– Не много, – опомнился Дэвид. – Но ты предлагаешь ещё меньше.
– Неужели? – прищурился нав.
– Ты загнан в ловушку.
– Положение тяжёлое, но мы справляемся, – усмехнулся Сантьяга.
Но хозяин Нью-Йорка уже взял себя в руки и был готов к словесной баталии с комиссаром:
– Тебе нечего нам предложить.
– Предложить есть что, – отбрил масана Сантьяга. – Но я не настаиваю на сделке.
– Тогда зачем собрался Конклав?
– Чтобы определить будущее вашей семьи.
– Твоё будущее! – повысил голос Дэвид. Он понимал, что Амулеты произвели на непримиримых сильное впечатление, и отчаянно искал выход из положения. Ему требовалось перебить выступление нава и вернуть переговоры в прежнее, ведущее к конфликту русло. – Ты теряешь власть, а скоро потеряешь жизнь!
– Как бы вы ко мне ни относились, вы не должны отказываться от возможности возродить настоящую семью Масан, – в тон ему ответил комиссар.
– Ярга предлагает нам весь мир!
– Он предлагает то, что у вас уже есть.
– А Ярга – будущее, – поддержал Дэвида Атал. – Он изменит мир.
– Нынешнее общество уйдёт в прошлое, – бросил Марко.
– Всё поменяется, нав, – добавил Диего.
– И челы позволят себя безнаказанно высушивать? – поднял брови Сантьяга. – Не думаю. Вы очень скоро сорвётесь от безнаказанности, и Ярга будет вынужден начать новые походы очищения. Только называться они будут иначе.
– Мы всегда будем стоять над стадами пищи!
– Ярга это знает!
– Мы нужны ему!
Непримиримые определились.
Более того, бросая замечания в поддержку Дэвида, они постепенно расходились, охватывая Сантьягу и его сторонников с флангов и прижимая их к панорамному окну. Выглядело перемещение кардиналов подозрительно, однако нав, как ни странно, не обращал на происходящее внимания.
– Вы нужны Ярге сейчас, пока идёт война. Затем станете опасны.
– Чем?
– Тем, что не хотите уживаться с соседями.
– Мы сами решаем, кто и как долго будет нашим соседом!
– И когда пора их высушивать!
– И когда пора забирать наши Амулеты!
Дэвид рассчитал правильно: кардиналы почти окружили Сантьягу, Захара и Нила, и лучшего времени для удара попросту не будет. Если рвать добычу, то сейчас, когда численное преимущество на стороне непримиримых и есть шанс добраться до врагов. Дэвид рассчитал правильно, бросился в атаку, увлекая за собой остальных кардиналов, но замер, наткнувшись на стилет Сантьяги. Откуда именно нав достал тонкий чёрный клинок, так и осталось неизвестным. Достал. А точнее – выхватил и с элегантной, безжалостной точностью вонзил его в сердце Дэвида. Не убил, вампира трудно убить, но остановил. Дэвид замер – укол в сердце его парализовал, а через мгновение Захар снёс ему голову ловким ударом меча.
Кардиналы остановились.
Несколько секунд в зале царила тишина, затем Сантьяга стряхнул Дэвида Луминара на пол, достал платок и принялся непринуждённо вытирать клинок.
– Вы обещали, что явитесь на Конклав без оружия, – хрипло напомнил Фрэнк.
– А вы обещали, что не станете нападать, – улыбнулся комиссар.
– Хотите сказать, что мы квиты? – осторожно поинтересовался Атал.
– К сожалению, не совсем, – вздохнул Сантьяга. – Ведь вы не отозвали воинов…
///Летняя ночь не приходит вдруг, не сваливается на мир тёмным занавесом, молниеносно меняя свет на мрак. Летняя ночь захватывает землю неспешно, через долгие сумерки, которые в городах разбавляют безжизненным туманом электрического света. Летняя ночь нетороплива, и жаль… жаль, что покрывало чернильной тьмы не упало сразу и не скрыло вырвавшийся на московские улицы ужас. Жаль, что электрический свет не имеет таланта убивать безжалостных охотников. Жаль, что вместе с прекрасной летней ночью на город опустилась завеса Зла.
