– Скучно? – подсказал Рикард.
С той стороны раздались звон посуды и забористая ругань повара.
– Слишком весело, – хмыкнула девушка. – Кажется, Дрю довел нашего повара. Пойду посмотрю, чем они там подрались. Не скучайте. Котецио, чмок!
Как только любимая Камилла исчезла, кот спрыгнул на пол и с чувством собственного достоинства утопал прочь. Во всем этом было что-то очень теплое и приятное. Разные, непростые, но мы все собрались под одной крышей, и…
– Слушай, а где мама с папой будут жить? В Эрстен-граде есть свободные дома?
– Пока поживут в «Сырной магии», я приеду, и поищем. Не ходи сама! И с Крисом не ходи! Сунетесь в мэрию, придется вытаскивать вас из темного и тесного пространства, в простонародье именуемого…
– Я поняла!
А еще оценила реакцию отца, которому придется жить на втором этаже таверны. Правда, вопреки собственным ожиданиям не испугалась, а развеселилась. Ему наверняка пойдет на пользу смена обстановки.
– Кстати, я тут кое-что нашел. Хочешь, покажу?
Любопытство всегда было сильнее меня, поэтому я с готовностью прошла за Риком в свою бывшую комнату, где поверх одной из коробок лежали мои старые коньки. Впрочем, старыми они совсем не выглядели: лезвия сверкали, голубая ткань с серебристыми узорами лишь в некоторых местах немного потерлась.
– Я про них и забыла.
– Пойдем гулять. Когда еще выдастся возможность покататься на коньках? Можно, конечно, ездить в отпуск в какую-нибудь снежную дыру, но в ближайший год у нас будут только море и сыр.
Конечно, я не смогла отказаться. Потребовалось не больше десяти минут, чтобы переодеться и выскочить на задний двор, где небольшая площадка перед домом традиционно была залита и расчищена.
Раньше папа заказывал каток и горку для меня и девчонок. Уна и другие подружки любили приходить к нам в гости. Высокий забор надежно скрывал нас от посторонних глаз, а окна папиного кабинета выходили как раз на каток, и он мог в любой момент загнать всех домой.
Потом я подросла, и катанию на коньках мы предпочитали болтовню и кофейные посиделки. Но папа все равно каждую зиму заказывал заливку катка, а часто и установку ледяных фигур. Раньше я думала, что ему просто нравилось смотреть на зимнюю красоту из окна кабинета, а сейчас вдруг пришла мысль – может, он не хотел смириться с тем, что я выросла?
Смеркалось. В этом году композиция изображала сказочный замок, изнутри подсвеченный магическими огнями. Они красиво мерцали в полутьме. Я надела коньки и залезла на верх замка, откуда можно было спуститься по идеально гладкой извилистой горке. Сердце приятно стучало в предвкушении крутого спуска, но я колебалась – не была уверена, что не свалюсь по дороге, все же на коньках не стояла уже давно.
– Спускайся, – крикнул Рикард, – я тебя поймаю!
Сам он почему-то предпочел стоять поодаль, у сугробика. Не нашел коньки?
Я сделала глубокий вдох, шагнула к горке и с визгом устремилась вниз. Рикард ждал в конце дорожки, но то ли не успел среагировать, то ли хотел поржать – я пронеслась мимо и скрылась в сугробе. Что ж, признаю, организовано все было мастерски – в сугроб падать оказалось куда приятнее, чем в стену дома.
– Обещал поймать! – обиженно фыркнула я, выкопавшись из снега.
– Ты же не падала.
– Я думала, ты тоже пойдешь кататься.
– Сырочек, если я выйду на лед, я не доеду до ди Амосов. Я выгуливаю тебя, ибо говорят, что после физических нагрузок не так хочется убивать.
– Ой, можно подумать, – фыркнула я.
И унеслась на другой конец катка.
На самом деле восстанавливать давно забытые умения – потрясающее занятие. Мне почти удалось не падать, только раз я слегка приложилась коленом.
Рикард наблюдал издалека, прислонившись плечом к стене дома. Я старалась рассматривать его украдкой. Одинаковые вопросы, по кругу, снова и снова, отсутствие ответов. Это, что ли, взрослая жизнь? Если так, то в наивном детстве куда проще.
Он был без шапки и, когда пошел снег, явно замерз. Я хоть и немного злилась, в основном из-за разбуженных встречей с Амалией воспоминаний, совсем не хотела, чтобы вместо поездки к ди Амосам Рикард лежал с температурой.
– Накаталась? Уши отморозила, Сырочек?
Хоть он и кутался в теплую зимнюю куртку, был удивительно хорош. Когда я расшнуровывала коньки, вдруг подумалось, что Рик мог ведь провести время с отцом. Более чем уверена – у них нашлись бы темы для разговора. Или навестил бы бывших коллег по службе, или просто отдохнул у себя, не вылезая на мороз, ради моего катания. А поди ж ты, откопал коньки и вид сделал, будто случайно.
Я боялась снова делать шаг навстречу, предыдущие два раза кончились не слишком хорошо. Но ведь должно мне хоть сегодня повезти? В порывистом и быстром движении я поднялась и обернулась, чтобы поцеловать Рика.
Ну, это в теории.
Потому что на практике Рикард вдруг решил сделать то же самое, а поскольку мы оба, кажется, не были уверены в своих силах, то и поцелуй немного… не получился.
Я вписалась носом прямо в его подбородок. Сначала просто охнула от неожиданности, а потом почувствовала боль, и крупные алые капли окрасили снег.
– Николь! – воскликнул Рикард таким укоризненным тоном, что мне стало ясно – отец из него получится неплохой, а вот муж будет исключительно спящий на диване. – Запрокинь голову!
Одновременно запрокидывать голову, сжимать переносицу и смеяться получалось очень плохо, отчего становилось еще смешнее. К тому же я так и не успела переобуться, хоть из коньков выпала – и то неплохо. Рикарду пришлось поднять меня на руки и в таком виде занести домой.
Где мама украшала гостиную композициями из цветов. Она, увидев меня и залитое кровью лицо, охнула.
– Что случилось?!
Никогда еще меня не преследовали так неудачи. Впору увериться, что и впрямь не судьба. Хотя – меня внесли домой на руках, довольно приятно.
– Детка, что с тобой, ты упала?
Мама захлопотала вокруг: сначала сбегала за зельями, потом уложила меня на диван, потом начала капать мне в нос капли и прикладывать компрессы.
– Да ладно, – хмыкнул взиравший на эту суету Рикард, – не сломала же, просто разбила.
– Хорошо тебе говорить, – буркнула я. – Тебе ничего не будет, ты крепкий!
– Сырочек, хруст твоего носика нанес мне тяжелую моральную травму.
Он сел рядом и осторожно погладил кончик припухшего носа.
– Вылечи меня магией, я знаю, что ты умеешь!
– Никакой магии! – крикнула мама из кухни. – Тебе детей рожать, вот еще придумала! Я сейчас все приготовлю.
Да ладно, подумаешь, капелька магии. Чего сразу рожать, не сейчас же – успеет выветриться. А если рожать от Рикарда, то можно и не выветривать.
Подумала – и от собственных мыслей покраснела.
– Тогда я на праздник не пойду. У меня будет синяк!
– Нашла отмазку, – тихо хмыкнул Рикард. – А я думал, жизнь тебя научила, что если ты не идешь на праздник, то праздник идет к тебе.
– Издеваешься над больной девушкой? Я, между прочим, об тебя ударилась.
– Ну давай я тебе поцелую, где болит, – коварно усмехнулся этот
