Прежде чем я успел задать вопрос, майор Слоун – она говорила по телефону – глянула на Блевинса и сказала:
– Подтверждаю. Мы потеряли связь с ним практически сразу, как он выехал с нашей территории. Очевидно, его угнали.
«Полицейские сообщают, что несколько рослых голых мужчин европейской внешности выскочили из контейнера и берут заложников», – говорил комментатор.
Грайне первая сложила два и два.
– Магнус! – прошипела она и разразилась потоком яростных фраз, надо полагать, на гэльском. Грайне всегда была довольно эмоциональна, но прежде ни разу на моих глазах не теряла контроль над собой. Будь Магнус здесь, она бы когтями порвала его в клочья.
– Майор Слоун, немедленно отправляйте к «Уолмарту» НОГ и всех, кто у вас есть, – распорядился Блевинс.
Все побежали каждый в свою сторону, а я вышел из здания, свернул за угол… и дал стрекача. У меня просто было чувство, что это самое верное решение.
Вот тогда-то я и перестал быть гиком на самой крутой работе, о какой может мечтать выпускник МТИ, и стал предателем. Серьезным предателем. «Анонимус» нервно курит в сторонке.
Так мы все оказались здесь, в доме Ребекки и Фрэнка. Даже не знаю, как сам Фрэнк сюда добрался. Сейчас идет спор, не надо ли нам всем просто свалить отсюда и затаиться, но (1) затаиться трудно, (2) мы не можем просто так бросить Фрэнка и Ребекку, (3) мы не нарушили ни одного закона, и у кембриджской полиции не должно быть к нам никаких претензий.
Ребекка (натурально) заваривает нам чай. Я не знаю, когда ее челюстные мышцы расслабятся настолько, чтобы она снова произнесла хоть слово, но это вовсе не значит, что она собирается нас вышвырнуть.
Мы ждем, что Блевинс очень скоро отправит кого-нибудь нас замочить, по крайней мере фигурально. Вот почему я хотел записать и загрузить это все как можно быстрее.
Из дневника Ребекки Ист-Ода
ПЯТНИЦА ПОСЛЕ ДНЯ БЛАГОДАРЕНИЯТемпература 38о по Фаренгейту, остальное не важно.
Невероятный поворот событий. Тристан, Эржебет и Мортимер поселились в подвале, и мы предполагаем, что Фрэнк больше не сотрудник ДОДО, но пока ничего не ясно. По местному телевидению передают удивительную историю о захвате лексингтонского «Уолмарта». Мел из-за махинаций Грайне застряла в Лондоне 1851 года. Тристан и Фрэнк тут же начали придумывать, как собрать в подвале кустарный ОДЕК, чтобы Мел было куда вернуться, если она найдет ИГСОВу. (Хотя если она не знает, что у нас есть ОДЕК, как она догадается, что надо возвращаться в него? Впрочем, не важно. Это лучше, чем сидеть сложа руки.) Фрэнк предложил угнать один из новых АТТО, к которым у него собственническое чувство, усугубленное обидой. АТТО № 1, из которого выскочили голые берсерки, стоит внутри упомянутого «Уолмарта», но еще три готовы и шесть почти завершены. Мортимер пытается настроить у нас в подвале защищенный мини-интранет. У него при себе флешка под названием ГРИМНИР с материалами ОДИНа в немыслимом количестве, и он хочет перегрузить их в надежное место, пока флешка не выпала из кармана его нелепых штанов. Кошки затерялись в хаосе.
Сага о ВольмартеПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА (продолжение). Часть 2 написана шариковой ручкой на бумаге для принтера и найдена на развалинах «Уолмарта» в пригороде Бостона, штат Массачусетс, после кровавого налета лиц, которых СМИ объявили бандой метамфетаминовых наркоманов, связанной с русской мафией.
