– На фига? – гневно толкнул я следователя в плечо. – У нас своих проблем не хватает? Давай еще итальянский инквизитор будет под ногами путаться!
– Я занимался Потрошителями чуть меньше полугода! – В противовес тону, мою руку Глеб отвел в сторону предельно корректно. Явно из-за наличия в одном с нами помещении человека постороннего – иначе бы просто оттолкнул. Чем и меня заодно в чувство привел: нечего Алмазу смотреть на истинный уровень отношений опального следователя и второго человека в княжестве. – И за это время я выше мамок не поднялся! А про купцов и адвокатов вообще не слышал!
– Сильно ему это помогло? Четыре года – и все без толку!
– Он рядовой дознаватель заштатного европейского герцогства! Много бы он там смог сделать на своем уровне? Это мне хорошо: ты расследование курируешь. – Последняя фраза явно была сказана специально для Алмаза. – У нас есть след, найденный Алмазом! И его знания нам пригодятся. В Европе Потрошители лютуют не в пример наглее, это у нас тут относительно тихо. Князья наши на расправу круче, чем их дюки. Так что позволь мне, Игорь Сергеевич, самому вести следствие! Для этого и вытащил, в конце концов! Алмазу же не советуешь, как сеть шерстить?
Я краем глаза глянул на хакера, оценивая его реакцию на перепалку. Заметив мой взгляд, тот даже не стал притворяться, что ему неинтересно. Напротив, заговорил:
– Если мое мнение интересует синьоров… – Последнее слово татарин выделил особо. – То я бы паренька уважил. Толковый он. И очень мотивированный.
А это он с чего взял? Я все еще на эмоциях развернулся к нему, намереваясь на пальцах растолковать табель о рангах, но увидел, как он показывает на монитор, и промолчал.
В центре экрана располагалась фотография улыбчивой черноволосой девушки, а ниже шел заголовок: «Мертвое тело похищенной беременной девушки нашли спустя полгода».
Менее броско сообщалось, что Марии Беллони был двадцать один год. Статья была датирована началом 2014 года.
О да! Инквизитор был мотивирован как никто! Только вот поможет ли это в деле?
– Ладно. Чего уж… – буркнул я, давая понять, что инцидент исчерпан. – Все равно уже пригласил.
Самойлов, уловив послание, тут же забыл о конфликте. Вот характерец-то у человека! Нагадил и забыл!
Он ткнул пальцем в монитор с данными банковских счетов Арцебашева.
– Алмаз, можешь на печать вывести? Надо поизучать.
– Не вопрос, – откликнулся хакер, щелкнул парой клавиш, и в углу загудел принтер. Глеб тут же двинулся к нему.
– Мы у тебя посидим еще часок, не против? – шурша бумагой, спросил он.
– Сидите, – откликнулся владелец трехэтажного контейнерного особняка. – Можно вниз спуститься, я пока тут побуду.
– Угу. – Увлеченный следователь протопал вниз по лестнице, а я остался в хакерской с татарином. Но не как забытый соратник, а умышленно.
Я хотел разжиться у нашего помощника еще кое-какой информацией. Однако начинать разговор сразу о предмете было бы стратегически неверно. Поэтому я зашел издалека. С так называемого «расслабляющего» вопроса.
– Мы тебе должны что-то?
Татарин воззрился на меня с неподдельным изумлением: монобровь взлетела вверх, а глаза широко распахнулись.
– Да я вроде не за награду… – подбирая слова, заявил он.
Мы и правда не оговаривали цену за его услуги на берегу, что, по мне, было неправильно. Да и не знал я, как тут принято. С одной стороны, я должностное лицо, с другой – сам же сказал: в частном порядке.
– Но ведь каждый труд должен быть оплачен, – чуть улыбнулся я. Мол, нормально все, я же тебе не взятку предлагаю. – А ты нам здорово помог. Да и еще поможешь.
– Да не с руки мне с вас деньги брать…
– Пустое, Алмаз. Деньги – вздор. Лишь один из способов выражения благодарности.
