– Делаешь всё так, как я скажу, усёк?
– Да, – Сухов судорожно сглатывает, зная, что о методах допросов чистильщиков с пристрастием в Убежище ходят слухи один страшнее другого. И отрезание пальцев далеко не самый страшный способ выбивания показаний.
Бойцы проходят по коридору несколько шагов, поворачивают за угол, и сразу упираются в железную дверь. Седой распахивает её. Тень, Винт и Хлыщ видят, что в мастерской, размером метра три на четыре, находятся трое. Точнее Митяй сидит на деревянном табурете, прислонившись спиной к верстаку, а на полу лежат два связанных человека. Один в окровавленном, разорванном на ноге ОЗК, а второй… Скорее это даже не человек, а существо, когда-то им бывшее.
Бойцы толпятся на пороге, затем с трудом втискиваются в помещение. Взгляд Сергея скользит по тщедушному телу, замотанному в рванину, которой бы не польстился самый последний бомжара. Выродок поворачивает голову. На людей, из-под уродливых наростов, покрывающих лицо, смотрят полные ужаса маленькие черные глаза. Кривой рот раззявливается, а из глотки доносится сдавленный хрип:
– Уу…ть…
Митяй, видя Винта, спрыгивает с табурета, и с криком: – «Заткнись тварь!» – пинает выродка, который тут же, дрожа всем телом, утыкается мордой в пол.
– Кто это? – спрашивает Винт.
– Это, – Митяй поворачивает голову, смотрит на человека в защитном костюме, – наш новый друг, а это, – Митяй, глядя на выродка, ухмыляется, – тупая тварь без языка.
– Кончай дурака валять! – рявкает Винт. – Говорите, что здесь произошло!
– А всё очень просто, – продолжает Митяй, – пока вы где-то ходили, мы здесь малость постреляли, положили мародёров, ну и точку отбили, которой, по идее, вообще не должно существовать!
– Я смотрю, ты смелый стал! – цедит Винт. – Только смотри, пуля дураков любит.
Чистильщик поднимает автомат.
– Да ладно тебе, – поспешно вскинув руку, отмахивается Митяй, – уже пошутить нельзя.
– Ещё раз дурика включишь, – Винт смотрит на бойца, поглаживая спусковой крючок, – мозгами раскинешь. Усёк?
– Да, – Митяй, изменившись в лице, отходит к стене, – понял я, командир.
– Итак, – продолжает Винт, – мы не слышали, как стреляете вы, а вы, в свою очередь, как мы. Тень, как я понимаю, тоже к вам не приходил, хотя он клянётся, что был на «пятаке» и никого не видел. Правильно? – чистильщик обводит взглядом бойцов. – Одни загадки и ни одного ответа.
Седой и Митяй кивают, а Тень, переглянувшись с Хлыщом, который пытается открыть рот, быстро говорит:
– Я думаю, в посёлке что-то вроде аномалии, не знаю точно, как миражи.
– А ещё замки воздушные! – отрезает Винт. – Это ты в Убежище сказок наслушался! Этого допрашивали? – чистильщик тычет стволом автомата в лежащего на полу мародёра.
– Нет, не успели, как раз вы вернулись, – отвечает Седой.
– А чего он как дохлый валяется? – Винт пинает человека. – Или, как обычно, сначала стреляем, потом думаем?
– Да живой он! – встревает Митяй. – Притворяется тяжелораненым. Ногу только слегка зацепили, и всё, залёг.
– Ну да, решил поспать, – ржёт Седой, – после того как ты его прикладом по голове огрел!
– Да я же не сильно, – тянет чистильщик, – так, чтобы не зарывался…
– Заткнись! – обрывает Митяя Винт. – Хуже бабы стал. А это ещё что за урод рядом с ним?
– Свинья, – внезапно раздаётся голос мародёра.
– Опа, очнулся! – удивляется Винт. – Тень, Митяй, поднимите-ка его и посадите на табурет.
Бойцы выполняют приказ. Чистильщики становятся полукругом вокруг мародёра. Лицо собирателя до половины закрыто маской респиратора. Лоб разбит. Зрачки расширены. Человек, не мигая, глядит на чистильщиков, точно пялясь в пустоту.
– Повтори, что ты сказал? – Винт смотрит на мародёра.
Собиратель пожимает плечами.
