услышу – она однаК стражам способна вплоть приступить.Когда дева-боец их отвлечет,Самое время бешено броситься».Смолк Хальфдан, за выдержку выбранный,Магнусов меч, туда-сюда указуя,Каждого вызвал бойца, каждую боевицу.Один за другим оттвердили записи Токи,Повторили то, что сбудется вскоре,Что постигнет туземцев Тучного края,Что каждый свершит воин, в каком порядке.Под навесом ладьи, пустой покамест,Ингебьёрг, испивая настой мухомора,В полусне, но пока еще в нашем мире,Пальцами перебирает путаницу нитей.Магнус вступил к ней в тень,Запах вдохнул зелья заговоренного.Все мы, вдоль борта стоя, чуяли чары.Ингебьёрг перенесла его, словно в смерть метнула.Сторольфа, стали носителя, следом послала.Бранда-берсерка, Хальфдана мудрого,Хейд, деву боев, Гламу, Бильда, Торольфа.Токи взяла. Ладья исчезла из глаз.Я внутри сундука, сталь сияет.Верно, это АТТО. Бросаюсь в дверь.Взор мой влекут волшебные вещи. В упор не вижу.Вождь мой Магнус. Путь мне указан.На север от носа телеги, АТТО несущей,Где, сокрушив стену, она застряла,Груды вещей, как нам ране вещали:Обилье одежд для мужчин и женщин,Больше любого базара. Дальше дивное диво,Что Магнус помянул, в слова невместимое:Высокая стена волшебных окошек,Гордость Тучного края: стекло превосходное.Не то, что за ними, кажут,Но чудеса, предсказания, лики,Изображенные светом и красками,Рдеют как вишни, пламенем пышут.Точно витражи в христианских храминах,Солнца сияньем насквозь пронизаны,Но не как те, навсегда застывшие, –Образы движутся, мелькают и меркнут.Токи здесь, чтоб забрать сокровища,Руны прочтя в волшебных окнах.К северу шел я, спеша по следамХейд-боевицы. Волна волос,В косу сплетенных, низко спускалась,Ягодиц касаясь. Идя за ней,Взгляд я тешил. С большой охотойВ битву ходил бы за этакой Хейд.Взмахнув руками, всю себя открыла,Спугнула торговку, тучную бабуС тонкими тканями. Хейд, нахальноРасставив локти, затылка коснулась ладонями.Нож там скрыт у нее, добыча Сторольфа,Вплетен в косу, никем не замеченный,Где пряди на шее соединяются,Ждет, нужда в нем скоро настанет.Как Магнус указывал, Токи штаныСдернул, походя, с полки, и снова спешитК северу, к чудным окнам. Хейд на восток.Токи глазеет невольно. Вот она бросилась в бег.Вопль она издает, не угрозы врагу,Но ужаса. Не ведает ХейдНаречия англов. Не важно. Те, кому надобно,Слышали, насторожились. Хейд нацеленаНа жезлы громовые. Здесь в углуВооружение Вольмарта. Трое стражейВместе в ум не возьмут, что творится –Тележки сшибаются, вопят торгаши, туземцы мечутся.Тревога вокруг. А тут девка голая,Мчится на них, голося о помощи.Что с бедолагой? Прямо в объятияПервому Хейд бросается.Из косы она извлекает лезвие,Сзади ему вонзает в шею. Он еще падает,Она на второго возносит руку.Третий хватается за громовик, готов стрелять,Топор разрубает этому голову,Брошенный Торольфом из банды Хальфдана,Бегущей из бокового прохода,Руной гарпуна помеченного.Свершено, что для начала намечено.Новые ратники из АТТО ринулись.Асмунд, исландский берсерк славный,Грани, швед, кораблей строитель.Ангрим, Хьёрвард, Ингвар, Снорри,Торд могучий. МагнусТуда и сюда мужей рассылает,Туземцев согнать в толпу и стеречь.Листы деревянные широкиеОграждают новое укрепление,Синей парусиной накрыто, обернуто,Веревками опутано сверху донизу.В западном краю ВольмартаЧто есть на земле съестного, собрано.Пиво в бутылках – грузить в трюм,Молоко и мяса мороженные.Готовясь биться на баррикадах,Викинги тащат пищу, одежу несут.Штаны турецкие с ширинкою,Что мудреной застежкой смыкается.Мелкие зубчики, что многоножки,Скрипя, сопрягаются, скрывают голое тело.«Молния», как называют здешние,Гунфасту, горемыке, гребешок петушка ущемила.Цепи с замками, стальные вервияПо пути прихватили в лавках.Пленникам на шеи накручиваем.Вдруг все на звук обернулись.Грохот, словно древо громадное рухнуло,Бурей сломано, оглушил всех.Туземец, почти уже было спутанный,К стене укрепления прикован,Выхватил маленький громобой,В одежде скрытый, выбросил камень,Сразил Семундра, сына Ингварова,Брата-бойца, на весло налегавшего, меченосца.