– Травниц собираем, ваша светлость. Бабки старые не хотят с насиженных мест сниматься.
– Уговаривайте. Нечего им по лесам да по деревням сидеть. Хотя, знаете, если в селе только одна травница, то оставляйте пока что. Не у всех есть лошади, чтобы быстро до города добраться, еще помрут, пока доедут.
Детей, по крайней мере, городских Барзэль собрал. Поглядел я их. Увы, но никого магически одарённого не было. Все дети обычные люди.
После Ромена съездил и в Сальмон. Там тоже отдал те же распоряжения. Глянул и детей, но и там полный ноль. Только сейчас я стал понимать, что магов в этом мире на самом деле очень мало. Считай два города, пусть и маленьких, просмотрел, а результата никакого. Остались, конечно, еще деревни. Надежда только на них.
Не оставил без внимания и замки Фабьен и Тьери. Всё было в порядке, везде потихоньку шевелились, что-то делали. Мои люди встречали меня с улыбками, рассказывали, что и как. Оказалось, встретили их весьма радостно, так как без защиты воинов люди себя ощущали уязвленно.
На обратном пути меня перехватили. Нет, не разбойники. Оказалось, что встречи со мной давно ищут оба барона, только вот никак выловить не могут. То я тут, то там, то уже чуть ли не в воздухе растворяюсь, а замок Давье так и вовсе найти никак не могут.
Встретиться с ними решил в кабинете Барзэля в Ромене. Люди от них как раз меня перехватили, когда я мимо проезжал, стремясь попасть домой, так как у меня на самом деле появились идеи, как улучшить мой светильник.
С одной стороны, я был рад увидеть наконец, так сказать, тех, кто будет платить мне ежегодную выплату, а с другой, уж больно хотелось приступить к работе.
Одного из баронов звали Этьен Лотер, а второго Юрбен Гаетан. Оба, как оказалось, мужчины лет под шестьдесят, что в этом мире для обычных людей весьма и весьма много.
Если описывать Этьена, то можно сделать это одним словом – колобок. Полный, лысый, на коротких ногах и с толстыми пальцами-сосисками. Именно он был дружен когда-то с моим отцом. И именно он занимается выращиванием пшеницы и овса.
Юрбен был полной противоположностью Этьену. Высокий, статный, с усами, немного раздражённым и высокомерным взглядом, который он постоянно пытался хотя бы немного притушить. Не получалось. Но, как я мог потом убедиться, человеком он был неплохим, хотя и не без изъянов.
Юрбен даже в войне недавней успел поучаствовать, вместе с сыном и внуком. Сын у Юрбена был один, как и внук, но мужчина полностью был уверен, что если война, то за юбками женщин негоже отсиживаться.
У Этьена тоже был сын, но родился мальчик поздно, получился хилым и совершенно безынициативным. Зато старшая дочь родила внука, которому сейчас было чуть за двадцать. Вот он, как утверждал Этьен, его гордость и радость. Задира, но сильный, смелый. Дочь его была замужем за безземельным аристократом, поэтому жила вместе с мужем и сыном у них в замке. Пожаловался, что дочь постоянно ругается с матерью, ведь обе они видят своих сыновей будущими баронами.
Юрбену с этим то ли повезло больше, то ли, наоборот, не повезло, но женщин в его семье не осталось – пару лет назад прошлась по окрестностям какая-то болезнь, которая и унесла жизнь его жены и жены сына.
Если семейство Лотер занимались земледелием, то Гаетан разрабатывали крохотный рудник с серебром. Их владения тоже подходили вплотную к горам. Надо будет тоже озаботиться этим, а то столько гор просто так простаивают, по-любому там и золото должно быть, и серебро, и драгоценные камни. Изумруды там всякие, рубины. Владения Гаетан были самыми маленькими, и кроме этого рудника у них и не было толком ничего.
Оба были весьма обеспокоены сменой власти, хотели знать, как именно их семей это коснётся. Когда я задал вопрос о том, знали ли они о происходящем, оба замялись. Этьен вытер небольшой тряпицей лысину и заглянул мне в глаза.
– Понимаете, ваша светлость, врать нам не хочется, но поначалу никто об этом ничего не знал, да и потом были догадки, но это ведь только догадки, не более!
– Верно, толком никто ни о чём не знал.
«Или не хотел знать, закрывая глаза на происходящее. Своя рубашка ближе к телу. Интересно, они на самом деле думали, что война их не коснётся и зачарийцы оставят их в покое?» – добавил я про себя мысленно.
– Ладно, что было, то прошло. Сейчас нам надо обсудить ряд вопросов, крайне важных. Первое – времена сейчас неспокойные, остатки зачарийцев разбрелись по Хонору и причиняют вред нашим людям. Мои люди присматривают за границей графства, чтобы никакие подозрительные и лихие людишки не тревожили покой обычных людей. Я хочу, чтобы ваши люди не мешали и не препятствовали им, если они пройдут по краю ваших земель. К тому же, если вдруг кто-то из них заметит что-то подозрительное, то надо незамедлительно докладывать моим людям. Второе – что касается ежегодной выплаты. Я делаю её единой для всех живущих в графстве – десятая часть от всего производимого, добываемого, зарабатываемого человеком. То есть, если вы собрали десять тонн зерна за год, будьте так любезны отдать мне одну тонну. Если же вы это зерно продали и вам заплатили за это, например, тысячу золотых, то сотня будет идти в графскую казну. Третье – если в ваших землях есть дети, которые болеют черной хворью, то их нужно направить в ближайший город. Четвёртое – на ваших землях не должно быть сирот, если такие имеются и не способны сами о себе позаботиться, то их следует доставить в ближайший город. Пятое – в городах в скором времени заработают школы, так что все дети будут изучать письмо, счёт, чтение. Это пока что. Насчёт этого поговорите с главами Ромена и Сальмона. Дети после обучения могут вернуться в родное село, если им захочется. Шестое, Этьен, я бы хотел поговорить с вами насчёт вашего зерна и овса. Вы же его продаёте в столице?
Оба барона явно были немного ошарашены моим напором, поэтому просто сидели и хлопали глазами. Когда же до Этьена дошёл смысл сказанного мною, он тут же оживился.
– Да, ваша светлость.
– Как вы смотрите на то, чтобы продавать всё мне? Цена будет немного ниже той, что дадут вам в столице, но зато вам не надо будет платить за наем воинов для охраны, за фураж для лошадей, за время, потраченное в
