Доклад студента прошел на ура. А следом был подготовлен еще один. И подготовившая его студентка оказалась не лишена амбиций и умудрилась не только представить, так сказать, «источники и составные части» предложенной ею технологии, но еще и предложить источники финансирования, то есть банки, у которых СССР имел шанс получить кредиты под освоение данной технологии. Кстати, попутно посетовав, что если бы не было разрыва дипломатических отношений между СССР и Швейцарией в тысяча девятьсот двадцать третьем году, то можно было бы найти и варианты поудачнее. У нескольких швейцарских банков как раз в начале и середине двадцатых имелись заметные проблемы с инвестированием, так что шанс на то, что они обеими руками ухватятся за возможность кредитования СССР, был. И неплохой…
Доклад также прошел на ура… вызвав, кстати, у Бригитты вспышку ревности. Так что Алексу после него пришлось довольно долго доказывать, что у него с этой студенткой нет никаких иных взаимоотношений, кроме деловых. А в настоящий момент в группе готовилось ажно семь подобных докладов, составители которых собирались продемонстрировать не меньший талант и способности, чем первые двое… И сейчас придется все бросать и бежать! Блин… Но делать нечего, в жизни приходится играть теми картами, которые пришли в раздаче. Да и был шанс получить эти доклады попозже, по электронной почте. Хотя бы часть… Алекс дослушал монолог гестаповца, с трудом удержавшись от горестной мины, которая так и рвалась на лицо, после чего согласно кивнул:
– Сделаю, – и уставился на собеседника с этаким радостно-горделиво-дебильным выражением на морде.
– Вот и отлично, – радостно резюмировал герр Обервеер. Он вообще, похоже, оценивал умственные способности Алекса не слишком высоко. Да и не умственные, судя по всему, тоже. Впрочем, у него для этого были немалые основания. А как еще можно оценить человека, который не предпринял никаких усилий для того, чтобы хоть как-то вырваться из той ловушки, в которую попал, а просто тихо сидел и прожирал деньги, оставшиеся от кредита, который ему, кстати, с подобным подходом никогда не светило отдать? Дурак, слюнтяй и рохля, однозначно…
– Ну а чтобы вам не особенно напрягаться, я, как и обещал, разработал детальный план акции. И подготовка материального обеспечения, естественно, тоже за мной. Ну там листовки и, м-м-м… кое-какие шалости. Ну для пущего эффекта! – и он возбужденно рассмеялся. – Так что не волнуйтесь, я все приготовлю. Ваша задача – только привлечь участников.
– А как мне их привлечь? – уточнил парень. Гестаповец едва заметно скривился.
– Друг мой, ну зачем вы задаете такие элементарные вопросы? Отзовите их в сторону, предложите, обрисуйте перспективы… Молодежь очень падка на пафос типа: «Нельзя стоять в стороне!», «Кто, кроме нас?!», «Мы здесь власть!» и так далее. Вы мне казались куда более изобретательным… – Он окинул Алекса сердитым взглядом. Но затем смягчился и добавил: – И потребуйте от них строгого соблюдения тайны. Нет, не волнуйтесь – за этим не стоит ничего опасного. Иначе, можете мне поверить, я бы даже не стал вам этого предлагать, – и он окинул парня максимально честным взглядом, после чего продолжил крайне доверительным тоном: – Поймите, для подобной акции три-четыре человека – самое адекватное число. Но если ваши… э-э-э… соратники проболтаются, число желающих поучаствовать может возрасти до невообразимости. А нам же не надо, чтобы акция превратилась в фарс, не так ли?
– Да-да, конечно, я все понял, – заверил Алекс, окончательно уверившись, что все, ждать больше нельзя. Пора линять. – Можете не сомневаться – все будет сделано в лучшем виде.
– Герр Майер, я очень на вас надеюсь, – проникновенно произнес герр Обервеер. – Поймите, акция – это, по существу, ваша инвестиция в будущее. Да-да, можете мне поверить! – Он сделал короткую паузу и, чуть наклонившись вперед, заговорил максимально доверительным тоном: – Признаюсь, что там… – гестаповец с глубокомысленным видом показал подбородком вверх, – зреет мысль потихоньку прекратить эти игры. Так что эта акция вполне может оказаться последней. И те, кто примет в ней участие, будут в глазах всех остальных овеяны этаким романтическим ореолом. Понимаете меня?
– По-моему, да, герр Обервеер, – кивнул парень.
– И ваша выгода заключается в том, что совместное участие в столь громкой и значимой акции, в которой вы, кроме всего прочего, будете исполнять обязанности руководителя, лидера, вождя, эмоционально очень сильно привяжет тех, кто в ней участвовал, к вам лично. Понимаете? Вас будут связывать не просто принадлежность к некому волнующему и запретному сообществу, но еще и громкое и опасное дело, совершенное плечом к плечу!
Алекс медленно кивнул, попытавшись состроить на лице выражение предвкушения и затаенного восторга. Похоже, удалось… Потому что гестаповец удовлетворенно кивнул и закончил:
– А дружба представителей таких семей очень дорого стоит. Вам могут открыться такие возможности… – и он закатил глаза. Алекс едва заметно скривился. Переигрывает дядя. Или просто в предвкушении… Если так – то это к лучшему. Излишнее возбуждение должно снизить его внимательность.
– Я понимаю, – на этот раз парень попытался изобразить крайнее воодушевление.
– Что ж, надеюсь на вас. Я понимаю, что в данный момент все на каникулах, но постарайтесь сорганизоваться в ближайшую пару недель. Лучше всего будет приурочить «акцию» ко Дню взятия власти [64]. А ведь нам еще нужно провести подготовку и хотя бы одну тренировку. Ну если мы хотим, чтобы все прошло хорошо…
На следующий день в четыре часа утра Алекс тихо вышел из квартиры и, хоронясь, дворами двинулся пешком в сторону фермерского рынка на окраине города. Пока
