
– Да.
– И вы нашли мои поисковые запросы?
– Вы были очень небрежны.
Самойлов произнес это с нескрываемым высокомерием. Будто сам все следы нашел и теперь тыкал в них носом неудачливого коллегу из другой точки мира.
– У меня не слишком большой опыт в этих делах. А привлекать сторонних специалистов не хотелось. У нас не любят проявляемой следователями инициативы. Зачем вы звоните?
– Просто заинтересовался вашим интересом, синьор Беллони. Удалось что-то найти?
– А откуда я знаю, что вы – это вы?
Если честно, позвони мне вот так кто-то из другой части света и начни задавать подобные вопросы, это я спросил бы в первую очередь.
– Стал бы я вам звонить? – Самойлов добавил в голос сарказма. – Если бы ваш интерес обнаружили Потрошители, они не стали бы звонить перед личным визитом.
– Пожалуй… Но все же. Это странно… Звонок… Русское княжество… Да и плевать! – Голос переводчика выдал целую гамму интонаций. Гнев, безысходность, усталость. – Кому хуже будет? Я четыре года занимаюсь Извлекателями и за это время сумел отправить на виселицу только с десяток инфремьера… исполнителей.
А вот тут стал сбоить переводчик на нашей стороне. Видимо, речь итальянца стала слишком быстрой и эмоциональной и программа обработки не успевала справляться.
– Мамок? – уточнил Глеб.
– Вы их так называете, да? – В голосе Беллони появилось оживление. И приязнь. Будто он услышал отзыв на пароль – Мы их зовем сиделками! А вы что-то нашли, синьор Самойлов?
И такая надежда в голосе, будто он про лекарство от рака спрашивал, нужное его больной матери.
Мы переглянулись. Все трое. И безо всяких датских капель синхронно кивнули. Итальянский дознаватель искренне любил свою работу и болел за дело. Так что говори, мол, уже.
– Кое-что, – осторожно произнес Глеб.
– Уровень? – тут же уточнил инквизитор. – Сиделки или мерчантэ?
– Еще раз?
– Купец, – медленно повторил Беллони. – Человек, возглавляющий ячейку. Ведущий все финансовые дела.
– Скорее, прикрытие…
– Да! – возликовала трубка. – Да, три миллиона дьяволов, чтобы вы все сдохли! Avvocato, слава Пресвятой Деве! Так высоко я никогда не забирался!
И чуть спокойнее.
– Это ваш voevoda?
– Скорее всего. Но вам-то что с этого?
В голосе переводчика проскользнули нотки снисходительного превосходства.
– О! Вы не понимаете, синьор Самойлов! У Извлекателей очень разветвленная сеть по всему миру. Но выходы на центральную организацию имеются только у купцов и адвокатов. Именно поэтому они так… их так сложно прижать. Если вы вышли на адвоката, то через него можно выйти и на купца. А купец – это все ниточки к голове! Потянув за которые…
– Я понял. Вы хотите выйти на центр?
– Для начала на европейских купцов. Но – да!
«Амбициозный следак!» – оценил коллегу Самойлов.
Я, ничего не говоря, кивнул. Амбициозный. Только нам с того что?
– Я хотел бы присоединиться к вашему расследованию, синьор Самойлов! Это очень важно для меня! Я мог бы вылететь к вам прямо сегодня!
И после долгой паузы добавил:
– Прошу!..
Мы переглянулись слегка недоуменно. Телефонный разговор зашел не совсем туда, куда мы планировали. То есть информацию кое-какую нам удалось узнать, но вот дальше… Зачем рыбе зонтик? Тут со своими проблемами разобраться бы, а не чужие решать. Ведь Беллони явно рассчитывает на помощь с нашей стороны.
Тот, видимо, правильно истолковал молчание и зачастил:
– Синьор Самойлов! Я четыре года занимаюсь Извлекателями! Четыре проклятых года! Я изучил о них все, я общался со всеми коллегами по всей Европе, я даже в Америках был, идя по следу! Синьор Самойлов! Синьор Самойлов, я вам нужен! Мне же нужно немного: если мы выйдем через адвоката на купца – отследить его связи с Европой! И все! Дальше я сам! Клянусь кровью Спасителя!
«Что думаешь? – взглянул на меня Глеб. – Такой опыт нам не помешал бы!..»
Он был готов согласиться. Он, следак, увидев коллегу из другой страны, услышав в его голосе такую страсть, уже просто не мог ему отказать. Цеховая солидарность, чтоб ее!
А я – нет! Я в первую очередь думал, куда мы приткнем этого импульсивного латинянина. А во вторую – как будем объяснять факт его появления князю и жандармам: это ведь не пройдет мимо них. Да и потом, это же не за хлебушком сходить – лететь через столько тысяч километров! Мы что, должны его ждать? Да у меня тут каждый час на счету!
– Я все равно их найду, синьор Самойлов! С вами или без вас! Я положу жизнь, но я найду этих тварей! Я не буду их брать живыми и доставлять на суд герцога. О нет! Я…
– Прилетайте, Беллони. Только поторопитесь, – выдал Глеб и отвернулся от моего возмущенного взгляда.
«Какого хрена?!»
– Вот мой номер, запишите. Позвоните, как доберетесь, я вас встречу.
«Ты чего творишь?!»
«Он нам нужен!»
– Синьор Самойлов! Вы не пожалеете! Я буду у вас уже… через семнадцать часов!
– Тогда до