Часть 2Ингебьёрг и иные вещуньиМеня и Магнуса переносилиВ бессчетные вимены. Двадцать и двухОбрели богатырей, бойцов прославленных.У скал Свердвика стояли соратники,Собирались твердить сказания Токи,Сто раз повторенные со слов Магнуса,Подкрепляясь медом из полных рогов.Вещал он с ладьи, с настила высокого:«Корабль, что на Тучный край мы направим,Всего-то без весел сундук, АТТО по названью,На телеге. Туда Ингебьёрг переносит.Викингам любо ладьи выволакиватьНа брег обреченной округи.Так и наш АТТО сокрушитСтеклянные створы Вольмарта.Подобно кинжалу, прорвемся внутрь,Синюю стражу сметем, сбирателей мзды,Раздавим товары, разнесем тележицы,Путь проложим сквозь все преграды.Яростная Ингебьёрг, ясновидица,Переносит Сторольфа». Меч Магнуса,Описав дугу, на того указует,Седого, свирепого, великанов сражателя.Сторольф торопится: «Внутри, в АТТО,Жуткие штуки вокруг натыканы.Не вижу в упор. Вперед бросаюсь,Сквозь осколки стеклянных створ.Тишина мне знак рвануть в дверь.Вижу к востоку проход просторный,Взор влекут волшебные вещи. В упор не вижу.Вождь мой Магнус. Путь мне указан.К востоку викингов ждет победа.В широком проходе с востока на западСчитаю склады товаров.У шестого стою. Над ним образ:Дева любезная, кудри льняные,Как Линдальфаллет, льют водопадом,Локоны вьются, улыбка блещет,Зубы, как снег Снайфедльсйёкюдля.Держит в перстах сосудец настойки,Хитро варенной для холи волос.Ниже, что ратники, рядами такие же,Нам это знак налево направиться.Длинный проход посреди припасов.Руна его: как Беркано, береза.Ниже цифры: двадесять пять.Следую к северу, как сначала.Шесть шагов, не больше, и тамЧто моих рук алчбою стало,Чуть я очнулся в Тучном краюНагой: ножи, остро отточены».«Яростная Ингебьёрг, ясновидица,Переносит Бранда». Меч Магнуса,Описав дугу, на того указует:Берсерк из Зеландии быка сборет.Бранд без запинки: «Влекут волшебные вещи.Спешу по стопам Сторольфа. Он встал,Бранд дале бежит, отсчитал три будки еще.Девятая – для детей-ползунов.Куклехи лыбятся глупоВ коробках. Бранд направо берет.Ровно, рядами добыча уложена,Владельцы визжат. Не замечаю.Поезд тележиц помехой не будет –Перепрыгнет викинг, берсерк разбросает.Бранд бежит до стены, до упора.Множество молотов, кучей. Топоров тоже.Лопаты, серпы на шестах, годноеДля смертоубийств, рядами на полках,Иль на полу, поленьям подобно.Бери тележку, коль надо – с боем.Все, что к убийству пригодно, грузи,Ничего не оставь, чем головы рубят,Рассекают мышцы и жилы рвут».Так сказал берсерк ясноглазый, до крови падкий.«Яростная Ингебьёрг, ясновидица,Переносит Хальфдана». Меч Магнуса,Описав дугу, на того указует:Гроза ярлов белобородый, легенд любимецХальфдан вещает: «Взор влекут волшебные вещи.Не гляжу на них, жду. Ингебьёрг новых шлет.К этому часу ножи Сторольфа,Бранда топоры, молоты руки мои укрепили.Четверо нас в отряде. Трое со мною:Торольд, Бильд и Глама. Двинем к десятой будке,Дальше налево. До потолка детской дряни,Не позволяй глазам отвлекаться.Ровно, рядами добыча уложенаУлицы для боев удобны,Прямее дорог шлемоносных римлян,Вдоль-поперек, как уток и основа.Трудно торгующим помнить порядок,Кабы руны не разумели,Не завладели бы римской азбукой,Как арифметикой у арабов.Каждый участок склада сокровищРимскими рунами сверху означен,Проход поперек арабской цифирьюНиже подписан, для тех, кто знает.Иные их руны нашим подобны,Другие отличны. Единица – гарпун.Указует северо-восточный угол склада,Северной родины нашей добрая снасть.Лес удилищ вдали виден,Вервия, крепить паруса. Секачи,В чащу врубаться и в бой… Эх! Ладно.Дальше сплошь стекло. За блестящей гладьюКоробки́ кирпичами уложены, все в рунах,под потолок.Гламе стекло нипочем. Молотом машет,Полки ломит, гребет коробки́, тащит в тележки.Дальше бегом до стены волшебных окошек.Хальфдан, спеша в стеклянном проходе,Уперся в преграду: поперек прилавок,За ним туземцы Тучного краяС громовыми жезлами, изумленные.Только они нам одни и опасны.Не смотри, что нет мечей у них сбоку.Громовые жезлы мечут мелкие камушкиБыстрей, убийственней стрел с тетивы.Смертельны издали. Бежим ближе.Битве лицом к лицу, топор с топором,Не учат их. Бросаюсь прямо,Коль пусты их руки – а то падаю на пол.Скорчился, прикусив язык,Пока голос Хейд не
