Наконец сеньор Эмилио сдался и, картинно сложив ладони домиком, окинул клиента раздраженным взглядом. Какая глупая упертость… Вот вроде как еще совсем молодой человек – но до чего ж старомоден!
– Ну хорошо, если вы не хотите построить ваш домик-лабораторию, используя стилистические решения наиболее передовых и современных архитектурных стилей, которыми являются функционализм и модернизм, я предлагаю вернуться на шаг назад. А именно к «еловому стилю» [70].
– Э-э-э… как это? – не понял Алекс. Модный лозаннский архитектор едва заметно сморщился. Ну, встречаются же на свете настолько необразованные люди…
– Так у нас в Швейцарии называют стиль, который французы именуют «арт-нуово», а в Германии – «югендштиль». – С этими словами сеньор Бонетти с ленивой грацией протянул руку к массивной полке, закрепленной сбоку от стола, и достал очередной альбом с рисунками. Небрежно откинув толстую кожаную обложку, он перекинул несколько листов и развернул альбом к посетителю.
– Вот, нечто подобное… Как вам? Этот стиль сегодня, конечно, немного устарел. На пике моды он был в конце девятнадцатого и самом начале двадцатого века. До Великой войны. Но в нем и сейчас кое-кто работает. Например, довольно известный в некоторых кругах испанский старичок Гауди.
Алекс едва не поперхнулся. Старичо-ок Гауди?! М-дам… как-то очень небрежно этот тип о нем отзывается. Зависть? Скорее всего… Парень нахмурился и придвинул к себе альбом. Перелистнув несколько страниц, он поднял взгляд на сеньора Бонетти и кивнул.
– Да, этот вариант мне кажется более подходящим.
– Ну и отлично, – облегченно выдохнул архитектор. Клиент его несколько утомил. Но куш обещал быть неплохим. Нет, само планируемое к постройке здание было не очень большим, но клиенту приспичило, чтобы стройка закончилась не позднее осени этого года. То есть встретить зиму он собирался уже в новом доме. И готов был за это платить. А подобный подход открывал весьма многообещающие перспективы.
– Но у меня есть несколько условий, на выполнении которых я категорически настаиваю, – продолжил между тем Алекс.
Эмилио удивленно вскинул брови. Вот как? Ему, самому модному архитектору Лозанны, тут собираются ставить условия? Хм-м-м, это уже наглость… А с другой стороны, заказ был жирный. Так что как минимум стоит послушать, что это за условия.
– Во-первых, я хочу, чтобы пол основного помещения первого этажа располагался на уровне земли.
Сеньор Бонетти усмехнулся.
– Понимаете, молодой человек, высокий цокольный этаж в швейцарских шале сделан вовсе не из прихоти. Дело в том, что зимой в горах насыпается много снега. И если не поднять…
– Я это знаю, – холодно оборвал его Алекс, которому уже надоел этот бессмысленный, с его точки зрения, спор. Он заказчик – и этим все сказано. А всякие там «я – художник, я так вижу» – идут в топку! – Но все равно настаиваю на этом условии. Вход можно сделать и выше. Пусть основное помещение имеет пол на уроне земли, а ко входу и другим помещениям по периметру стен ведет внутренняя лестница. Ну или трап. Да, трап будет лучше… Но это еще не все. Я хочу, чтобы строение не просто примыкало к скале, а чтобы эта скала являлась одной из четырех его стен.
– Скала?
– Да, причем необработанная. Ну-у… м-м-м… этакий кусок дикой природы прямо в доме.
– Но сопряжение стен со скалой – дело довольно сложное, – задумчиво начал архитектор. Идея была безумной, но этим она как раз его и заинтересовала. – У вас будет так дуть из щелей…
– Ничего, я думаю, вы с этим справитесь. В конце концов, придумаете какой-нибудь специальный внутренний стык и декоративно его закроете. И я хочу видеть эскиз как можно быстрее. Вам нужны фотографии?
– Фотографии? Вы привезли фотографии?
– Ну да. Я подумал, что они вам пригодятся, – кивнул парень. – Вот, смотрите – общая панорама, еще одна, но с другого ракурса, а вот здесь – скала, и вот тут она же, но под другим углом. Как скоро вы сможете сделать первые эскизы?
– Хм. – Архитектор задумался. – Дайте мне пару дней.
– Хорошо, я продлю отель до субботы, – кивнул Алекс и облегченно откинулся на спинку. Несмотря на сложное начало, все шло по плану. Если полиция после всего, что должно будет случиться, все-таки проникнется подозрениями и начнет собирать о нем дополнительные сведения, у него есть теперь железное алиби насчет того, что он совершенно не собирался задерживаться и сделал это под давлением обстоятельств… Архитектор же еще некоторое время задумчиво перебирал фотографии. А затем поднял взгляд на сидящего перед ним парня и… неожиданно улыбнулся.
– А знаете, ваша идея с «куском дикой природы» кажется мне очень привлекательной. Но вот что касается пола…
– Нет, пол тоже. Две природные плоскости в почти первозданном виде и без всяких дополнительных украшательств – я так это вижу. Камень и сам по себе неплохое украшение… Пол, конечно, придется немного выровнять, но аккуратно.
– Он будет холодным.
– Ничего. Первый этаж у меня планируется больше… э-э-э… представительским. Лаборатория и спальня будут на втором. А всякие подсобные помещения типа кухни расположим по периметру, где и поднимем пол на уровень входа…
Следующий день Алекс провел, гуляя по городу и изо всех сил изображая беззаботность. Он уже успел небрежно сообщить и портье, и соседям по столику на завтраке, что вынужден задержаться, поскольку архитектор попросил два дня на первые эскизы его будущего загородного дома. Так что, так сказать, операция прикрытия вступила в завершающую фазу… За день парень отмотал почти пятнадцать километров, в основном вдоль Женевского озера. Сжег массу калорий. А вот адреналина – нет. Поэтому, когда вечером Алекс спустился в ресторан, его немного потряхивало. Все должно было решиться именно сегодня…
В ресторане пока было относительно многолюдно. Алекс повертел головой – тех гостей, которые должны были сыграть главную роль в его «бенефисе», пока видно не было. Поэтому он спокойно прошел и сел за предложенный метрдотелем столик.
– Скажите, а у вас всегда так много попрошаек на улице? – подпустив раздражения в голосе, поинтересовался он, когда «владыка ресторана» положил перед ним роскошную кожаную папку с меню. – Да еще таких назойливых… Я вынужден был с полдороги вернуться в номер за пистолетом!
Метрдотель виновато поморщился.
– Это эмигранты, мсье. Работать не хотят, попрошайничают… Обычно их несколько
