— Отключай ошейник! Ну?! — Олег всмотрелся во вражеские галеры и почти не почувствовал, как к ошейнику прикоснулось что-то металлическое, звякнувшее, и только краем глаза заметил блеск серебряного (или стального?) перстня, надетого на указательный палец пирата. А больше ничего не ощутил. Никаких особых отличий от прежнего состояния.
Нет — ощутил. Страх. Боль от прошлой попытки колдовать была такой сильной, такой выворачивающей внутренности и душу, что он сейчас с содроганием пытался заставить себя колдовать. И не мог! Не мог! Стоило только об этом подумать, представить, и… холодный пот, тряска конечностей и тошнота в животе!
— Да что же ты стоишь, скотина!
Удар плети ожег спину, Олег дернулся, и, как ни странно, этот удар выбил из него страх и дрожь. Ярость вспыхнула жгучей волной, Олег обернулся, оскалившись, как озверевший дворовый пес, и тут же уткнулся взглядом в два арбалета, направленные ему в пах и в грудь. Бойцы были серьезны, арбалеты держали уверенно, и Олег понял — одно движение в сторону команды, и ему конец!
Но ярость не ушла, ярость кипела, и он должен был ее куда-то выплеснуть, на кого-то перенести свою досаду и злость! Руки ткали узор, руки выписали «скрипичный ключ», различимый даже на ярком солнце, и вот уже на ладони Олега вскипел, заклубился, обрел округлые очертания сгусток плазмы — больше человеческой головы размером, светящийся, как маленькое солнце. Медленно отвел руку назад, будто в ней был снежок и, прицелившись, метнул шар в нос одной из жаждущих крови «гончих»!
Шар вылетел из рук обманчиво медленно, перед тем, как начать свой смертельный полет, будто завис в воздухе — на такую малую долю секунды, что взгляд обычного человека никогда бы не заметил этой задержки! Но только не маг, для которого время будто замедлилось, сделалось тягучим, как мед, как застывшее на морозе автомобильное масло.
Олег видел все как будто и не глазами — всем телом, всей кожей ощущая полет своего снаряда. И ему казалось, что он может им управлять! Человек, сидящий перед экраном телевизора и наблюдающий за боем боксеров, непроизвольно напрягается, сдвигает тело, уклоняясь от ударов, направляя свой кулак в челюсть противника. Так и Олег — он будто сжился со своим огнешаром, он руководил им, он летел вместе с ним, исправляя траекторию движения.
Но Олег все-таки промахнулся. Вместо того чтобы попасть в корпус судна, шар ударился о воду и поднял огромное облако пара и кипящей воды. Энергия, заключенная в плазмоиде, способная вскипятить небольшой пруд, выплеснулась вся разом, и этой энергии было очень, очень много! Слишком много, так как неопытный маг, не умеющий контролировать свою магическую энергию, закачал в плазмоид гигантский ее объем.
Галера с ходу влетела в это облако, и несколько секунд ее не было видно, а потом она выскочила из тумана — часть весел болтались на воде, выпущенные из рук гребцами, части весел не было вообще — то ли их втянули, то ли уронили в море. Но главное — галера была неуправляема и полностью потеряла ход, по инерции двигаясь вперед, но все больше и больше загибаясь по широкой дуге.
Галере повезло. Небольшие галеры, такие, как эти, не имели верхней палубы, под которой сидели или стояли гребцы. Такие галеры были похожи на драккары викингов, то есть — гигантская лодка, в которой гребцы открыты всем ветрам и дождям. И это обстоятельство стало для галеры смертельным. Дождь пролился. Смертоносный дождь кипящей воды и перегретого пара.
Вторая галера шла чуть в стороне и, когда с первой случилась беда, начала загибать траекторию движения, явно не желая встретиться с боевым магом. Что, впрочем, было не просто глупо, но и смертельно. Если бы эта галера с ходу врезалась в «Синюю птицу», если бы ее команда схватилась с пиратами в честном бою, подогреваемая отчаянием и злобой — кто знает, может, тогда и был бы шанс выиграть схватку. В жизни всякое бывает. По крайней мере, дорого продали бы свою жизнь. Но теперь эта убегающая галера представляла из себя великолепную мишень, повернувшись к «орудию главного калибра» своим длинным боком и катастрофически потеряв скорость на повороте. Чем Олег не преминул воспользоваться.
Эта же галера была похожа на «Синюю птицу», только меньшего размера. Прочная палуба, на которой стояли несколько баллист, под палубой — гребцы, укрытые от солнца и ветра прочным дубовым настилом.
Плазмоид врезался в борт галеры, испарив обшивку судна. Ворвавшись во внутренние помещения корабля, туда, где находились гребцы, плазмоид поднял температуру воздуха до нескольких сотен градусов, когда плавится свинец, когда ярким пламенем вспыхивает высохшая на солнце, просмоленная, окостеневшая от времени древесина.
И она вспыхнула. Жарко пыхнула и заревела, выбросив в небо клуб черного, мерзко пахнущего паленым мясом дыма, содержавшего в себе частички сгорающих человеческих тел, скорчившихся рядом с полыхающими рукоятями огромных весел.
Тут же, в корме судна, в трюмном помещении находился запас снарядов-кувшинов, наполненных чем-то вроде «коктейля Молотова» здешнего разлива. И когда воздух нагрелся до температуры плавления свинца, то, расширившийся под действием законов физики, обязательных для всех миров, он хлынул через зарешеченные окна в комнату-хранилище. Сосуды лопнули от резкой перемены температуры и давления, и все вспыхнуло.
Огненное облако окутало галеру, а когда оно рассеялось, на месте галеры осталось лишь полыхающее пятно на тихой морской глади да несколько весел, плавающих по поверхности и похожих на тощих крокодилов, собравшихся позавтракать потерпевшими крушение людьми. Вот только этим хищникам, случись они оказаться на месте крушения, поживиться было нечем. Никто не спасся. Люди испарились, сгорели, ушли на дно вместе с уничтоженным кораблем, и это было так жутко, что даже видавшие виды пираты несколько секунд молчали, будто парализованные магическим заклинанием.
А потом они завопили — радостно, счастливо, заулюлюкали, будто были свидетелями не гибели десятков людей, а находились на веселом представлении бродячих комедиантов.
Веселье прервал капитан:
— Абордажная группа — вперед! Готовсь к высадке! Подходим к галере!
«Синяя птица» осторожно, со всеми предосторожностями подошла к боевой галере, прошедшей через облако пара, и на ее борта полетели якоря-«кошки». Абордажная группа с ревом выплеснулась на вражеское судно, и через несколько секунд оттуда донеслись крики, стоны, звон
