— Сухой омлет получился. Обычно у меня лучше получается.
Таким ответом Женька убил сразу двух зайцев. Во-первых, показал, что Юрий Ярышников не один тут такой стойкий. Во-вторых, намекнул на свои кулинарные способности. Где-то он прочитал, что женщины неравнодушны к мужчинам, умеющим готовить. А избранников выбирают не по лицу, а по ягодицам, которые чем уже и мускулистее, тем лучше.
Передвигаясь по дому или двору в присутствии Ангелины, Женька старался напрягать и поджимать зад, благо выданные ему полуджинсы были достаточно тесными и обтягивающими. К тому же днем он побывал у себя на участке и, порывшись в сарае, отыскал там почти новую тельняшку, которую отец привез из отдыха на Черном море. Она пришлась Женьке в самый раз, и он, должно быть, выглядел в ней достаточно эффектно, потому что Юрию его наряд не понравился.
— В таком виде со мной в разведку не пойдешь, — заявил он. — Переодевайся. Незачем привлекать к себе лишнее внимание.
Разговор произошел еще днем — в присутствии Ангелины, развешивающей на бельевой веревке свои постиранные тряпочки. Не будь этого обстоятельства, Женька вряд ли стал бы упираться, потому что ему не терпелось посмотреть, чем занимается враг, и, может быть, нанести ему очередной урон. Но здесь находилась женщина его мечты, и он ощетинился.
— Тогда я сам пойду.
— Иди, — согласился Юрий. — Но не возвращайся, если такой самостоятельный.
И, не тратя времени на дальнейшие уговоры, удалился.
Видя Женькино состояние, Ангелина принялась развлекать его разговорами, а потом предложила выпить кофе за столом под деревом. Пока она заваривала кофе, Женька все поглядывал на ее маечки и трусики, выглядевшие как-то особенно трогательно из-за того, что были вывешены на всеобщее обозрение. Безупречно чистые, они могли бы принадлежать ангелу… но на самом деле Ангелина была порочной, и этим еще сильнее притягивала Женьку. Смесь любви, страсти и ревности была поистине гремучей.
Когда Ангелина вышла из дома с подносом, Женька незаметно наблюдал, как покачиваются ее груди под тканью рубашки. Это было для него непривычным и очень волнующим зрелищем. Все девушки, которых он знал и просто встречал на улице, постоянно носили бюстгальтеры, полагая, что это придает им особый шарм. Но вид бретелек на голых плечах, хоть белых, хоть черных, хоть даже прозрачных, силиконовых, не вдохновлял Женьку, а стянутые груди были на вид твердыми, как у манекенов.
У Ангелины было иначе. Она во всем была другая, как успел убедиться Женька. Особенная.
— Дома взял? — спросила она, показав взглядом на тельняшку.
— От дома одна коробка черная осталась, — сказал Женька. — Окна пустые, и крыша провалилась. Деревья рядом сильно обгорели. А до сарая…
— Пей кофе. Печенье вот…
— Спасибо. До сарая пламя не добралось, там я ее нашел. — Женька опустил голову, чтобы взглянуть на себя. — Отцовская вещь.
— Он моряком был? — спросила Ангелина, делая мелкие глотки из чашки.
— Нет.
— Военным? Десантником?
— Нет, что ты. Папа… Отец был человеком сугубо штатским. Я вот тоже даже в армии не служил…
«И зачем ты это ляпнул? — спросил себя Женька сердито. — Что Ангелина о тебе подумает? Может, у тебя плоскостопие, братец? Или ты под себя мочишься?»
— Я случайно проскочил, — поспешно пояснил он. — Всем повестки пришли, кто пошел, кто отмазался… А мы как раз адрес сменили, вот в военкомате и напутали что-то. А так я здоровый. — Он выпятил полосатую грудь. — Худой, но жилистый.
— Где же ты тогда стрелять учился, худой и жилистый?
— Да я не то чтобы… У друга был пистолет травматический, баловались немного. А в общем-то из меня стрелок никакой. — Женька пожал плечами, опять сердясь на себя за излишнюю болтливость. — Но я могу и без оружия. Тех, которые ко мне в дом влезли…
Он замолчал, окунув губу в чашку.
— Страшно было? — спросила Ангелина.
— Противно, скорее.
— Мне ведь тоже, может, придется…
Она не договорила. Женька посмотрел ей в глаза.
— Зачем? У тебя есть мы.
— Затем, что хочется, — резко произнесла она. — Допил? Давай сюда чашку свою.
— Ангелина, — позвал он, пряча глаза.
— Что? — Она завесила лицо челкой, собирая посуду на поднос.
— У тебя с Юрием серьезно?
— По-моему, ты вчера слышал. Куда уж серьезней. А что, завидно?
Женька не подозревал, что способен покраснеть так стремительно и жарко.
— При чем тут… — буркнул он, не поднимая глаз.
— Место занято, — сказала Ангелина. — Групповой секс меня не привлекает, так что шансов у тебя нет.
— А мне не нужен групповой. Мне ты… — Женька сглотнул и вскинул взгляд. — Ты нужна.
— То есть, пока Юра в разведке, ты предлагаешь нам уединиться и…
Она смотрела на него с насмешливым вопросом.
Он покачал головой:
— Я предлагаю тебе быть со мной всегда.
Застенчивость куда-то пропала, кровь отхлынула от лица. Женя смотрел прямо Ангелине в глаза, не стыдясь своих слов. Потому что они шли от сердца. Из глубины души. Они были той правдой, которую ему хотелось донести до нее.
Ангелина засмеялась. Довольно неестественно, кстати говоря.
— Глупый, — произнесла она тем особым голосом, которым женщины называют так мужчин… но не всех, далеко не всех.
— Почему? — поинтересовался Женька. — Что я такого глупого сказал?
— Знаешь, на сколько я старше тебя?
Интонация осталась прежней, выражение ее лица изменилось, взгляд тоже. Он преисполнился извечной печалью, охватывающей женщин при мысли о неизбежном увядании.
— Это не важно, — сказал Женька.
Для молодого мужчины так оно и было. Но Ангелина покачала головой:
— Важно, Женя.
Она впервые назвала его по имени. У него защемило сердце.
— Но настоящая причина другая, да?
Подумав, она пожала плечами:
— Причин много. Возраст. Интересы. Статус. Финансы.
Слова впивались в Женьку подобно острым иглам. С зазубринами — не вытащить.
— В общем, рылом не вышел, — мрачно заключил он.
Ангелина засмеялась, взъерошив его волосы.
— Рыло как раз ничего, — сказала она. — А с остальным не все так
