– Нет, конечно, – возмутился Ярополк. – Негоже девушке одной идти в мужские покои. Мало ли, что могут подумать!
Я вздохнула и пошла за воеводой, понимая, что после этой фразы вряд ли он покажет мне что-то действительно интересное.
Воевода жил в казарме – не знаю, как по-другому назвать этот барак. На первом этаже длинного деревянного здания носились мальчишки и парни всех возрастов, одетые в одинаковые серые рубахи и просторные штаны. Волосы у всех коротко острижены, костяшки пальцев сбиты.
– Местные шаолини? – прошептала Юлька.
Ярополк свернул во внутренний дворик. Мы вышли следом на площадку, утоптанную босыми ногами пацанов до твердости камня. К воеводе подскочил белобрысый исполин, протянул длинный сверток. Ярополк развернул рогожу, и по казарме пронесся шепот. Яр расстегнул пряжку плаща, скинул его на руки подоспевшему мальчишке, снял кафтан.
– Как думаешь, он совсем разденется? – спросила я у подруги, не сводя глаз с торса воеводы, обтянутого тонкой белой рубашкой.
– Надеюсь. Теперь я по крайней мере понимаю, почему ты на него запала.
– Я не… – Ярополк стащил и рубашку. – Ладно, запала, – признала я.
Воевода взял в обе руки по мечу, взмахнул. Мечи свистели и пели в его руках, рассекая воздух. Солнце отражалось в клинках, ослепляя и без того восторженных зрителей. Яр остановился возле белобрысого верзилы, мечи замерли в сантиметре от обгоревшего носа.
– Неплохие мечи, – сказал воевода. – Закажи штук двадцать в этой кузнице. Если портачить не станут, еще возьмем.
Блондин кивнул, забрал мечи, воевода подошел к нам.
– Отличное представление, – съязвила я.
– Я не паяц, – ответил Ярополк, натягивая рубашку. На гладкой груди выступили бисеринки пота. – Я отвечаю за оружие, за безопасность царства и людей, которые в нем проживают. Эти мечи простые, легкие, с хорошим балансом, для парней подойдут, чтобы учиться. Как думаешь, почему я с тобой валандаюсь, Василиса?
Я только хмыкнула в ответ. Хотелось бы верить, что из-за моей необыкновенной красоты и блестящего ума, но, похоже, дело не в этом.
– Потому что ты – тоже оружие. Но, к сожалению, абсолютно непредсказуемое. Если бы я мог обращаться с тобой с такой же легкостью, как с мечом…
– Ну прости, ко мне инструкция не прилагалась.
– Очень жаль. Я бы ее изучил досконально.
Он развернулся и пошел дальше, мы с Юлькой поплелись следом.
– Ты у нас прям ядерная ракета, – хихикнула подруга. – Где у тебя кнопка?
– У меня зона поражения скромнее.
– Пуля?
– От пули слышу!
Ярополк провел нас на второй этаж по узкой деревянной лестнице. Я ловила на себе любопытные взгляды, но стоило воеводе повернуться, как все тут же бросались по своим делам.
Комнаты воеводы размещались в начале длинного коридора, у самой лестницы.
– Тут шумно, – заметил Ярополк. – Зато по тревоге быстрее добираться. Царь все хотел, чтобы я во дворец переехал, но мне тут привычнее. Да и за учениками пригляд. При мне они опасаются проказничать. Все равно, конечно, шкодят, но не с таким размахом.
– Чистенько, – сказала Юлька, входя в приоткрытые двери.
«Бедненько», – подумала я, но промолчала. Узкая кровать, сундук у изголовья, возле окошка стол, укрытый скатертью, и стул, на который я и села. Юлька устроилась на кровати, скинув туфли, и, судя по ошарашенному взгляду воеводы, это подрывало все моральные устои местного общества. Яр сходил в смежную комнату, вернулся, сжимая в руках глиняную вазу.
– Это древний артефакт. – Он бережно поставил ее на стол передо мной. – Достался от бабушки.
На кривоватых коричневых боках морщинками разбегались мелкие трещинки. Я заглянула в широкое горлышко – пусто.