Некогда он одолел тролля в окрестностях Эйдара,Осилил в битве один на один.Гром-камень пронзил легкое,Кровь-жизнь Семундра из уст хлынула.Пал он, как древо. Магнус схватил секач,В руку героя вложил, проводил в Валхаллу.Еще раз грохнуло. Торд ругнулся.Руку ему поранило.Третий раз грянуло, когда Торд ударомНа пол свалил убийцу Семундра,Труса, который разит издали.Никого не задев, камень дыру пробилВ деревянной стене, прорвав парусину.Лежа ничком, житель Тучного краяВстать не смог. Лютый убийца МагнусЯрый мститель, топором с размахуВ спину стрелка поразил,От позвоночника отделив ребра.Примерившись, рубанул снова,Раздирает грудную клетку руками.Вой стрелка замолк, захлебнулся,Сквозь раны сквозные свищет воздух.Прекратились корчи. Магнус вскрыл тело,Как крылья орла распахнул кровавые.Легкие обнажены, на виду.Опрокинув тележку, опростали,Свалили в нее останки убийцы.Магнус выкатил их за стеклянные створы.Визжат туземцы в страхе, воют сирены.Возвращается Магнус в новую крепость,Толпимся вокруг волшебных окошек.
Прим. переводчика. На этом месте «Сага о Вольмарте» обрывается. Согласно записям видеокамер и свидетельским показаниям выживших заложников, дальше автор, Токи, принялся осваивать извлечение картографических данных из компьютеров в отделе бытовой электроники.
Из дневника Ребекки Ист-Ода
СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ, ТО ЕСТЬ СУББОТА
ПОСЛЕ ДНЯ БЛАГОДАРЕНИЯ.
Температура 39о по Фаренгейту.
Наша столовая объявлена «боевым штабом», и через нее тянутся разнокалиберные провода. По большей части они нужны Мортимеру для попытки «запустить» новую систему ГРИМНИР, его кустарную замену ОДИНу. Она работает в чем-то под названием даркнет, не к ночи будь помянут. Мне уже позвонили из компании – провайдера кабельного телевидения сказали, что мы соединяемся с подозрительными серверами, и пригрозили отключением. Я изобразила бестолковую старушенцию и запросила техподдержку – по моему опыту, теперь они замолчат надолго.
Несколько лет назад, когда мы выкопали в саду книгу, заработали кучу денег и переписали дом на «Ист-Хауз траст», перестав быть его юридическими владельцами, у меня было чувство, будто я отпилила себе ногу. Однако оно быстро прошло. Как только стало ясно, что на практике ничего не изменилось, я совершенно про это забыла и вспоминала, только когда приходила квитанция для уплаты налога на собственность и тому подобные официальные документы, в которых адресатом значился «Ист-Хауз траст». Сейчас я думаю об этом почти постоянно, что позволяет взирать на происходящее с некоторой отрешенностью. К недовольству соседей, на улицах вокруг дома стоят джипы какого-то правительственного агентства. Очевидно, за нами следят, однако границы частной территории пересекать не решаются.
В два часа ночи трое перелезли через заднюю ограду и вызвали большой переполох, пока мы их не узнали. Это оказались Феликс Дорн, Эсме Оверклефт и Джулия Ли. Они собрались в «Апостольском кафе» и решили дезертировать из ДОДО и присоединиться к нашей шатии-братии. (Зачинщицей явно была Джулия, учитывая ее роман с Мортимером.) В итоге они остались у нас и проговорили до утра. Сейчас все спят посменно в бывшей спальне Мэй, в гостевой спальне и на полу у меня в швейной. (Чира Ладжани передала через них, что она с нами, но боится открыто уходить из ДОДО, чтобы не повредить иммиграционному статусу младших брата и сестры. Возможно, она станет нашим «кротом», но об этом пока говорить рано.)
От новоприбывших мы узнали кое-какие подробности о событиях в «Уолмарте». Нас, разумеется, отключили от ОДИНа в тот миг, как Мортимер покинул здание, и мы вынужденно обходились теленовостями и слухами в интернете. Верховные власти ДОДО (что на сегодня, по сути, означает Грайне, поскольку она, видимо, полностью управляет Блевинсом) еще не знают, что Феликс, Эсме и Джулия перешли на
