– Не спускается! – в панике завопил Арам. – Я не знаю, как заставить ее спуститься!
– Тогда устрой его как можно удобнее! И не давай ему потерять сознание, пока она не спустится!
Арам принялся тормошить Талисса. Ночной эльф недовольно заворчал – наверное, точно так же, как сам Арам, когда Макаса трясла и будила его на борту «Волнохода». После нескольких встрясок Талисс открыл глаза и снова сказал:
– Посмотри вокруг, Арамар Торн.
– Уже посмотрел! Послушай, ты ранен. Можешь попросить Один Глаз спуститься?!
– Могу. Но вряд ли она послушается. Она хочет добраться до гнезда и присоединиться к своим детенышам. А до того вполне можно радоваться полету и наслаждаться видами.
Но видами Арам был уже сыт по горло. Он не спускал глаз с калдорая. Разговаривал с ним, тормошил, велел Клоку и Мурчалю делать то же самое, пока ночной эльф не начал отвечать им с обычным добродушием, казалось, ничуть не пострадавшим даже в таком состоянии.
Но вскоре Талисса охватила дрожь. Только теперь Арам понял, как холодно здесь, в небесных высотах. Поспешно сняв обвязанный вокруг пояса отцовский плащ, он накинул его на плечи ночного эльфа.
– Спасибо, – прошептал тот. – Обычно меня согревает собственное меховое пальто…
Прошел час. За ним – другой. А потом и третий. Талисс еще дышал, но веки его сомкнулись, и, что бы ни говорил, что бы ни кричал ему Арам, все оставалось без ответа. Снова и снова Арам взывал к виверне, но та не обращала на него внимания и летела вперед, приближаясь к одному из высочайших горных пиков внизу. Вдруг, без каких-либо предупреждений, она сложила крылья и понеслась к земле. Арам вцепился одной рукой в ее гриву, а другой покрепче ухватил Талисса. Мурчаль сделал то же самое, шепча:
– Дулусс, Дулусс, нк млгггрр, Дулусс…
Виверна заложила крутой вираж, отчего ее пассажиры накренились едва ли не параллельно земле. Талисс снова заскользил вниз, но Клок, дотянувшись до него через плечо Мурчаля, помог удержать ночного эльфа.
Макасе тоже очень хотелось помочь, но дотянуться до Талисса она не могла.
Один Глаз снова расправила крылья, поймав мощный восходящий поток и взмыв вверх, к каменистой площадке, возвышавшейся над Тысячей Игл.
Здесь виверна внезапно остановила полет и приземлилась – много мягче, чем Арам мог себе вообразить – у своего почти неприступного гнезда среди камней, где уже ждали, вылизывая друг друга, трое ее детенышей.
Один Глаз оглянулась и рыкнула, выражая нетерпение.
Арам, Мурчаль и Клок соскользнули с ее спины, придерживая Талисса. Макаса, спрыгнувшая первой, приняла ночного эльфа на подставленные руки. Уложив старого друида набок на ровную каменную плиту, она начала осматривать его раны. Болты глубоко засели в его спине, и, зная об их зазубренных остриях, Макаса не осмелилась вытаскивать их.
Ночной эльф закашлялся.
– Жив!
Арам быстро опустился на колени рядом с головой Талисса.
– Вынужден возразить, – с улыбкой прошептал тот. – Мне определенно настал конец, Арам.
– Нет. Мы можем…
– Не можете. – Эльф снова закашлялся. Из уголка его губ скатилась на подбородок струйка крови. Дыхание его сделалось мелким и прерывистым, улыбка исчезла с губ, но не из голоса, в котором все еще слышались нотки былого веселья. – Макаса пыталась объяснить, что ты… Что ты не в силах спасти всех, друг мой… Этот урок… ты не спешишь усвоить… но, может… это и к лучшему.
– Молчи. Береги силы.
– Для чего? К тому же… когда это ты… видел меня… молчащим?
