– Все прекрасно, – смущенно пробормотала Джим. – Правда, иногда мне бывает страшно, что все это – сон и я скоро проснусь… – добавила она.
Грэмси посмотрела на Джим. Девочка была смущена и предельно серьезна. А ведь и правда, ее история похожа на сон, на прекрасную сказку, о которой мечтают многие девушки. Но почему Джим не имеет права быть счастливой?
– Оставь плохие мысли. Думай о хорошем. —
Грэмси ласково потрепала Джим по голове. – Майлс – отличный парень. А ты – без пяти минут миссис Вондерхэйм. Если он все еще не сделал тебе предложения, я уверена – он сделает это очень скоро. Майлс Вондерхэйм очень серьезный человек. Во всяком случае, в том, что касается женщин… А если не сделает – Бог с ним. Скоро у тебя будет столько денег, что ты сама сможешь выбирать себе жениха. – Грэмси рассмеялась, увидев недоуменное выражение лица Джим. – Не бойся, я шучу…
– Кто здесь говорит о деньгах? – ворвался на кухню Майлс. – Неужели Грэмси совращает мою воспитанницу? Ай-ай-ай, как тебе не стыдно, – шутливо пожурил он кухарку…
Глаза Джим радостно заблестели. Ей неудобно было обнять Майлса при Грэмси, поэтому она продолжала сидеть с немного смущенным выражением лица. Но Майлс не постеснялся. Он подошел к Джим и чмокнул ее в щеку. Ее щеки, все еще теплой после сна, коснулись его холодные губы. Джим улыбнулась этому неожиданному, но приятному прикосновению.
– Тебе понравились цветы?
Джим кивнула.
– Очень… И записка тоже…
– Отлично. Я рад, что угодил тебе. А теперь собирайся. Нам нужно ехать.
– Куда? – Зеленые глаза Джим удивленно округлились.
– На могилу дяди Патрика. Ты ведь хотела побывать там?
О поездке на могилу Патрика Вондерхэйма Джим действительно разговаривала с Майлсом несколько дней назад. Она много думала о своем отце и пришла к выводу, что могла бы простить его, если бы этот старый чудак был жив. Но, увы, Патрик Вондерхэйм уже не нуждался в прощении. Поэтому Джим решила навестить его могилу и хотя бы таким образом примириться с человеком, который называл себя ее отцом. Майлс и сам хотел узнать, где похоронен дядя. Он чувствовал себя неловко из-за того, что не был на похоронах Патрика.
– Конечно! – кивнула Джим. – Мы едем прямо сейчас?
– Да. Будет здорово, если ты поторопишься.
На кладбище Блумари было ветрено. Майлс даже поежился от холода. Небо налилось свинцово-серыми тучами. Мелкие шарики снега падали на пожухшую траву, покрывая ее тонкой белой фатой.
Джим приподняла ворот шубки.
– Бр-р, как же холодно… – Она покосилась на Майлса. – Ты не знаешь, где именно находится могила… отца?
Майлс покачал головой.
– Увы, нет. Придется искать. Я ведь не был на дядиных похоронах… Единственное, что я знаю, – он был похоронен на кладбище в Блумари…
Вид у него был виноватый, и Джим стало его жаль.
– Не расстраивайся. Мы далеко не всегда делаем то, что должны…
– Это точно, – согласился Майлс, ободренный ее поддержкой. Они пошли по асфальтированной тропинке, рассматривая унылые надгробные плиты. – Знаешь… – подумав, произнес он. – После того, как ты появилась в моей жизни, я много думал о себе и о дяде Патрике… Мне показалось, что мы с ним похожи. Я долгое время делал вовсе не то, что хотел. Получил образование, к которому душа не лежала… Жил той жизнью, которая не доставляла мне удовольствия… Мне казалось, что деньги – ключ ко всему. Но, в то же время, мне не хотелось жить так, как мой отец. Он выигрывал процессы, защищая людей, которые не заслуживали защиты, и получал за это крупные суммы… Он пошел на сделку со своей совестью, и вся его жизнь была посвящена этой сделке… Я ведь тоже адвокат, – грустно улыбнулся. Майлс. – И не просто адвокат, а, как говорит Богард, адвокат с именем. Вондерхэймы всегда защищали обеспеченных людей, и, благодаря этому, у меня отличные перспективы в адвокатуре. Но я никогда не хотел заниматься этим… Да и фамилия Вондерхэйм мне только мешала. Зачем добиваться чего-то, когда за тебя уже все сделали? А деньги… Нужны ли мне деньги, заработанные на оправдании чужих грехов? Теперь я точно знаю, что нет…
– Думаю, мы решим этот вопрос, – понимающе улыбнулась Джим. – Ты никогда не думал о собственном деле?