Цистерны распахнулись почти одновременно: водители отвернули вентили, откинули тяжёлые крышки, и газ – якобы газ! – хлынул в мир. Газ разлетался по московским улицам, струился меж домов и машин, меж деревьев и прохожих, заползал во дворы и переулки, разлетался прозрачным, едва заметным туманом, сгущался, обретал тяжесть плоти и оборачивался масанами.
Десятками, сотнями, тысячами…
Весёлыми, потому что почуяли кровь, и злыми – потому что масаны.
Десятки, сотни, тысячи охотников в переполненном пищей городе. С разрешением делать всё, что вздумается.
Кто мог их остановить?
///Это была ловушка.
Классическая, отлично продуманная ловушка. И, как это всегда бывает в подобных случаях, жертва сообразила, что попалась, лишь в самый последний момент. Когда ничего нельзя исправить и охотник вот-вот нажмёт на спусковой крючок. Или взмахнёт мечом. Или ударит магией – не важно…
Важно то, что ловушка захлопнулась и жертве не уйти. А жрица Зелёного Дома Снежана давно разучилась представлять себя жертвой: она была сильна, она работала с Источником магической энергии, и за её плечами была служба в дружине Дочерей Журавля – с благодарностями и наградами. Несмотря на молодой – для людов – возраст, Снежана считалась крайне опасным противником в прямом бою, но против неё сыграли лучшие охотники Зелёного Дома: воевода «секретного» полка Ванда и обер-воевода Дочерей Журавля Иля, а они умели готовить ловушки.
Сначала – знаменитый «Навский аркан», настолько мощный, что вырвал магическую энергию не только из жрицы, но и из всех её артефактов, одновременно – искажающее заклинание, чтобы Снежана не смогла уйти порталом, и эта сильная, очень быстрая связка превратила гордую жрицу в беспомощную жертву. А учитывая, что Снежана прибыла на «важную» встречу в глухой уголок Терлецкого парка, рассчитывать на чью-либо помощь ей не приходилось.
Это была ловушка…
И когда она захлопнулась, появились убийцы. Неспешно, явно наслаждаясь превосходством над поверженной ведьмой. Они вышли из-за деревьев, улыбаясь, и Снежана удивлённо подняла брови:
– Иля?
– Добрый вечер, жрица, – кивнула обер-воевода. Она была облачена в облегчённые доспехи дружинницы и небрежно держала правую руку на рукояти «клюва журавля».
– Ты понимаешь, что совершаешь преступление?
– У меня приказ, жрица, вы обвиняетесь в предательстве.
Справа от Или стояла ещё одна колдунья, но её лицо было Снежане незнакомо.
– Кто обвинил меня в предательстве?
– Приговор уже вынесен.
– Сыграешь роль палача?
– Нет, – качнула головой Иля. – Ты сдохнешь грязно. – Из-за деревьев вышел масан, и Снежана не удержалась от короткого ругательства. – Ты ведь понимаешь, что всё должно выглядеть естественно? – рассмеялась Иля, довольная произведённым эффектом. – Но обещаю: ты не будешь мучиться.
– Я высушу тебя нежно, – улыбнулся вампир, показывая иглы.
– Будьте вы прокляты, – простонала жрица, понимая, что неспособна драться даже с масаном.
Тем не менее она выхватила короткий нож, который всегда носила на поясе, и встала в оборонительную стойку, приготовившись продать свою жизнь хотя бы по самой низкой ставке, но… но из-за тех же деревьев, из Тьмы летней ночи, выскочили гарки и молча бросились на убийц. Молча и очень быстро. Мало кто мог состязаться с навами в скорости, а уж когда они ускорялись магией, то на голову превосходили всех возможных врагов. А они были очень ускорены – три воина в чёрных, не стесняющих движения комбинезонах. Три пары чёрных катан, сверкающих так, что Снежане они показались молниями.
Выпад – Иля