– Это свинья, поймали, когда он по посёлку шарился. Грязный как собака был, точно в канаве валялся и дерьмом вонял. Мы его в луже искупали, чтоб отмыть, и… – мародёр лыбится, – как вы уже догадались, мы их жрём.
По мастерской разносится приглушённое дыхание. Кажется, что сквозь сопение слышно, как чистильщики скрежещут зубами.
– Ах ты, сука! – Митяй замахивается.
– Отставить! – рявкает Винт. – Не видишь, он обдолбанный, поэтому такой смелый, – чистильщик переводит взгляд на каннибала, – вы же не местные, так? Говори, кто вы, откуда пришли, что здесь происходит?
– Ты про Деда у него спроси! – встревает Седой. – Куда он делся. Тоже схарчили?
Мародёр исподлобья смотрит на чистильщика.
– Пошёл ты! Сам придумай!
Кажется, что даже под маской противогаза видно, как багровеет Седой. Пулемётчик сжимает пальцы. Короткий замах. Удар. В скулу каннибала впечатывается пудовый кулак. Слышится хруст. Стон. Мародёр падает с табурета. Голова с глухим стуком бьётся о бетонный пол. Уже лёжа собиратель видит, как на него пялится выродок. Губы урода расползаются в стороны. Из глотки вырывается тихое клокотанье, похожее на придушенный собачий лай. Выродок трясётся, давясь тихим смехом.
Над головой мародёра зависает нога в ботинке.
– Отставить! – орёт Винт. – Он нам нужен живым!
Седой нехотя ставит ногу на пол, а Митяй, с интересом наблюдавший за действом, хмыкает:
– Какой от него сейчас толк? Надо до утра ждать, пока вся дурь не выветрится.
Винт меряет бойца тяжелым взглядом.
– А у нас время на подождать есть, да, умник?!
Чистильщик снова смотрит на мародёра.
– Думаешь, мы тебя сразу грохнем? Отмучился и все? Хрен тебе! А ну-ка! Поднимите эту тварь! – командует Винт. Митяй и Седой, схватив мародёра под мышки, снова сажают его на табурет. – Слышь, герой, – продолжает Винт, внимательно наблюдая за собирателем, – своим ты уже не поможешь, лучше подумай о себе. Выбор у тебя такой – мы тебя всё равно убьём, вопрос лишь в том, сделаем мы это быстро или, например, привяжем тебя к дереву, выпустим кишки и посмотрим, как тебя живого станут жрать собаки.
– Валяй! – храбрится мародёр.
Чистильщик медлит с ответом.
– А глазки-то у тебя забегали, – смеётся Винт, – значит, чем бы ты там не закинулся, ты не дурак, и жить хочешь. Седой, покажи Сухову, как мы таким упрямцам языки развязываем!
Пулемётчик смотрит на стеллаж с инструментами, скользя взглядом по молоткам, отвёрткам, пассатижам и пилам.
– Не подойдёт, слишком крупная насечка… – говорит самому себе Седой, – а вот этот как раз… – чистильщик подходит к столу, берёт небольшой напильник.
– А ты чего, свой где-то посеял? – спрашивает Винт.
– Неа, – Седой мотает головой, – марать не хочу об это говно.
Митяй начинает ржать.
– А можно я вместо Сухова, а? – предлагает боец. – А то он уже в штаны наложил.
– Заткнись! – отсекает Винт. – Я сказал Тень. Седой, пошевеливайся, время идёт!
– Не кипешуй! Здесь главное не суетиться! Сам знаешь, как подошёл, так и полопал.
– Винт, я выйду? Проверю, как там Парша и Курц? – просит Хлыщ.
– Чё, чистеньким остаться хочешь? – кидает чистильщик, меряя тяжелым взглядом разведчика с ног до головы. – Типа, мы тут в дерьме возиться должны, а ты не при делах, да?
– Ты знаешь почему… – упорствует Хлыщ, глядя Винту в глаза.
– Валяй, – нехотя разрешает Винт, – только надолго там не задерживайся, мы тут недолго.
Разведчик выходит из мастерской.
– Так, – Седой сжимает рукоять напильника, которая тонет в его ладони, – сначала показываю, потом сам, – чистильщик смотрит на Тень, – Митяй, ты держишь.
Сергей, видя, как Митяй, хорошо отработанным движением,
