– Что это было?
– Огненные способности у тебя не просто равны нулю. Это настоящий минус. Ты поглощаешь пламя! Феноменально. У тебя раньше не было ожогов?
– Кажется, нет. У нас в семье свой повар, к плите я не притрагивалась. А с алхимической горелкой еще не работала. Нет, точно нет, – тряхнула головой Натт.
– Давай попробуем, – глаза геммолога светились азартом, когда он достал спиртовую горелку и поджег. – Коснись!
Мёрке потянулась к пляшущему синему огоньку и схватилась пальцами за фитиль. Она держалась за него с минуту, пока профессор не остановил. Он принялся с интересом изучать руку девочки.
– Думаю, на этом можно сыграть во время испытания.
– Это все для турнира? – догадалась Натт.
– Извини, не сказал сразу. Мне поручили сообщить, что ты начнешь проходить обучение по обмену – на факультете элементалей.
У Натт похолодело в желудке. Она искренне надеялась, что вотчина Эмена Стольта станет последним этапом испытания, до которого она благополучно не дойдет и превратится в обычную студентку.
– Повезло тебе. Наш факультет самый лучший, – морщинистое лицо преподавателя озарилось задорной, почти мальчишеской улыбкой, и он ткнул себя в грудь, в значок с четырьмя переплетенными стихиями.
Некромантка невольно улыбнулась в ответ. Веселый старичок нравился ей. Добродушием он чем-то напоминал Йедена Стаата. Если таких преподавателей у стихийников много, то бояться нечего. Главное, не попадаться на глаза Фирсу Хасселу и Керинне Арц.
– Мы немного отвлеклись. С геммологией у тебя отлично, – одобрительно кивнул Штейну. – Еще на занятии ты успешно зарядила сферу воспоминаниями. Сразу говорю, списывать не давай. Уже сегодня вечером к тебе пристанут с подобными просьбами.
Он строго посмотрел на студентку, а затем снова вернулся к изучению показаний обода.
– Руны – тоже неплохо. Потренируешься и справишься. А вот с призывом будут проблемы. Связь со стихиями у тебя довольна слабая. Имеет смысл выбрать одного из земляных духов для призыва. Возможно, получится к концу обучения представить своего фамильяра или голема. Но вряд ли.
– Это сколько же дополнительных дисциплин мне нужно изучить? – простонала Натт.
– Не так уж и много. Геммология преподается и на факультете темных искусств, просто придется взять расширенный пятидневный курс. Затем по неделе на каждую стихию, руны и призыв. Всего семь недель. В оставшееся до конца второго этапа время тебя ждет самостоятельная подготовка к заключительному испытанию.
– Это будет что-то вроде письменного экзамена? – с надеждой спросила студентка.
– Не совсем, – уклончиво ответил профессор и протянул Натт листок с зафиксированными показаниями по способностям ученицы и своими комментариями. – Передай своему ментору, он скоординирует тебя дальше. Удачи, Натт Мёрке. Верю, что поразишь всех, но болеть буду за своих.
Он снова погладил пальцем значок и ехидно улыбнулся.
В коридоре, сидя у стены и потирая виски, ее ждали Синд и Нииск.
– Рассказывай! – потребовал друг.
– Шли бы вы в лазарет, пока еще перемена. Выглядите, как два подгнивших трупа, да и пахнете не лучше, – Натт сжимала за спиной листок. Лагос Штейну не велел распространяться о результатах исследования, чтобы информация не попала к соперникам.
– Ого, профессиональные шуточки! Похвально, – опираясь о постамент с вазой, Форсворд поднялся на ноги.
– Мне все равно надо к Кренесу Льонту. Пойдем, может, он вам что-нибудь даст от головной боли, – девочка жалостливо поглядывала на шамана с некромантом.
Несмотря на то что многие студенты стали жертвами отравлений, эти двое страдали в разы сильнее.
– Он уже дал. Вчера, – мрачно изрек Синд.
– Тебя никто не заставлял брать, – пробормотал Нииск.
– А тебя никто не заставлял поддерживать спор, – огрызнулся Форсворд.
