Выдернул палец изо рта, сплюнул на пол розовой слюной и… едва не отпрыгнул назад. Откуда-то из-за темной глыбы справа, у стены, выскочила нить, вонзилась в кровавый плевок и начала, словно шприц, всасывать розовеющую лужицу. Плевок тут же исчез, а щупальце — тонкое, как нить, но с видимым отверстием на конце — потянулось к Олегу, и «ноздри» вокруг этого отверстия раздувались, и Олег чувствовал — куда именно они тянутся. К крови! К маленькому порезу на пальце!
Рука метнулась к мечу, свистнул клинок — привычно, резко, точно, и щупальце задергалось, а потом с немыслимой скоростью унеслось назад, за глыбу, оставив на месте извивающийся обрубок.
Ф-фух-х-х! Олег тяжело задышал. Только сейчас обнаружил, что все время, пока щупальце шарилось вокруг него, он не сделал ни единого вдоха.
Так! Отсюда надо выбираться! Осмотрелся вокруг, внимательно оценивая все детали. Огромный зал, весь усыпанный глыбами камня, некоторые из них достигали высоты человеческого роста. Не глыбы — куски разрушенной стены. Посреди зала — углубление, очень похожее на воронку от артиллерийского снаряда. Шарик разгонял тьму всего лишь метров на десять, дальше помещение терялось в темноте, но по эху было ясно — размеры его велики.
А что над головой? Черт. Над головой здоровенная плита, наклонно лежащая на двух огромных глыбах. И Олег как раз под этой плитой. Стоит ей треснуть — и ему конец!
Быстро, на четвереньках выполз из-под плиты, встал рядом с ней, слегка пошатываясь, — то ли от слабости, то ли от волнения (Я стою! Я снова стою на ногах!). А потом расстегнул штаны и…
Тут особого отличия в строении тела не обнаружил, хотя, если честно, особо и не присматривался.
Закончив, решил посмотреть, что там за воронка — благо что шарик-светильник еще светил, хотя до потолка и не доставал. Этот самый потолок был где-то так высоко, что мозг отказывался точно рассчитать высоту. Ну — очень высоко! Очень! Похоже, что это был какой-то храм, потому что на стенах нанесены рисунки, содержание которых разобрать пока не представлялось возможным. Вроде люди, вроде какие-то пейзажи, но понять что-то в неверных отблесках «фонаря» было невозможно.
Ночь. Через прорехи в куполе видно звездное небо, густо усеянное серебряными точками. Отсюда не видно, что это за небо и есть ли на нем знакомые созвездия, но какие из них Олег знал? Ковши Медведиц? А еще? Млечный Путь — это уж само собой. А больше и ничего. Ну кто из людей особо интересуется звездами, кроме особо продвинутых фанатов астрономии да писателей-фантастов? Нет, так-то Олег любил фантастику и кое-какие названия звезд знал — Альфа Центавра, Проксима Центавра, Алькор, Бетельгейзе, но заставь его даже под страхом смерти показать, где эти звезды находятся на небесном своде — точно бы не смог. Даже Полярную звезду, и ту бы не нашел — хоть палкой его лупи! Увы, астрономия не входила в перечень его хобби. Мотоцикл — да! Медицина — да, и хобби, и работа. А вот астрономия — нет.
Вздохнул и пошел к краю воронки — показалось, что оттуда идет слабый мерцающий свет. Олег мог бы погасить «фонарик», и он знал, как это сделать — но не захотел. Да — убедится, что там что-то мерцает, для верности погасив фонарь, но останется без света в кромешной темноте, рядом с неизвестной мерзостью, распространяющей во все стороны свои гадкие щупальца и явно питающейся кровью! Бр-р-р…
Подошел к воронке, заглянул через край… точно, светится! И даже огоньки мерцают, будто кто-то безумный украсил обычный туристический котелок маленькими гирляндами. Или нет — вставил в стенки котелка маленькие лампочки, хаотично вспыхивающие и гаснущие. По крайней мере, следя за «котелком» минут пять, Олег так и не заметил никакого порядка в этих переливах огней. Красиво, да, но не более того! Не шифр, не сигналы живым существам.
Его охватило ужасное желание подобрать этот котелок. И он знал, что может свободно взять его в руки, и ничего страшного не произойдет. Откуда взялось знание — вероятно, от тела, которое он сейчас занимал. От чужого тела!
Спотыкаясь, едва не падая на крутом склоне, Олег сбежал вниз по краю воронки и едва не свалился на «котелок», который при приближении Олега стал моргать чаще. Над ним поднялось целое светящееся облако, в котором вдруг замелькали непонятные картинки — женщины, мужчины, неясные пейзажи, и вдруг — поле боя с мелькающими над ним вспышками, и во весь «экран» — лицо человека, залитое кровью. И Олег чувствовал, что должен бы знать — что же он на самом деле видит, будто осталось сделать маленький шажок, заглянуть за угол, и вот, готово, — знакомая картинка! Типа «Куликовская битва». Но нет — воспоминания ускользали, как мыло на полу душевой комнаты.
И тогда Олег автоматически снял рюкзак, будто сомнамбула, достал из него плотный мешок из ткани, идентичной курточной, и, подняв «котелок» обеими руками, положил его в мешок.
«Котелок» оказался неожиданно легким, почти невесомым, будто бы сделанным из алюминия или титана. Почему-то Олег подсознательно ожидал, что такая штукенция диаметром сантиметров сорок должна быть тяжелой, тем более что он явно отблескивал желтым (золото?!) металлом. Даже если это была медь или латунь (не говоря уж о бронзе), такого размера объект должен был весить не менее пары килограмм. Однако, по ощущениям Олега, он весил грамм двести.
Пристроив на спину значительно пополневший рюкзак, Олег с немалым трудом выбрался из воронки, которая была глубиной метра четыре, не меньше, и он никак не мог представить, какой снаряд мог нанести такие повреждения. И как при этом сохранились стены собора.
Собора? Ну… может, и не собора, но удобнее называть его именно так — уж очень он похож на храм какого-то бога.
В рюкзаке, насколько Олег заметил (наверху он его открыл и «прошерстил»), очень мало еды — кусок лепешки, высохшее, деревянно-твердое мясо, фляжка с водой, по вкусу — разбавленная слабым вином. А еще — с десяток склянок в небольших холщовых мешочках. Олег их все развязал и обнаружил, что половина склянок
