Селиться же Аллигады предпочитали в тёплых болотах или у тёплых озёр и рек с большими тихими заводями и всегда ссорились с соседями, кем бы те ни оказались. В обычной жизни Аллигады вели себя настолько бесцеремонно и грубо, что ссоры с ними могли избежать лишь очень, очень выдержанные люди или мафтаны.
А Бабуля не была особенно спокойной даже в лучшие свои годы.
* * *От мощного удара дверь в караван-сарай распахнулась так широко и резко, что едва не слетела с петель, и в зал ворвались пять… Нет – семь! Нет! Десять здоровенных Аллигадов, вооружённых топорами и короткими, широкими мечами. Впрочем, воины были настолько массивны и страшны сами по себе, что легко могли обойтись и без оружия – хватило бы и толстых, когтистых лап.
– Я вспомнила, с кем должна была встретиться в «Верблюжьей кочке»! – хлопнула себя по лбу Анфиса. – Со своим Стреком!
– Зачем? – растерялся Бубнитель.
– Нужно было срочно уехать, – объяснила Бабуля. – Но вы меня задержали.
– Ты что, старая, успела поругаться с Аллигадами? – прошипел господин Кихир, с опаской глядя на толпу вооружённых дикарей.
У Зарифы отвисла челюсть.
– Всего хорошего!
Анфиса отодвинула стул, поднялась на ноги, но уйти, увы, не успела.
– Вот она! – рявкнул один из здоровяков, указав на волшебницу топором, и Аллигады дружно повернули к столику ошарашенных собеседников.
– Почему я всё время забываю, что пришло время прощаться? – вслух поинтересовалась Кутерьма. И уточнила: – Это был риторический вопрос.
Однако для кого она уточнила, осталось неясным, поскольку вопросов старой волшебнице никто не задавал, а окружающие смотрели на неё либо изумлённо, либо враждебно.
– Может, вы объясните, что происходит? – спросила Зарифа, без восторга наблюдая за приближением зубастых здоровяков. – Они выглядят рассерженными.
– Я могу не справиться, – предупредил Бубнитель. – Их много.
– Какой грозный доктор, – хихикнула Анфиса. – Будешь кидаться в них пилюлями?
В зал вошли ещё пятеро дикарей, и в огромном помещении стало совсем тесно. И неуютно. И очень-очень тревожно.
– Кто они?
– Мои знакомые, – чуть поразмыслив, сообщила Кутерьма. – Только у нас случилось небольшое недоразумение…
– Что за недоразумение?
– Такое иногда случается, – уклончиво отмахнулась Бабуля.
– Что за недоразумение? – повторила Зарифа.
– Никто не должен обижаться на маленькие ошибки, – продолжила Кутерьма.
– Ты ЭТО называешь маленькой ошибкой?! – выкрикнул кто-то громким, но каким-то ненастоящим голосом.
– Если бы ты вырос, я бы назвала ошибку большой, а сейчас она маленькая, – пояснила Анфиса. – Хочешь пожевать?
В ответ послышалось рычание. Но тоже не настоящее, а какое-то писклявое.
Посетители караван-сарая не сразу поняли, с кем говорит волшебница. Они оборачивались, оглядывались, внимательно изучали окруживших столик дикарей, но те молчали. И лишь затем присутствующие разглядели на плече одного из Аллигадов ещё одного воина – поменьше. А точнее – совсем карапуза, ростом не более тридцати сантиметров и оттого кажущегося игрушечным. Но, несмотря на размер, держался крошечный Аллигад с необычайной уверенностью.
– Ты ответишь за свою выходку, – пообещал он, злобно уставившись на Бабулю. И потряс миниатюрным топориком. – Но я буду снисходителен, и если ты немедленно всё исправишь и сделаешь, как было, – я тебя отпущу.
– Это же великий вождь Хилений! – Очень громко, так, что услышал весь зал, произнёс бармен.
– Сам? – переспросил один из посетителей.
– Сам.
От столика Бегелордов долетел очень бодрый и очень обидный хохот: здоровенным воинам понравилось, как волшебница обошлась с их старым недругом.
– Это же настоящий Хилений, только маленький!
– Карманный!
– На все случаи жизни.
– Можно я его хлопну?
– Себя хлопни! – огрызнулся один из Аллигадов. – И вообще: заткнитесь.
Но Бегелорды не унимались:
– Сколько хотите за куколку? Моя дочь как раз попросила новую игрушку.
– Какие фразы он умеет произносить?
– Он умеет пищать «Мама!»?