Парочка препиралась всю дорогу, и у самой Мёрке разыгралась мигрень.
Натт очень хотелось пожаловаться Квелду на его подружку. Мало того что брат выбрал некромантку, а не милую Флельрок, так еще и характером Керинна напоминала страшное порождение тьмы. Вот уж кто действительно неприятнее всяких там некс.
Слушая стоны, доносящиеся из палат, девочка осознала, что Форсворд и Макйак еще легко отделались. Часть студентов загремела на больничные койки, и, судя по всему, они не скоро захотят попробовать алкоголь. Если вообще станут. Интересный педагогический прием.
– Моя маленькая чемпионка! – радостно воскликнул аспирант и вскочил из-за заваленного бумагами стола. – Принесла диаграмму?
Натт протянула ментору листок и долго наблюдала за его задумчивым лицом.
– Это будет любопытно! Вечером занесу тебе расписание.
– Что там? – Синд вытягивал шею из-за плеча девочки, чтобы посмотреть, что с таким интересом изучал целитель.
– Вам знать не положено. Военная тайна, – Льонт сложил бумагу в четыре раза и убрал во внутренний карман мантии, а затем вновь обратился к болезненно-зеленым парням: – Так. Что же мне с вами делать, лягушата?
Из лазарета Синд и Нииск вышли, посасывая мерзко пахнущие травой леденцы, но зато оба мгновенно посвежели и перестали морщиться.
В дверях они встретили мрачного, чертыхающегося Хассела. Поврежденная накануне рука была забинтована, но сейчас он придерживал вторую, на которой красовался сильный ожог.
– Кошмар, – Синд наигранно схватился за грудь, увидев стихийника. – Сегодня явно не твой день, южанин. Кто тебя так подкоптил?
Фирс злобно зыркнул на некромантов и, пихнув плечом инну, скрылся в коридоре лазарета.
До трех студентов донесся недовольный возглас Кренеса Льонта:
– Хассел, какого демона?! Дважды за день! На тебя медикаментов не напасешься!
– Давайте не будем его больше задирать, – тихо попросила Натт, разглядывая пальцы, которыми недавно держала фитиль горелки в кабинете Штейну, и пытаясь вспомнить, какая рука была обожжена у Хассела. Совпадение?
– Мы? А кого он зажал в углу сегодня утром? – хмыкнул Форсворд.
– Фирс хотел поменяться наставниками, не более. Устала уже сталкиваться лбами со всеми подряд. Хассел, Арц, Рё’Тен, одногруппники. На мне висят два наказания и этот сумасшедший турнир, – а еще некса, но Мёрке ограничилась списком живых и не торопилась посвящать друзей в подробности прошлой ночи.
– Как скажешь, – лениво пожал плечами друг. – Но если первый к нам полезет, пусть пеняет на себя. Мне понравился тот фокус с куриной костью. Ты молодец, Натт. Даже немного пугаешь.
– Меня вот больше тревожит Керинна Арц, – безэмоционально отозвался Нииск, листая учебник по введению в спиритуализм.
– А что с ней, помимо того, что она редкостная сука?
– Синд!
– Что? Это не я влепил нам наказание просто так. А теперь еще в навозе ковыряться всю неделю.
– Тебе необязательно, – замахала руками Натт. – Задание мне поручили.
– Хочешь сказать, я брошу тебя одну по локоть в дерьме с соломой? Нет уж! Вместе хлебали гнилую воду в крипте, справимся и здесь, – подбодрил девочку Форсворд, и она почувствовала, как теплеет на сердце от заботы друга. – Нам еще один инну поможет. Правда ведь, Макйак? Вы же оленьим кизяком печи топите.
Северянин закатил глаза.
– Нам давно привозят уголь с материка. Ты достал уже.
– Поможешь, спрашиваю?
– Помогу, – кисло согласился Нииск.
Лекарство Кренеса Льонта быстро подействовало, и у ребят появился аппетит. Только Натт лениво ковырялась в тарелке, протыкая вилкой стручки зеленой фасоли, думая о нексах и обожженной руке стихийника.
Оставшиеся занятия тянулись мучительно долго. Особенно правописание темных рун. Полтора часа
