Внутри домик Петровича, он же офис Дневного Дозора Саранска, оказался куда просторнее и больше, чем выглядел снаружи. Почти треть его занимала печка, сложенная не из привычного кирпича, а из камня. Я был готов поспорить, что ее – как и добрую половину убранства жилища – хозяин сделал сам, своими руками. Может быть, сто лет назад или того больше. Вместо обоев стены покрывала та же вагонка, что снаружи, но не крашеная, а пропитанная олифой или чем-то в этом роде. Из нового в доме были только огромный плоский телевизор и электрический чайник. Все остальное – от потемневшей от времени мебели до древней, но вычищенной добела электрический плиты – запросто бы нашло себе место в каком-нибудь музее советской эпохи. Но все-таки почтенный антиквариат выглядел именно вещами, рабочими и надежными, а не мертвой рухлядью, к которой было страшно прикоснуться. Повинуясь жесту Петровича, я придвинул стул чуть ближе к столу и сел.
– Сейчас еще яичницу сделаю. – Нож в руках оборотня мелькал, превращая луковицу в аккуратные полукольца. – Вон ты какой здоровый, картошки на двоих не хватит.
– Угу, – я рассеянно кивнул, – спасибо.
Сейчас меня мало волновали этические вопросы в духе «может ли Светлый маг принимать еду из рук оборотня?». Пока Петрович возился со сковородками у плиты, я мог повнимательнее рассмотреть его жилище. В конце концов, парень из дорожной бригады был убит всего в паре километров отсюда.
Про ружье я, кстати, почти угадал. На стене между окнами висела винтовка. Не какой-нибудь модный «Ремингтон» с цейссовской оптикой, которыми так любят щеголять новоиспеченные охотники, на две трети состоящие из топ-менеджеров, а старая кавалерийская «мосинка». Нет, даже не так. Очень старая «мосинка» – и ложе, и ствол были до блеска отполированы руками владельцев… или все-таки одного владельца? Я еле удержал себя от того, чтобы получше исследовать древнее оружие в Сумраке.
– Хорошая вещь. – Петрович перехватил мой взгляд. – Еще из старых, я в девяносто девятом раздобыл. Те, что после пятого года делали, после ста выстрелов выбрасывать можно. Металл – дерьмо.
До меня даже не сразу дошло, что кухарствующий в паре шагов от меня оборотень имел в виду совсем не тот девяносто девятый, который я и сам неплохо помнил. Надо же. Стар волчара. Может быть, даже суперстар.
– Давай еще раз. – Петрович уселся напротив и грохнул по столу тяжелой тетрадью с пожелтевшей картонной обложкой. – Имя, возраст, род занятий… и так далее. У нас тут по старинке, без этих ваших печатей.
– По старинке так по старинке. – Я ковырнул вилкой картошку. – Шаров Александр Валерьевич, тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения. Светлый маг четвертого уровня, командирован из Выборга для усиления Ночного Дозора города Саранска.
О своем не самом легальном статусе сообщать я, понятное дело, не стал.
– Далеко тебя занесло. – Петрович присвистнул и снова заводил по бумаге ручкой. – Ага… Перевертыш, сумеречный облик – волк. Так?
– Верно, – проворчал я.
И уже без всякого стеснения уставился на Петровича через Сумрак. Да, старый. Да, умный. Но уровень Силы соответствует… ну, хорошо, если пятому. С натяжкой. Ауру Светлого я не скрывал, но разглядеть остальное смог бы не любой маг до второго уровня включительно. Зараза.
– Знаю я, по какому ты делу, Светлый. – Петрович отложил журнал в сторону. – Дети. Тут не только Ваня за голову взялся. Я сам своих прошерстил. И если бы узнал, что это они, – лично бы… – Оборотень чиркнул пальцем по горлу. – Без Трибуналов, без протоколов. Веришь?
Я кивнул. Ложь низшего Темного я бы почувствовал. Должен был по крайней мере.
– Правильно веришь. – Петрович сжал зубы и легонько стукнул кулаком по столу. – Ты бы знал, Саша, сколько я в этих лесах всякой сволочи передавил. И людей, и нелюдей. Особенно после войны. Но такого даже тогда не было – детей не трогали. А вот парня на дороге загрызли. – Петрович мрачно вздохнул. – Загрызли, но не наши. Двое или трое, запах чужой.
– Заезжие, на учет, естественно, не вставали, – предположил я.
– Никто не вставал, – кивнул Петрович. – За последние полгода точно. Надо искать гастролеров. Справимся. А по детям… – Оборотень снял очки и потер переносицу. – Я думаю, Иные тут вообще ни при чем.
– А та девчонка, которую наши поймали? – спросил я. – Ты ее вообще видел?
– Нет. – Петрович пожал плечами. – Оно мне надо? Какая-то барышня без регистрации и документов. Ванин клиент, что по дозорной, что по ментовской части, пусть он и разгребает.
– Ее взяли с ребенком, – напомнил я.
– Саш, – Петрович поднялся и выключил плиту, – мне вполне понятно желание Ночного Дозора списать все на неведомо откуда взявшуюся Темную без регистрации. Но уже совсем скоро эта версия развалится.
– У тебя есть другая? – поморщился я.
– Представь себе – есть. – Петрович плюхнул мне на тарелку половину ароматного содержимого сковородки. – Я здесь не так давно, с сорок седьмого. Но все-таки подольше, чем ваши дозорные. Вот ты что скажешь… ну, для начала про Саранск?
– Честно? – Я на мгновение задумался. – Болото. Глушь, леса, все сонное и спокойное. Все всех знают, Иных мало, дозорных – три с половиной человека. Темные со Светлыми нянчатся. – Я вспомнил Ивана. – Светлые с Темными. Благодать. Скукота, конечно, но в нашей работе это скорее плюс.
– Я поначалу тоже так думал. – Петрович хитро улыбнулся. – Дурак был, хоть и сто с лишним лет прожил. Не так тут все радужно. Во-первых, здесь, кроме русских, еще два народа – эрзя и мокша.
– Мордва?
– Эрзя и мокша, – с нажимом повторил Петрович. – Сам ты мордва. Они здесь испокон веков жили. А русские уже позже пришли. Как захватчики. Построили крепость, насадили свою веру. В общем, как обычно.
– Допустим. – Я отправил в рот кусок яичницы. – И чего?
– И того, что русских эти самые эрзя, мокша и прочие не очень-то любят. – Петрович протянул руку и включил и без того вовсю парящий из носика чайник. – В лесах всякое бывает.
– Да ну. – Я мотнул головой. – Партизаны-язычники?
– Ну, не партизаны, конечно. Но личности темные. Пару раз натыкался на коровьи черепа на деревьях. Может, и детишки балуются, не знаю. – Петрович забросил в огромную, чуть ли не в пол-литра металлическую кружку сразу два чайных пакетика. – А может, и что посерьезнее. Мужика без головы лет семь назад нашел в ста метрах от дороги.
– Стивен Кинг отдыхает. Ужасы нашего городка.
– Тебе бы все шутки шутить, – огрызнулся Петрович. – А старики еще помнят, что им деды рассказывали. Чуть ли не до самой революции сюда царь солдат гонял. Усмирять тех, кто по лесам сидел. Капища сжигать. Да даже сейчас еще…
– И что ты хочешь сказать? – Я начинал терять терпение. – Что где-то в лесу прячутся дикие мордовцы… мордвины, которые детей воруют?
– Хочу сказать, что черт его знает. – Петрович с размаху опустил на стол ладонь. – Саш, я
