– Как сделать… – задумчиво сказал я. – У меня есть кое-какие соображения по этому поводу. Откровенно говоря, я не верю, чтобы оба дома обходились без каких-нибудь финансовых спекуляций с бюджетом. Но где искать доказательства?
– Консолидированный бюджет есть в моей базе данных, – лукаво улыбаясь, нарушила молчание Ариэль. – На работе, в моем компьютере. И не только там, на сервере он тоже лежит.
– На сервере? – уточнил я. – Постойте, но ведь именно на этот сервер, как я понимаю, и будет заведено ваше интерактивное голосование?
Ариэль с победоносным видом кивнула:
– Поэтому я смогу получить доступ к этим данным из любой точки городской сети. Даже из паба. Там вроде вчера смонтировали терминалы для голосования.
– А бармен – шурин Барта, – многозначительно добавил Блейк. – Значит, это мы сделаем.
Он задумался.
– А если у них все чисто? – засомневался он.
– Тогда придумаем план «Б», – махнул я рукой. – Но я уверен, стоит нам копнуть, и мы нароем много интересного.
– Ваши слова да Богу в уши, – вздохнул Блейк. – Я думаю, надо все же поставить в известность Бенджена.
– Вот завтра и поставите, – ответил я. – Завтра мы встречаемся в шесть «У Лепрекона». Сможете быть?
– Смогу, – уверенно кивнул Блейк. – Завтра представления нет, так что сокращу вечернюю репетицию.
Он смотрел на меня, и в глазах его была тревога. И я прекрасно понимал, почему. Его мир вот-вот должен был измениться, измениться при его непосредственном участии. Блейк не хотел перемен, побаивался их, но не мог без них обойтись, и ему было страшно. Как и Ариэль. Как и мне.
Но перемены никогда не спрашивают, готовы ли мы к ним. Слепым силам судьбы нет дела до страхов простых смертных.
Глава 8
Мы ждем перемен
Пора открывать дверь,Пора уходить прочь…Я отверг предложение остаться переночевать у них дома, хотя Блейк и особенно Ариэль очень беспокоились о моей безопасности по дороге домой. Но я сказал, что не имею права выказывать страх перед Фредди и компанией – это именно то, чего они ждут. Не пойду домой – значит, девальвирую свою победу.
– Не станет он на меня нападать, особенно сегодня, – уверял я их, хотя сам далеко не был уверен в этом. – Убежал, скотина, к папочке под крылышко. Вот пусть там и продумывает планы страшной мести.
– У него, чтобы отомстить вам, куда больше возможностей, – возразил мне Блейк, но все-таки им нехотя пришлось меня отпустить.
Едва я вышел за калитку, как сразу же заметил мужчину, стоящего в тени деревьев у парка. Сначала я подумал, что меня все-таки поджидает Фредди, но затем понял, что передо мной лепрекон, потому просто пошел к нему. Мужчина неторопливо двинулся мне навстречу, и я увидел, что это всего лишь Барт. От него весьма ощутимо пахло пивом, но на вид он был совершенно трезв.
– Какими судьбами? – мой вопрос прозвучал несколько иронично, потому что я догадался, зачем он здесь.
– Решил вас встретить, – просто ответил он. – И проводить до дома. А то мало ли что может случиться с человеком в нашем городке…
– Да-да, в тихом Хоулленде Фредди водится, – засмеялся я. – Зря все это, мне нечего бояться. Но все равно спасибо.
– А вы молодец, док, – в голосе Барта слышалось неподдельное одобрение. – Хорошо вы ему наваляли.
– Ну, я бы не сказал, что я ему так уж и навалял, – ответил я. – Наша битва тянет на суровую мужскую ничью.
Но Барта было не переубедить:
– То-то он убежал, только пятки засверкали. Не скромничайте, док.
Я отмахнулся, спорить было бесполезно. Кажется, в Хоулленде никого не интересовало, что ты сам о себе думаешь: если тебя назначили врачом – будь добр, лечи. Ну а если тебя назначили героем…
Внезапно мне почему-то вспомнился Игги. Его назначили архитектором, видимо, решив, что археолог, архитектор – разница невелика. Но построенные им здания стоят, да и многие мои пациенты избавляются от своих хворей. Что-то в этом есть.
– Какая-то магия… – сказал я вслух, не заметив того. Мы как раз выходили на площадь у цирка. Я заметил новую неоновую вывеску, причудливым образом украшавшую древний брох. Чудно все-таки это. Представьте себе сияющий неон на Колизее… Рядом с будкой билетера, свернувшись калачиком, дрых Кэмерон.
– Хорошая песня, – добродушно заметил Барт. – Или это вы про цирк? Кстати, вы тоже верите в проклятье?
– Как-то я его на себе не заметил. Если, конечно, не считать прилипалу Фредди, город пока никакого зла мне не причинил, да и брох тоже, хоть в цирке я бываю частенько.
– Кому проклятье, кому благословенье, – философски изрек Барт. – Вот шефы мои, так они во всю эту чушь свято верят. Их в цирк и палкой не загонишь. Правда, деньгами, которые они получают от представлений, они не брезгуют.
– И Кохэген тоже? – уточнил я.
– Он еще почище Харконена. Всякий раз, как подхватит «белочку», твердит, что это то самое проклятье лепреконов, что он вот-вот превратится в уродливого карлика. Он даже у себя в кабинете отметочку сделал на косяке и всякий раз сверяет с ней свой рост – не уменьшился ли, – Барт хохотнул. – Чудак-человек.
Я вновь вспомнил историю Джереми.
– А если проклятье все-таки существует? – спросил я. – Но на лепреконов оно по каким-то причинам не действует… а вот на остальных…
– Тогда мне и вам это тем более до лампочки, – беззаботно ответил Барт. – Мы-то с вами лепреконы.
– Я когда-то был большим, – машинально ответил я, внезапно осознав, что по каким-то непонятным причинам совершенно выбросил из головы то, что же все-таки произошло со мной, какие силы изменили меня. Я, конечно, читал все, что писали по этому поводу, раздумывал сам, но так и не нашел удобоваримого объяснения своего феномена. Реактор реактором, а механизм его воздействия на меня так и остался неясен.
Но самое парадоксальное – я его, честно сказать, и не искал! Я, ученый до мозга костей, можно сказать фанатик своего дела, как будто приказал себе не касаться этой темы. Не исследовать. Не интересоваться. Для меня достаточно было формального объяснения – в результате воздействия сильного комбинированного электромагнитного поля на нанометры в моем теле изменилось межмолекулярное расстояние. Это было совершенно очевидно, непонятно было только одно – что послужило причиной.
И я не попытался найти эту причину, словно это меня никоим образом не касалось. Почему?
– Мы пришли, док, – напомнил мне Барт. – Я постою здесь, пока вы в дом не войдете. Что-то вы какой-то задумчивый сегодня…
Я очнулся:
– Спасибо, Барт. Как вы завтра на работу выйдете? Уже очень поздно.
– Ой, я вас умоляю, – проворчал он. – В мои-то годы грех тратить время на сон. – Он внимательно посмотрел на меня: – О чем вы все-таки задумались, док? У вас был какой-то потерянный вид, от цирка до дома. Не из-за Фредди же, надеюсь. О проклятии думали, что ли?
– Проклятие Медвежьего озера, – пробубнил я.
– Чего?
– В Канаде есть такое Большое Медвежье озеро. Индейцы считали его проклятым. Потом там нашли