– Заткнитесь! – завопил оскорблённый вождь. – Заткнитесь! Заткнитесь!! Заткнитесь!!!
Хилений только сейчас сообразил, каким позором обернулось то, что его принесли в караван-сарай, и окончательно разозлился.
– Сделай меня, как раньше! – крикнул он Анфисе.
– Молодым и красивым? – уточнила волшебница. – Не получится, я пробовала.
– Сделай, как раньше! – Маленький вождь топнул по плечу помощника. – Сделай, по-хорошему прошу! Приказываю!
Бегелорды вновь захохотали.
– Пусть он спляшет!
– Или споёт!
– Что-нибудь жалостливое.
Аллигады крепко сжали топоры.
– Зачем вы его уменьшили? – шёпотом поинтересовалась Зарифа, ощущая приближение большой драки.
– Случайно получилось, – вздохнула Кутерьма. – У меня в последнее время плохо получаются заклинания жестами.
– А по-моему, как раз хорошо, – возразила Зарифа.
– Нет, плохо, – повторила Бабуля. – Мы торговались за лепестки Кувшинок, Аллигады сильно шумели, и я решила наложить на них заклятие немоты на десять минут, чтобы подумать и что-нибудь пожевать, а получилось вот это и только на их вождя. – Кутерьма вздохнула. – Очень неловко, конечно, даже не знаю, что сказать.
– Верните ему прежний облик, – предложила аримана, удивляясь, что старушка сама не додумалась до столь простого решения.
– К сожалению, я не помню, какое заклинание использовала.
– Ты действительно хочешь доверить ей вызов Непревзойдённой? – поинтересовался господин Кихир. – Боюсь даже представить, что из этого получится.
Но ответить Бубнителю девушка не успела.
– Хватит болтать! – гневно приказал Хилений. – Анфиса! Сделай всё, как было, пока я не велел тебя растерзать!
Аллигады рявкнули что-то грозное.
– Можно я его сфотографирую? – И прежде чем кто-либо опомнился, один из Бегелордов направил на маленького вождя смартфон и нажал на кнопку. Яркая вспышка на мгновение заставила всех умолкнуть, и Бегелорд безмятежно продолжил: – Выложу фото в ПрелеСеть.
То ли он не понимал, что натворил, то ли специально провоцировал Аллигадов.
– Всё, – обречённо произнёс Бубнитель. – Сейчас будет смертоубийство.
И поглубже натянул на голову шляпу.
– Устрой драку, – прошипела Зарифа.
– Что? – не понял Кихир.
– Устрой драку с Бегелордами!
– А-а… – И Бубнитель пристально посмотрел на ближайшего здоровяка, который держал в могучей лапе огромную глиняную кружку. Гипнотизировать мафтанов у Сумрачных получалось легко, и через несколько секунд здоровяк оказался под контролем Бубнителя. Но сам этого не заметил.
– Зачем ты меня сфотографировал? – тем временем задал вопрос Хилений.
– Подожди, не отвлекай, – попросил фотограф, елозя когтем по экрану. – Здесь сигнал слабый.
– Ну, я, пожалуй, пойду, – произнесла Бабуля. – Заканчивайте без меня.
– Куда «пойду»? – вопросила Зарифа.
– Что значит «сигнал слабый»? – не понял Хилений. Но через секунду опомнился и завопил: – Я тебе покажу «выложу в ПрелеСеть»! Я тебе покажу фотографировать маленького! Бейте их!
И почему-то указал на Кутерьму.
Но прежде чем первый Аллигад нанёс первый удар, загипнотизированный Бубнителем Бегелорд метнул во врага тяжёлую глиняную кружку. Кружка с глухим стуком раскололась о твёрдый череп ближайшего Аллигада, который в ответ хрюкнул и бросил в метателя стулом.
Бубнитель радостно захохотал, и «его» Бегелорд легко, как пушинку, схватил шестиметровую скамью и могучим ударом разметал дикарей.
– Их тоже бейте! – запоздало уточнил Хилений, падая с плеча телохранителя. – Ай!
– Великий вождь! Где вы?! – Воин рухнул на четвереньки и принялся судорожно искать свалившегося повелителя, не без оснований опасаясь, что его раздавят: – Великий вождь, где вы? Отзовитесь!
А над его головой завязалось настоящее сражение.
Бегелорды, возможно, не хотели драться, но после выходки загипнотизированного приятеля не могли остаться в стороне и бросились в бой. Воинов Хиления поддержали все находившиеся в зале Аллигады,
