Снова кивок.
— Ты увидел письмо?
Чад опять подтвердил правоту моей догадки.
— Натан не предполагал, что ты умеешь читать. Взял, что нужно из вещей, оставил письмо и ушел…
Зря я ему доверилась. Но сделанного не вернешь. Предположения я могу строить до второго пришествия жнецов, поэтому пойду приготовлю жаркое.
Пока кашеварила, убедила себя, что мне ничего не грозит. Если Натан замышлял плохое, вряд ли бы оставил письмо в чемодане. Почему он солгал, не назвался настоящим именем, я так и не придумала. Постоянно вспоминала душещипательный рассказ о его матери и злилась. В итоге роза отозвалась на мои эмоции, и посреди кухни вырос усыпанный алыми бутонами куст, окутанный сияющими серебристыми искрами и тьмой. Слава богам, не буквально вырос! А то бы мне пришлось чинить пол.
— Кыш! Брысь! — Я помахала руками на растение. — Я спокойна!
Роза заметно подросла.
— Ладно! Я не спокойна, но мне не нужна помощь, так понятно? Уйди! Исчезни!
Чад насмешливо фыркнул, потрогал лапой колючую плеть. Как и мне, шипы ему вреда не причиняли. То есть с этой штукой мы оба связаны?
— Чем смеяться, помог бы ее убрать! Пропади! Ну все, сейчас пойду за мотыгой!
Роза обиженно зашуршала листьями и испарилась. А мне захотелось в горы, туда, где не достанут проблемы. Эй! Опять?
Я потрясла головой, отгоняя чужую мечту, но наваждение отказалось отступать. Я чувствовала себя компасом, настроенным на горы.
Да поняла я! Поняла! Карты. Горный хребет, напоминающий дракона.
Сняла с плиты жаркое и уныло посмотрела в окно. Выбора не было: либо я иду в метель, либо меня будут мучить навязанным желанием оказаться в горах.
Пока одевалась, Чад разве что лапой у виска не покрутил. Пришлось объяснить. Кот обреченно вздохнул, и мы шагнули в серый снежный день. Пока догребли по сугробам до библиотеки, я раз сто успела себя отругать за поспешность: надо было подождать Эрика и вместе с ним идти. Огненный маг в метели был существом незаменимым.
Когда попросила карты гор, библиотекарь радостно разулыбался, очевидно решив, что я собираюсь на отдых. Старик, конечно, всячески поддерживал мое стремление добиться в жизни всего самой, но изредка сетовал, что я одна. А сейчас так засуетился, что захотелось его порадовать. Я сказала, что нашелся опекун. Старик задумчиво посмотрел на меня поверх круглых очков и, шаркая, побрел за картами.
Вскоре я стала обладательницей двух толстых папок, которые старик сложил в потертый портфель, пары громоздких тубусов и напутствия ничего не потерять.
Портфель тащил Чад, я несла тубусы. У крыльца дома столкнулась с Натаном. Лорд отобрал у меня ношу, повозился с замками и галантно открыл дверь.
Пока с котом относили вещи в комнату, маг успел споткнуться несколько раз о ванну, принесенную Эриком, переодеться и обнаружить пропажу письма. Когда я вернулась, он сидел за столом на кухне и мрачно смотрел, постукивая пальцами по столешнице рядом с конвертом. В его взгляде было такое разочарование, что я криво усмехнулась. А как я была разочарована, узнав, что меня обманывают! Спасибо Чаду, открыл глаза!
Нет, я не забыла, что Натан улавливает направление мыслей, я этим нагло воспользовалась. Судя по изменившемуся выражению лица мага, очень удачно.
— Я не обманывал, Мерл — фамилия моей матери.
Предположим, а как же розарий, злобный отец и герцог, оказавшиеся одним лицом? Хотел произвести впечатление? На жалость давил, да?
Натан недовольно поморщился.
Кажется, я его обидела.
— Задела, — подтвердил он. — Но я не обижен. Ты в своем праве. Да, я утаил имена. Но ты ведь понимаешь, что какие бы ни были отношения у меня с отцом, я ношу его имя. И оно не только его, но и его родителей и моих предков.
Я коротко кивнула. Прекрасно понимаю. Правда, немного обидно. Понятно, что мне, малознакомой, безродной, доверили тайну, способную стать оружием против всего семейства. Но… неужели Натан не понял, что я никогда, ни за какие деньги не стала бы этого делать?
— Понял после того, как рассказал. Было слишком поздно что-то пояснять. Да. Так вот, о розарии. Мой отец считал, что праздность герцогини повлечет ненужные мысли и измену, поэтому заставлял ее ухаживать за розарием. Его не волновало, что до замужества она даже не знала, что у роз есть шипы. Для всех это была блажь госпожи.
Натан говорил с плохо скрываемой горечью. Его действительно задевали за живое малоприятные воспоминания. Неудивительно, что он скрывает родство с титулованным деспотом.
— Не только потому. Не люблю видеть маски вместо настоящих лиц. Я ведь улавливаю мечты и мысли. И диссонанс внешней приветливости и дружелюбности с мечтами забрать мои деньги не способствует душевному равновесию. В какой-то момент я понял, что либо начну хамить и бить морды, либо ограничу круг общения маркиза Александра Натана Уилбера, прослыву замкнутым чудаком и буду спокойно вести дела под именем матери, — усмехнулся Натан. — Зато теперь я отлично понимаю, почему маги грез и чтецы — те, кто читает мысли, почти не выходят в свет. Мой уровень дара невелик, но доставляет мне много хлопот. Все было бы намного проще, если бы я получил дар родителей. Иллюзии и навеянные сны куда безопасней.
— Навеянные сны?
— Да. Наподобие того, в который мы попали. Моя мать обладает такой магией. Именно в сны она уходила, когда становилось совсем плохо. Алкоголь лишь помогал уснуть. В какой-то момент она перестала понимать, где сон, а где явь. А спиртное стало зависимостью.
Бедная женщина.
— А Александр-старший, стало быть, иллюзионист?
Натан громко хмыкнул:
— Маг иллюзий. Иллюзионисты — фокусники в цирке. Один из сильнейших магов этого направления королевства. А мать — пятый по силе маг грез. Герцог поэтому на ней и женился, сильная кровь. Но у меня способности оказались того же направления, но несколько шире и намного слабее. Не оправдалась его надежда на усиление крови.
— Магия вообще штука непредсказуемая! — донеслось от двери. Эрик улыбнулся мне, почесал недовольно фыркнувшего Чада за ухом и серьезно, не скрывая сарказма, добавил, глядя на мага: — Раз уж
