В тридцатых и сороковых годах XV столетия с согласия Василия в политических играх Восточной Европы наступило равновесие. Только раз во второй половине XV века Казимир IV (великий князь Литовский и польский король) отважился побороться с Москвой за влияние в степных районах, но в конце столетия выяснилось окончательно, что Москва стала достаточно сильной, чтобы полностью лишить Литву ее возможностей в этом вопросе.
До той поры Улу-Мухаммед находился в полном согласии с новым литовским властителем Свидригайло[199] и поддерживал его в борьбе с польским королем Ягайло в 1431 году, а также с противниками внутри самой Литвы. Но примерно в 1433 году в отношениях обоих правителей наступил поворот.
Улу-Мухаммед присоединился к другой литовской партии во главе с Сигизмундом, сыном Кейстута[200], и напал на Киев, а также Чернигов. Вполне естественно, что тогда при первой возможности Свидригайло установил контакты с другим претендентом на ханский трон в Орде. В то время прямо напротив Литвы в западных районах кыпчаковской степи значительного влияния добился Сайид Ахмад, называемый в русских и польских источниках Сеид Ахмед или Сид Ахмед. С ним-то и завязал Свидригайло очень тесные связи. В 1434 году Сайид Ахмада в качестве верховного правителя признала и Москва.
Но на этом раскол не ограничился. Наряду с Сайид Ахмадом, Яголдаем и Улу-Мухаммедом появился еще Кучук-Мухаммед, который предположительно являлся сыном Тимур-хана, внуком Тимур-Кутлуга и правнуком Урус-хана. Кучук-Мухаммед, поддерживаемый родственниками Едигея, тоже начал оспаривать у своего однофамильца право на трон.
Внутренние распри не помешали Сайид Ахмаду оказывать своему литовскому другу Свидригайло военную поддержку. Он осуществил набеги не только на Подолию и в предгорье Карпат (в 1435–1437 гг.), по случаю дойдя до Молдавии, но и поддержал его в битве на реке Святой возле Вилькомира, произошедшей 1 сентября в 1433 года[201]. Одновременно Сайид Ахмаду удалось расширить свое влияние на юге и взять под контроль Старый Крым[202]. В этом его поддерживал дом Едигея против рода Ширина. Но, несмотря на утверждения Свидригайло, ему так и не удалось подчинить себе всю территорию Орды.
В связи с расширением власти Сайид Ахмада Улу-Мухаммед был вынужден покинуть области, составлявшие сердце Кыпчака. И хотя с 1433 года он сотрудничал с сыном Кейстута Сигизмундом против Свидригайло, похоже, что между ним и Свидригайло установился некий компромисс, поскольку без разрешения последнего Улу-Мухаммед не смог бы осесть вблизи земель Свидригайло, в частности в Белеве[203], в верхнем течении реки Ока (в 1437–1438 гг.). Литву эти передвижения ни в коей мере не затронули.
Иное дело Москва. Следует отметить, что на протяжении длительного времени татары ее не трогали. Видимо, здесь не обошлось без вмешательства митрополита Фотия, который ездил в Орду. В отличие от Литвы Москва узрела в поселении Улу-Мухаммеда повод для военного выступления. После начальных успехов 5 декабря 1438 года возле Белева москвичи потерпели поражение. Своей победе татары во многом были обязаны мценскому воеводе Григорию Протасьеву, состоявшему у хана в качестве советника.
Из-за этой военной неудачи великий князь Московский Василий II не смог помешать Улу-Мухаммеду закрепиться в Казани (в переводе с татарского казан или котел) в 1438 году. Напротив, в июле 1439 года Москва подверглась десятидневному разграблению, которое, правда, по большей части коснулось только ее окрестностей.
Таким образом, расщепление Орды на ранней стадии не принесло Руси облегчения. Наоборот, в 1444 году на Рязань двинулся принц Мустафа, чье войско было атаковано объединенными силами русских, мордвинов и впервые упоминавшихся казаков. Сам Мустафа погиб. В следующем году произошел весьма знаменательный случай, который легко мог привести к катастрофе Московское государство. Улу-Мухаммед из Казани выдвинулся к Нижнему Новгороду, но возле Мурома был разбит московским воеводой. Вскоре после этого сыновья Улу-Мухаммеда Юсуф (в русских источниках Якуб) и Махмутек (в русских летописях – Мамутяк) вновь двинулись с войском на Нижний Новгород.
Великий князь Московский Василий решил при поддержке различных вспомогательных отрядов лично выступить против врага. 17 июля 1445 года на реке Каменка недалеко от Суздаля произошло сражение, которое русские по большей части из-за своей беспечности проиграли. Но это было еще не самое худшее. В плен к татарам попал и сам Василий.
Поскольку москвичи битву проиграли, то Улу-Мухаммед должен был позаботиться о плодах этой победы. Он двинулся на Владимир, Муром и Нижний Новгород и начал там переговоры с Шемякой, соперником великого князя Московского Василия. Тот рассчитывал получить великокняжеский титул и пытался в этом плане воздействовать на казанского хана. Улу-Мухаммед, у которого не было намерения надолго задерживаться на Руси, послал к Шемяке посредника.
От переговорщика длительное время не поступало никаких известий, и хан подумал, что он убит. Тогда Улу-Мухаммед вступил в переговоры с пленным Василием, которого к тому времени ослепили. В результате этих переговоров за выкуп в размере 200 000 рублей хан помог Василию вновь утвердиться на великокняжеском троне. Большой шанс прочно подчинить себе Московское великое княжество был легкомысленно упущен!
В результате этих событий между сторонниками Василия и Шемяки начались кровавые столкновения, в которых участвовали и войска из Казани, вновь разграбившие в 1448 году Владимир и Муром. В следующем году москвичами при существенной помощи татарского принца Кесима[204] (по-русски Касима или Касыйма) из Звенигорода на реке Пахра был остановлен новый татарский набег. Касим полностью поступил на русскую службу, так же как Яголдай на литовскую, и позже стал основателем небольшого татарского особого государства.
В эти годы не одна только Русь вновь терпела бедствия от татар. В 1442 году были опустошены Подолия и Лемберг, в марте 1444 года – земли самой Литвы, на что папа римский Евгений IV (1431–1447) 3 октября 1444 года потребовал от Казимира[205] выступить против татар. В 1447 году набегу вновь подверглась Подолия. Молдавия тоже чувствовала для себя угрозу. Еще в 1445 году молдавский господарь Стефан[206] попытался заключить с Казимиром Литовским двусторонний оборонительный союз.
Причиной активизации татар и увеличения числа их набегов послужило обращение к Сайид Ахмаду сына Сигизмунда и внука Кейстута литовского принца Михаила, обычно звавшегося Михайлушкой, с просьбой помочь ему против Казимира, укравшего у него наследство и постаравшегося, чтобы Михаила изгнали из всех соседних государств.
Хан принял принца благосклонно и в сентябре, а также декабре 1448 года действительно вторгся в Подолию. Но решающий удар был нанесен только в 1449 году. В феврале Михаил при поддержке своих сторонников в Литве вторгся в литовскую территорию и объединился со своими друзьями, стоявшими по обе стороны Днепра. В скором времени в его
