– Это правда или вы мне ужастик какой-то пересказываете, что ли? – недоверчиво спросил Барт.
– Нет, это было на самом деле. Потом все выяснилось. Просто там возле озера были залежи урановой руды.
Барт аж вздрогнул:
– Док, вы чего, хотите сказать, что в Хоулленде…
– Все в порядке, здесь нет никакой радиации, – поспешил успокоить его я. – Эту версию я сразу же проверил.
– Фу-ух, – облегченно вздохнул Барт. – А то станется еще, живешь-живешь и не знаешь, что у тебя, а главное – у твоих детей, под боком фукусима какая-нибудь. Ну, и зачем так устроен этот мир? Поневоле задумаешься. – Он посмотрел мне в глаза: – И все-таки, это очень хорошо, что вы приехали к нам, док! – сказал он. – И даже если вы все здесь вверх дном перевернете, думаю, это будет только к лучшему. Так что действуйте…
– А с чего это вы взяли… – начал было я, но он меня не дослушал:
– Да это же очевидно, с вашим приездом тут все сразу завертелось, – он помолчал, словно что-то обдумывая, и продолжил: – Вот Фредди на Ариэль глаз положил, попользоваться девчонкой хотел, а вы ему по рукам надавали. Теперь уж Харконены не успокоятся, будут всеми силами выживать вас из города. Не сразу, конечно, без нахрапа, с ленцой, так что у вас есть время ударить первым. И надо это сделать. – Он подмигнул: – В городе многие недовольны тем, как обстоят дела. Но никто и палец о палец не ударит, чтобы хоть как-то изменить эту ситуацию. Они как послушные овечки, им пастух нужен. Они на одной попытке надорвались, ну а теперь боятся. Так что вас, док, здесь очень не хватало.
Я долго не мог заснуть и спал очень беспокойно, а проснулся задолго до будильника. Наскоро перекусив, я помаялся немного, раздумывая, что мне делать, а потом махнул рукой и поехал к Кэрриганам. Откровенно говоря, мною владел неясный страх, что с Ариэль или Блейком ночью что-то могло случиться. К счастью, обошлось без неприятностей.
Я отверг предложенный ими завтрак и только выпил кофе в компании на удивление радостной Ариэль, после чего подбросил ее до работы. Барт уже был на своем месте, тоже кофейничал, сидя на крылечке в компании своего «вегетарианского» автомата. Мы подмигнули друг другу. На вид он был свеж, как огурчик. Я попрощался с Ариэль, договорившись, что заеду за ней к концу рабочего дня, перекинулся парой слов с Бартом и уехал к себе в аптеку.
День я провел словно на иголках, но все было спокойно. Днем ко мне заскочила Барбара. Вид у нее был донельзя довольный.
– Я так понял, новостями делиться с вами нет смысла? – насмешливо сказал я. – Похоже, вы и так все знаете. Просто не город, а стеклянный улей!
– Док, вы такой молодец! Просто слов нет… – ответила она невпопад. – Я рада, что не ошиблась в вас.
– Да ладно вам. Это вы молодец, Барбара. Спасибо вам.
– За что? – подняла она брови.
– За то, что предупредили Ариэль.
– Любой бы так поступил, – сказала она, пожав плечами, а потом протянула мне вкусно пахнущий сверток. – Это вам от Мэри-Сью. Она тоже вами гордится.
Я почувствовал, что краснею. Вот уж прославился, так прославился. К счастью, Барбара быстро улизнула.
В половине шестого мне позвонила Ариэль. Я поинтересовался, как у нее дела на работе. Она сказала, что все в порядке, а подробнее расскажет по дороге. Голос у нее был бодрый, и я несколько успокоился. Даже не помню, чем я занимался потом, но, наконец, закрыл аптеку и поехал за Ариэль. Мы вместе заехали за Блейком и к семи были «У Лепрекона». Там нас уже ждали Бенджен, Барт и неожиданно Барби. В нашей, скажем прямо, невысокой компании она выглядела как Белоснежка среди гномов.
– Решила к вам присоседиться, – заявила она. – Не возражаете?
Ариэль подошла к ней и неожиданно обняла. Барби, наклонившись, обняла ее в ответ и что-то шепнула на ухо.
– Она сказала, что ее пригласила Ариэль, – объяснил Бенджен.
Ариэль подтвердила:
– Думаю, участие Барби нам не помешает.
Мы расселись за столом в углу зала. Для файв-о-клок было, конечно, поздновато, но тем не менее вскоре мы пили чай с круассанами и нетерпеливо ожидали, кто начнет говорить первым. Никто, однако, не решался. Молчание несколько затягивалось. Наконец, Блейк деликатно кашлянул и начал:
– Ну что же… Кажется, нам пора обсудить сложившуюся ситуацию и в связи с этим наши действия.
И вновь воцарилось стесненное молчание.
Тогда слово взял я:
– Насколько я понимаю, до моего приезда в город все всех устраивало. Может быть, нам и не стоит…
– Нет, нет, вы понимаете совершенно неправильно, – поспешно перебил меня Бенджен. – Нельзя утверждать, что всех все устраивало. Желание перемен у нас зрело давно. Ваш приезд просто послужил неким катализатором.
– Это как хронический радикулит, – ехидно добавил Барт. – С ним живут годами, но нельзя сказать, что он кому-то нравится. Но если есть доктор, способный вылечить застарелую хворь, то…
– Почему вы считаете, что я сумею это сделать? – пожал я плечами.
– С радикулитом у вас получается. И не только с ним… – с лукавой усмешкой заметил Барт, а Бенджен добавил:
– Потому, что вы нездешний. Вы смотрите на нашу жизнь со стороны. Наши противники, как и все мы, родились и воспитаны в сложившейся системе. Вы же способны выйти за ее рамки.
– Хорошо, – согласился я. – У каждого из нас есть претензии к этой системе. Но тут возникают два вопроса – во-первых, не слишком ли много мы на себя берем? Возможно, наши действия повредят городу? И второй – исчерпаны ли все возможности изменения системы изнутри, без радикальных действий? Вспомните события на Украине. Этот их … эээ… Майдан… ни к чему хорошему не привел. Страна утратила свою целостность, в ней тлеет гражданская, или, если угодно, гибридная война. А потерпели бы до выборов – ничего этого, глядишь, и не было бы.
– Док, мы не призываем к Майдану, к мятежу… – начал было Бенджен, но его перебил признананный эрудит Барт.
– «Мятеж не может кончиться удачей, – в противном случае его зовут иначе…» – с удовольствием процитировал он и продолжил: – Вы слишком мудрено выражаетесь, док. Если я вас правильно понял, то отвечу так. Во-первых, как я вчера вам говорил, в городе нет довольных. Да, разумеется, люди привыкли. Да, один раз им показали, что система сильнее, чем они. Но смирение и довольство – разные вещи. Поэтому молодежь при первой же возможности уезжает из города. Если дело пойдет такими темпами, то Хоулленд скоро вымрет.
– А что касается других методов воздействия, – добавил Бенджен, – то они, как показали все попытки, неэффективны. Если кого-то устраивает сложившаяся ситуация, то прежде всего Кохэгенов