– Видишь, это древние руны. – Яр благоговейно провел пальцем по узору из непонятных значков. – Их значение уже утеряно, но магия все еще жива.
Он встал сзади, оперся на стол по обе стороны от меня, так что я внезапно оказалась в кольце сильных рук.
– Если ты не хочешь колдовать, Василиса, попробуй сотворить светлое волшебство.
– Что мне делать? – спросила я, хотя могла и дальше просто таять в объятиях Ярополка.
– Бабушка говорила, надо налить студеной воды, а потом подумать о чем-то или ком-то хорошем, постараться вызвать в душе светлые чувства.
Он поставил рядом с вазой глиняную кружку, полную воды. Я взяла ее за запотевший бок, на полотняной скатерти остался темный влажный кружок. Аккуратно вылив воду в древний артефакт, заглянула внутрь, но увидела там только собственные глаза. О чем же подумать? Когда в шею дышит Ярополк, мысли только об одном, не уверена, что они очень уж светлые. Я поймала ироничный взгляд Юльки, подруга многозначительно пошевелила бровями, вытянула губки, будто для поцелуя, и я усмехнулась в ответ. Вот кто-кто, а Юлька всегда вызывает во мне добрые чувства, даже тогда, когда издевается надо мной. Я у нее сейчас явно как на ладони. И симпатию мою к Ярополку она распознала едва не раньше меня, и вон пыталась оставить нас наедине, стоило ему только намекнуть на покои… Люблю ее, засранку.
Вода в вазе вдруг вспыхнула, засияла золотом.
– Получается! – воскликнул Ярополк.
– И что дальше? – Я не на шутку разволновалась. Не каждый день творю волшебство.
– Что бы ты хотела сделать хорошего?
Я вспомнила о просьбе водяного. В книжке-чудеснице снятие проклятий явно относилось к светлой магии.
– Как снять проклятие с пруда? – спросила я и заглянула в горшок.
Вода на донышке на мгновение погасла, а потом вспыхнула, и я увидела ясную картинку: три свечки, церковь, потом дом, полный ребятишек, и огонь в очаге, куда женщина с ямочками на круглых щеках ставит котелок. Еще вспышка – пруд, залитый солнечным светом, свеча посреди листа кувшинки, пламя дрожит на ветру, но не гаснет. Вторая свеча в перепончатых руках водяного. А затем я увидела саму себя. Надо же, в отражении я совсем другая: волосы собраны в две косы, длинное белое платье стелется по траве, я несу горящую свечу вокруг пруда, и в глазах отражается ее пламя.
– Кажется, теперь я знаю, как помочь водяному.
– Спроси еще, что можно сделать с живой водой, – посоветовала Юля.
– Живая вода? – встрепенулся Ярополк. – Это же очень мощное средство! Помогает от всех болезней!
– А оживить мертвых может? – прошептала я. Сердце заколотилось быстрее. Если бы только я могла вернуть папу с мамой! Если есть хоть маленькая, крохотная возможность… Я склонилась над вазой. Алая вспышка едва не выжгла мне глаза. Я вскрикнула, отшатнулась, упала на Яра, который сгреб меня в охапку, закрыл плечами. Раздался оглушительный взрыв, как будто гром прогремел в маленькой комнатке воеводы. Я вывернулась из-под руки Ярополка, вскочила на ноги… Юлька, зажмурив глаза, сидела на кровати застывшим столбом. Вокруг нее кружились хлопья копоти, ошметки обугленной скатерти. У ног валялись глиняные черепки – все, что осталось от древнего артефакта. Юля открыла глаза, ярко-голубые на фоне чумазого лица, ошалело посмотрела на меня.
– Ты в порядке? – тихонько спросила я.
– Ага, – кивнула она. – Ну, ты мощная колдунья…
Послышался топот, двери распахнулись, штук пять мальчишек застыли на пороге, а потом с воплями бросились врассыпную.
– Чего это они? – не поняла Юлька. А я, нервно хихикая, вытащила из клатча зеркальце и протянула
