Зрелище завораживало и пугало одновременно, особенно если смотреть вниз. Рама на конце платформы теперь казалась дверью прямиком в бушующую бездну, в которой ослепительно сверкали молнии. Резко закружилась голова. Уцепившись за пульт, Ипполита крутанула первый попавшийся барабан и ударила по кнопке.
Вр-р-рум.
Яркий свет заставил зажмуриться. Прикрыв глаза рукой, она разглядела выжженный ландшафт: черный камень, залитый алым, нависшим прямо над горизонтом солнцем. Интересный обман зрения: там, где край солнечного диска пересекал раму, перспектива искажалась. Та часть картинки, что попадала внутрь проема, почему-то казалась ближе.
Ипполита задрожала от холода. Мороз внутри купола никак не соответствовал адскому пейзажу вокруг нее. А если сходить на улицу, набрать снега и бросить в проем, что будет? Он пролетит насквозь и размажется по стене купола? Или, попав в чужой раскаленный мир, тут же обратится в пар?
Интересный опыт. Можно даже попробовать, вот только… Дверь ведь не для того, чтобы кидать в нее снежки. Через дверь ходят, а значит, должно быть место, куда можно пойти – место, где человек не задохнется и не обратится в горстку пепла.
Перебирать весь шестидесятитриллион вариантов в поисках более или менее гостеприимного можно было хоть целую вечность. Мысль остаться здесь и просматривать мириады миров один за другим, конечно, захватывала, но надо поторапливаться. Поэтому Ипполита решила схитрить и подсмотрела ответ, написанный в захваченной с собой книге на последней странице.
Сверяясь с записями, она выставила нужные значения. Бросила последний взгляд на выжженную планету под алым солнцем (вероятность найти ее снова близка к нулю, а переписать координаты она не догадалась) и нажала на кнопку.
Вр-р-рум.
На мгновение все опять почернело, потом над головой возникла огромная спиральная галактика. Она висела в ночном небе и многолапой луной отражалась в черной глади океана, накатывавшего на белый песчаный пляж.
Ипполита подошла к проему и, ухватившись за перила, заглянула за него.
Пусть это и обман зрения, зато очень изощренный. С обратной стороны проема панорама казалась непрерывной, а вот если смотреть прямо, то пляж был словно перед тобой, и не какая-нибудь плоская проекция, а объемное пространство: шагни и попадешь туда.
Странное ощущение. Перед тобой, но вместе с тем где-то невообразимо далеко. Было видно, как на берег накатывает прибой, совершенно бесшумно. Изо рта Ипполиты вырывались клубы пара – зимний висконсинский воздух. А вот на пляже наверняка теплее – непонятно откуда, но она это знала.
Она просунула руку сквозь раму. Ладонь неприятно закололо, причем чем дальше, тем больнее. Сопротивление тоже нарастало. В итоге Ипполита не выдержала. Стало ясно: полумеры невозможны. Нельзя просунуть в другой мир только палец или ногу; нужно набраться смелости и пройти целиком.
Ипполита посмотрела на бассейн под платформой. Пройдешь – и тут же свалишься в вязкую жижу, да еще и сломаешь себе что-нибудь. Это же обман зрения. Ведь правда?..
– Никому ни слова, договорились? – сказала она и шагнула в проход.
* * *На пляже и вправду было теплее.
Мерно шумел прибой, со стороны океана дул соленый ветерок, по ощущениям – поздняя весна или ранняя осень. Типичное межсезонье: в это время можно по дешевке снять виллу на побережье, если только кто-нибудь сдает. Ипполита глубоко вдохнула. Воздух пах морем, но немного иначе, чем знакомая с детства Атлантика. Кислорода, впрочем, хватало: голова не кружилась, в обморок не тянуло.
Песок под ногами непривычно пружинил. Ипполита опустила глаза и несколько раз оттолкнулась пятками. Стало ясно: не в песке дело, а в ней. Она была легче. Ненамного (вот Орития Блу на Марсе или Ганимеде преодолевала огромные расстояния длинными прыжками), но все равно ноги ощущали меньше нагрузки. Кто-то будто слегка подкорректировал гравитацию.
Ипполита, улыбнувшись, раскинула руки, встала на носки и совершила грациозный полупируэт. И тут ее глазам предстал ровный прямоугольный проход, будто кто-то вырезал кусок из ткани реальности. Сквозь него виднелась холодная внутренность обсерватории на Чародейском холме. Проход обрамляло небольшое свечение, бросающее блики на песок.
Ипполита обошла портал. Интересно, что с той стороны? Как оказалось, ничего. Светящийся ореол сохранялся, однако с какого угла ни посмотри, был виден все тот же пляж. А вот стоило зайти спереди, как вдруг из ниоткуда снова возникло здание в Висконсине.
– Понятно, – кивнула она.
Так, что тут еще? Пляж упирается в высокий каменистый утес. По верху идет шеренга деревьев, листья которых отсвечивают серебром в звездном свете. Утес уходит влево до самого горизонта вместе с непрерывной полосой песка. Ничего примечательного, если не считать одинокого черного валуна где-то в отдалении. А справа, ярдах в двухстах, из утеса выдается скала: высокий мыс, который, разрезая песок, уходит в море. По его стене тянется ломаная линия металлического оттенка – лестница! На вершине утеса два здания: одно – приземистое, с плоской крышей – на перешейке между скалой и утесом, другое – у самого обрыва. Оно имеет форму купола, и, хоть разглядеть его с пляжа трудно, Ипполита готова поклясться, что заметила люк для телескопа.
«Надо посмотреть. Войду и выйду», – подумала она и, оглянувшись на проход, ведущий на Землю, вдруг задалась вопросом: «А что, если, пока я здесь, кто-то придет и выключит аппарат?»
Ответ прост: проснусь. Это же сон. Другого объяснения нет, ведь так?..
Теплый бриз, ласкавший щеку, утверждал обратное.
Она решила не обращать внимания.
* * *Это действительно была лестница, и вдоль нее шли перила. Вход преграждали ворота; щеколда представляла собой головоломку, требовавшую двух рук, похожих на человеческие. От кого они защищают, интересно? Ипполита вспомнила про кальмароголовых людей, живущих в океанах Европы, из пятого выпуска приключений Оритии Блу. Если так, то ничего страшного: револьвер с ними справится.
Ипполита открыла ворота, и где-то над ней прозвонил звонок. Она быстро вошла и прислушалась. Ничего. Только тихо шумел прибой.
Несмотря на то, что гравитация здесь была ниже земной, ступеньки все равно неприятно дрожали под ногами. Последний пролет Ипполита преодолела бегом и остановилась на верхней площадке отдышаться. Теперь купол был виден отчетливо: да, определенно обсерватория. Другое здание, следовательно, – жилище или гостиница для
