Денег не прожить за всю жизнь. Сотни миллионов. А потратить их, собственно, некуда. Когда умрет – а он ведь не вечен! – достанутся идиотам-детям. И те безусловно спустят их в канализацию. Все то, что он зарабатывал десятки лет, шагая буквально по трупам.
А может, все-таки рискнуть? Может, получится?! Или доживать отпущенный судьбой срок, сидя в этом убогом дворике? Отгородившись от той пакости, что снаружи, пятиметровым забором?
Думать. Нужно думать! Риск очень велик. Но и куш огромен. Если, конечно, все это правда – насчет корабля!
Ник только один раз был в этой части Внешки. Здесь жили те, кого никто никогда не видел и кто не появляется в таких местах, как мерзкий Отстойник и уж тем более мусорка.
Нет, возможно, что в молодости местные жители и бывали на мусорке, прохаживались по улицам Внешки – без сомнения! Но потом, когда эти люди вошли в силу, обрели «щупальца» в виде своих многочисленных помощников, выходить во Внешку им стало практически незачем. Если только не считать выходом нечастое посещение Клуба, который находился рядом, сразу за стеной поселения, или же на улицу самого поселения, отделенного от остальной части Внешки высоченной стеной.
Это место во Внешке называли «Заповедник». То ли потому, что его охраняли так, как заповедники для особо ценных животных на других планетах, то ли потому, что этих «животных» было очень мало и они слишком ценны.
А был Ник тут тогда, когда искал аптечку для лечения мамы. Стучался во все двери. Кричал. Плакал. Просил. Ему даже не открыли…
А сейчас Ник не успел поднести видон к экрану на воротах, они распахнулись, и его молча пропустили внутрь Заповедника. Охранник, вооруженный станнером (по крайней мере был виден только станнер, может было и еще что-то из ручного оружия), так же молча, бросив только фразу: «Шагай за мной!» – проводил Ника к одному из домов, скрывавшихся за безликими металлопластовыми воротами в трехстах метрах от входа в Заповедник. В воротах и в стене забора не было ничего удивительного, отличающего жилище Главы от других, кроме высоты. Таких высоких заборов Ник не видел нигде во Внешке – только главный Периметр. Но тот был еще выше.
Ворота тут же открылись. Вернее, небольшая калитка в этих воротах мягко скользнула в стену, и Ник оказался… в раю.
Большой одноэтажный дом, будто сошедший с картинки видона, – белый и якобы построенный из камня. Что было, само собой, полной иллюзией. Никто не строит дома из камня, если есть возможность выстроить их из металлопласта. И дорого, и хлопотно, и защиты никакой. Металлопласт определенной толщины выдерживает удар стационарного бластера и даже небольшой ядерный взрыв, чего нельзя сказать о каком-то там камне. А если поставить в дом генераторы защитного поля, поглощающие и отражающие энергетические и кинетические удары, то дом превращается в практически неприступную крепость. Каковой этот дом, скорее всего, и являлся.
Вокруг дома – пышная растительность! Зеленая трава, клумбы, в отдалении виден небольшой прудик, возле которого выстроена беседка в старинном стиле – тоже будто сошедшая с экрана видона. Живи и радуйся! И зачем в таком случае владельцу поместья выходить за пределы участка?! Разве только для того, чтобы по контрасту ощутить, насколько удалась его собственная жизнь. И насколько крут, если так замечательно живет.
Ник непроизвольно, глубоко и с наслаждением вдохнул сладкий запах цветущих кустов, напоминавший аромат хорошей косметики, и, повинуясь знаку охранника, вынырнувшего откуда-то из-за спины (уже другой охранник, не тот, что встречал Ника), прошел по узкой каменной дорожке к той самой беседке, где в шезлонге сидел незнакомый человек.
Ему на вид можно было дать и сорок, и сто лет: крепкий, сухощавый, с узким лицом и пухлыми губами, с глазами чуть навыкате и задумчивым выражением некрасивого умного лица, он не создавал впечатления могущества или опасности. И только когда этот человек воззрился на стоявшего перед ним Ника, тот невольно поежился: от хозяина поместья буквально веяло силой и полным, беспредельным могуществом жестокости. Захочет – и прикажет порубить Ника на куски, а сам будет так же задумчиво смотреть на умирающего гостя, бросая кусочки его плоти толстогубым рыбам в своем тихом пруду. И даже выражение лица у него никак не изменится. Скучное такое, невеселое.
Молчание. Ник не стал здороваться и сделал такую же скучную физиономию. Он не боялся. Если что, Шарик от этого поместья камня на камне не оставит. Шарик обещал. Странно себя чувствовать сильным, практически всемогущим, но ведь так оно и есть. Единственное, что может грозить Шарику, – это мегабластер. Но чтобы тот задействовать, надо сильно постараться. Это не игловик снять с предохранителя! Однако мегабластера здесь не наблюдается. Только человек непонятного возраста со скучным рыбообразным лицом.
А еще три голые девушки, которых Ник сразу почему-то не заметил. Молоденькие – лет шестнадцать, не больше. Из одежды – только узенькие трусики, не скрывающие почти ничего, за исключением маленького треугольника на лобке.
Ник смутился. Одно дело – охранники-убийцы, всемогущий Глава, который может устроить тебе пакость, к которой ты, в общем-то, готов. И другое – живые голенькие девчушки, хитро поглядывающие на тебя блестящими глазками.
Две сидели у ног хозяина поместья, растирая ему ступни и, видимо, втирая в них какой-то крем. Третья стояла на четвереньках, изображая из себя что-то вроде столика, но ничуть не стеснялась подобной позы и улыбалась Нику белозубой улыбкой, щуря бесстыжие влажные глазки. М-даа… хорошо живут сильные этого мира!
Поймал взгляд хозяина поместья – тот явно забавлялся смущением гостя, следя за ним из-под полуопущенных век. Ник тут же напрягся, выбрасывая из головы красоток, а Глава легонько махнул рукой:
– Свободны, девочки. Кыш!
Девчонки тут же вскочили, хихикая, пошли к дому, нарочито – как показалось Нику – виляя бедрами. Сзади они казались совершенно нагими, ниточка трусов скрылась между ягодицами, а та, что на поясе, телесного цвета и совсем не видна.
– Ну что же, приветствую тебя, новая легенда Внешки! – чуть улыбнулся хозяин дома. – Садись, угощайся.
Ник