– Пока мы шли с ограми в Забытый Город, ты держал рот на замке.
– Что ж, верно… мне не слишком-то… нравятся джутовые мешки… – Судорожно вдохнув, Талисс поднял руку и указал куда-то за спину Макасы. – Ты только посмотри…
Все, как один – Арам, Макаса, Мурчаль и Клок – обернулись и увидели встречу виверны со своими детенышами. Обвив смертоносным хвостом одного, прижавшись клыкастой мордой к другому, она обняла – нежно и бережно – третьего когтистой лапой и крылом.
– Вот видишь, Арам… – сказал друид. – Это сделал ты…
– Мы, – поправил его Арам.
– Может, и мы… помогли. Подними меня… Хочу взглянуть, где мы… Хочу знать, где я… закончу свой путь.
С помощью Макасы и Клока Арам поднял Талисса. Впервые после приземления все пятеро огляделись по сторонам. Внизу до самого горизонта простирался огромный каньон Тысячи Игл, затопленный во время Катаклизма. Высокие тонкие шпили с плоскими вершинами поднимались над водой. Некоторые были так велики, что на их вершинах могли бы уместиться целые города.
– О-о, – вздохнул Талисс. – Мы на вершине… Небесного пика… Давным-давно… девять с лишним тысяч лет назад… я провел неподалеку весьма… запоминающуюся ночь. Э-э… она, определенно, запомнилась бы… если бы не выпивка.
Он засмеялся, но смех тут же сменился новым приступом кашля.
Обернувшись, Арам взглянул в глаза Талисса. Серебро в них потускнело, посерело и больше не отражало света. Взгляд его был туманен и слеп. Возможно, в этот миг друид видел перед собою ту давнюю-давнюю ночь – но только не мальчика. Каждый вдох давался ему все труднее и труднее.
– Арам, – сказал он. – Это очень важно. У тебя… есть дар… собирать людей вместе… силой своей магии…
– Твоя магия! – вскричал Арам, хватаясь за соломинку. – Желудь! Он же приносит жизнь!
– Да… пожалуйста… достань его…
Арам поспешно полез за пазуху друида, отыскал внутренний карман, вытащил лиловый кожаный мешочек и, путаясь в завязках, начал развязывать его, но пальцы ночного эльфа сомкнулись поверх мешочка в его ладони.
Вид с Небесного пика
– Слушай… – Голос друида звучал совсем тихо. – Обещай мне…
– Но…
– Слушай! – с ноткой нетерпения оборвал его друид. – Ты идешь в Прибамбасск… искать корабль домой… Там, в городе… есть друид… хранительница… из ночных эльфов. Ее зовут… – Талисс сглотнул, закашлялся, и изо рта его вытекла новая струйка крови. Арам утер губы друга краем рукава. – Ее зовут Фейрин… Фейрин Весенняя Песнь. Обещай отнести ей… этот мешочек… это семя…
– Обещаю, но…
– Я – не растение, Арам, – мягко перебил его Талисс. – Для меня… в этом семени… нет магии. Ты должен… отнести его… Весенней Песни. – Повернув голову, друид устремил невидящий взгляд на Мурчаля, словно ясно видел маленького мурлока перед собой. – Ты ведь… поможешь ему… ради меня?
– Мргле, мргле. Мурчаль мрругл Урум, Дулусс. Мурчаль мрругл.
Талисс вновь улыбнулся.
– Это… хорошо… мой дрррг мурлок… Но я думал… Я хотел бы…
– Мы отнесем мешочек куда нужно, – сказала Макаса. – Даем слово, и можешь считать, что это уже сделано.
– Спасибо вам… дорогие мои друзья. Вот видите… Все предначертано судьбой. И всякий следует… предначертанному пути. Компас… указал мне путь… соединив его с вашими…
– Прости. Прости, – сказал Арам, хоть и не понимал, за что просит прощения.
– Я ни о чем… не жалею. Теперь я ясно вижу… Твой путь
