— Вы, господин маг, сегодня не в мантии. Что случилось? — улыбаясь, спросил конт. — Решили поменять поприще служения его величеству? — и засмеялся, вспомнив приключения мага на хозяйственном подворье.
— Нет, досточтимый риньер. Моя одежда стала грязной и поизносилась изрядно. Я не захотел оскорблять ваши благородные взгляды такой одеждой и купил ту, что позволили мои скромные средства. — Он изобразил поклон движением головы.
Жена конта с удивлением посмотрела на молодого человека.
— Удивительно, господин маг, а вы, оказывается, хорошо воспитаны и знакомы с манерами. Я этого раньше за вами не замечала.
— Еще бы, — засмеялся конт. — После того, как его ударил покойник, парень здорово изменился. Оказывается, существование между жизнью и смертью благотворно влияет на человека.
— Вы ошибаетесь, господин конт. Я изменился после того, как прикоснулся к истине, — совершенно спокойно ответил маг.
Конт положил ложку на стол, сложил руки в замок и с еще большим интересом в упор посмотрел на Артема.
— Может, и нас просветите по поводу ваших открытий?
— Это не ко мне, риньер, а к святому отцу. Я у него сегодня был на исповеди. Там мне открылась тайна большой любви к нам, людям, господина нашего Хранителя.
— Интересно! — протянул хозяин замка и, прищурившись, посмотрел на отца Ермолая. Тот уже был изрядно под хмельком и, собрав глаза в кучу, важно кивнул.
— И о чем же вы ему исповедались? — с улыбкой спросил конт.
— О пьянстве. О том, как вместе с…
— Остановись, сын мой! — громовым голосом вскричал инквизитор. Сам же подумал: сейчас этот дурак расскажет, как он пил с ним, стыда не оберешься. — Таинство исповеди священно. То промеж тобой, мной и Хранителем.
— Я сегодня получил благодать от нашего господина и поделился ею с другими, — продолжил как ни в чем не бывало Артем.
— Да, да, я видел, — заржал уже в полный голос конт, вспоминая, как он делился ею с поварихой. Увидев осуждающий взгляд жены, прикрыл рот. — Простите, это я свое вспомнил, — извинился он перед женой. — Так чем вы и с кем поделились?
— Я сегодня стал родителем! — радостно огорошил он сидящих.
Хозяйка залилась краской. Отец Ермолай вместо одного глотка настойки выдул одним махом весь стакан и, став красным, как вареный рак, тоже уставился на студента. Конт поморгал и задумался. Расклад неплохой: если у дворни родится мальчик, он может унаследовать магические способности отца. Его можно обучить в школе, и тогда у него будет свой маг.
— И кого из моих служанок вы осчастливили, что от вас понесла, юноша? — спросил он. — А вы, оказывается, шустрый. Попрыгунчик. Раз, два — и сразу дети.
— Вы меня неправильно поняли, досточтимый риньер, я не делал детей со служанками. Я увидел девочку баску, проповедовал ей о Хранителе, и она уверовала. Она готова пойти на исповедь к отцу Ермолаю, и завтра я ее к нему отведу.
— Что? — сразу протрезвел инквизитор. — Богохульник! Что ты знаешь о нашем Хранителе, чтобы делиться с другими? — Казалось, он сейчас загорится, таким красным стал. — Никогда для идолопоклонников я не открою двери исповедальней комнаты!
— Я знаю немного, — спокойно ответил Артем.
Такие научные споры ему приходилось вести и в институте, так что предмет он знал. А у этой ящерицы, что все звали Хранителем, была та же паства, что и у других богов. И лопала она ту же самую лапшу, что и все.
— У нас на всех одно небо над головой, одна земля под ногами. Нас всех создал один Творец и дал нам одного Хранителя. И если кто-то заблудился во тьме веков и забыл своего Создателя, наш долг помочь ему найти верный путь. Не это ли вы мне говорили, святой отец? Или вы считаете, что Хранитель отверг их? Отверг творение Создателя?
— Юноша прав, — заявила контесса. — Именно так меня учит мой духовник. Мы должны нести свет заблудшим. А вы, отец Ермолай, настоящий подвижник веры. Я не думаю, что есть еще такие инквизиторы, которые сумели магу и баске открыть свет истины. Вы герой веры, святой отец. — В глазах женщины горел огонь фанатизма.
Отец Ермолай после пылкой речи риньеры надолго задумался. Черт его знает. Может, этот дурень и прав. Если все это подать под таким соусом, как преподнесла контесса… То это может быть хорошим стартом наверх. Все вернутся и будут рассказывать, сколько еретиков среди крестьян они сожгли. Сколько денег от проданного имущества сожженных они принесли в кассу ордена. А он скромно скажет, что, кроме этого, привел к истине мага и баску. Затуманенный настойкой мозг инквизитора стал рисовать картины одну приятнее другой.
— Хорошо! Пусть приходит! — решительно заявил он.
Конт мельком глянул на инквизитора. Надо мага отправлять побыстрее, иначе они с этим святым пропойцей заварят мне такую кашу, которую я буду расхлебывать очень долго. Верно говорят, что дурням законы не писаны. Маг оказался особенным — то голым бегает по двору, то на исповедь идет. Он отпил глоток вина, улыбнулся жене и посмотрел на юношу. Тот сидел благочинно, ел опрятно.
— Скажите, Артам, за что вы ударили моего начальника стражи? — поинтересовался конт. Он был сильно удивлен тем, что маг смог отправить в беспамятство такого бойца. И при случае хотел расспросить самого ученика. По дворне ходили слухи, что он трусоват, но конт как-то этого не заметил за юношей.
— Он сам об этом попросил, досточтимый риньер, — с достоинством ответил маг.
— Сам? — удивился конт. — Вот так взял и сказал «ударь меня»?
— Совершенно верно, примерно такими словами он и сказал, — невозмутимо ответил парень. Отложил кусок мяса, что грыз перед этим, и его зубам мог позавидовать замковый волкодав. — Я и ударил его сначала между ног, а потом в челюсть.
— Как некрасиво, юноша, бить по такому