Татарин неопределенно пожал плечами. Жест можно было трактовать как угодно. И как «я не за деньги работал», и как «ну, если вы так считаете…».
– Давай так, ты цены́ не называешь, а я тебе переведу сколько не жалко. Идет?
Нерешительный кивок стал мне ответом. Ну вот, так-то лучше! Расположение и добрая воля – это, конечно, хорошо, но своих людей лучше стимулировать чем-то более внятным, нежели устная благодарность. Особенно имея под рукой фонды, любезно оставленные мне двойником.
Быстро проведя операцию прямо с ноутбука, я сделал татарина обладателем десяти тысяч рублей. Может, и мотовство неоправданное, да и Алмаз, получив сообщение о переводе, выглядел ошеломленным, но лучше больше, чем меньше.
– Ничего себе! Чего ж я раньше-то на руку князя не работал… – смущенно хохотнул хакер. Сумма его, мягко говоря, устроила.
– Это немножко с авансом, – «успокоил» его я.
– Надеюсь, банк какой ломать не придется? А то ведь я на службе.
– Не придется. А вот кое-какую информацию в сети поискать – этим ты мне помочь сможешь.
– Какую?
– По царскому дару.
Алмаз посмотрел на меня с возрастающим интересом.
– Как это связано с Потрошителями?
Естественный вопрос. Явно ведь не может быть тот же Арцебашев носителем царского дара. С такой силищей, а это действительно мощь запредельная, судя по редким о ней упоминаниям, он бы не крышеванием криминала занимался, а устроением нового государственного образования. Княжества Тындинского, например! Так что с чего бы меня такая материя интересовать должна?
Можно было самому поискать – и время было, и ноутбук под рукой. Но тут надо знать, что и где искать, а кто в этом лучше хакера нашего разберется? Я вон полчаса серфил и дальше новостей не продвинулся.
К тому же я понимал, что спросить Алмаз хотел иное: тебе, мол, зачем? Ты же сам боярин и княжеский родственник, вот у носителя бы и спросил!
У меня был ответ на его вопрос.
– Хочу немного теорию изучить. У княжича дар, судя по всему, просыпается, князь отмалчивается, а я беспокоюсь. Пацан весь на нервах, видения и все такое. Оно, может, так и должно быть, но сам понимаешь – хотелось бы знать.
Отца четырех дочерей этот ответ устроил. Он же не был посвящен в то, что мой двойник сам носитель царского дара и кузена своего ненавидит. Буркнув под нос «без гарантий только», он повернулся к мониторам. Я же подсел поближе, наблюдая за его работой. В таком виде нас и обнаружил Самойлов, вернувшийся спустя час.
– Чем заняты?
Я незаметно толкнул Алмаза, и тот понятливо свернул окна. Глеб на это, впрочем, даже внимания не обратил, его занимали собственные мысли.
– Время убиваем. Нашел что-нибудь?
– Кажется, нашел. Надо еще будет сверить информацию, но, скорее всего, да. Поехали, перекусим, а? Жрать охота – сил нет! Алмаз, с нами не хочешь?
Татарин отрицательно покачал головой.
– До управы подбросьте. Надо ж совесть иметь и хоть под закрытие на работе появиться!
А спустя несколько секунд, потянувшись выключать монитор, бросил:
– Стоп. А это еще кто?
Один из мониторов, тот, самый маленький и стоящий наособицу, был разделен на четыре равных квадрата. В каждом из которых показывалась статическая картинка улицы. Точнее, на трех из них в неподвижности застыли контейнеры, участки проездов, а вот в четвертом секторе медленно двигалась машина. Темная легковушка – изображение было черно-белым, и чего-либо большего разобрать было нельзя.
– На второй круг пошла, – пояснил Алмаз, падая обратно в кресло. – Ну-ка, ну-ка!..
Он застучал по клавиатуре, и изображение с четвертого квадрата переместилось на