– Конечно же, думал. Но я не знаю, чем именно хотел бы заниматься. А что, у тебя есть идеи? – Майлс с любопытством посмотрел на Джим.
– Да, – серьезно кивнула она. – Я хочу открыть детский парк развлечений. Что-то вроде Диснейленда. Часть выручки за этот парк я бы вложила в организацию детского приюта. Для таких, как мы с Гарри… Дети могли бы жить там до восемнадцати лет, получать образование. А потом приют устраивал бы их на работу. Приличную работу…
Майлс присвистнул от удивления.
– Не ожидал, что у тебя могут быть такие планы на дядино завещание.
– Ты думал, что я промотаю его сразу же, как только получу? – обиделась Джим.
– Нет, конечно. Просто я не думал, что ты окажешься такой целеустремленной. Значит, тебе нужна помощь? – с лукавой улыбкой поинтересовался он. – И, наверное, юридическая консультация…
Джим поняла, куда он клонит.
– А ты хочешь присоединиться?
– Конечно, хочу. Если я до сих пор ничего не придумал, то можно воспользоваться твоей идеей… Правда, – немного помрачнел он, – я не уверен, что часть дядиных денег не отойдет Рэйнольду Слоутли.
– Какое это имеет значение? – нахмурившись, спросила Джим. – Ведь я в любом случае получу свою часть. Неужели ты думаешь, что я стану распоряжаться ею одна?
– Послушай… – начал было Майлс, но Джим перебила его:
– Мне казалось, что у нас теперь все общее. И не имеет значения, кто получит эти несчастные деньги. И получит ли вообще…
Майлс нащупал руку Джим и пожал ее в знак благодарности. Джим, конечно же, была права, а он снова чувствовал себя виноватым. Ему до сих пор казалось странным то, что Джим настолько бескорыстна.
Они безуспешно бродили по кладбищу около получаса. Но надгробной плиты с надписью «Здесь покоится Патрик Вондерхэйм» так и не нашли.
– Что будем делать? – поинтересовалась Джим у Майлса. Она уже порядком замерзла, но все еще не оставила надежды на то, что они найдут могилу ее отца.
– Давай найдем кого-нибудь из местных работников, – предложил Майлс. – Может, они нам что-нибудь подскажут?
Джим согласилась. Они дошли до небольшого домика, возле которого стояла собачья будка. В будке, прикованный цепью, сидел большой пес, серый, с черными пятнами на боках и лапах. Он разлаялся сразу же, как только Джим и Майлс поднялись по ступенькам крыльца.
– Да тише ты! – рявкнула на него Джим, но пес не унимался. Он лаял так громко, что хозяин дома услышал собаку и сам вышел на крыльцо.
Это был худощавый пожилой мужчина с короткими, торчащими в разные стороны седыми волосами. Взгляд у него был тяжелый, но не злой. Джим почему-то испугалась и прижалась к Майлсу.
– Вы что-то хотели? – вежливо спросил мужчина.
– Да… – Майлс сжал дрожащую руку Джим. Он догадался, что девушка напугана. – Мы ищем могилу Патрика Вондерхэйма. Он умер около трех месяцев назад…
– Патрика Вондерхэйма? – удивленно переспросил мужчина. – Вы уверены, что он похоронен именно здесь? Что-то я не припомню, чтобы у нас хоронили людей с таким именем. Но, если вы подождете, я посмотрю в записях…
Удивительно, подумал Майлс. Даже здесь ведутся какие-то записи, крутятся какие-то бумажки… Он
