– Надеюсь, ты взял с собой электрошокер? – спросил мой учитель, когда мы садились в третий (два первых он демонстративно пропустил) по счёту кеб.
– Разумеется, сэр, – кивнул я. – Не только дубинку, но ещё и аккумуляторы для удара ботинком.
Мой учитель одобрительно похлопал меня по плечу и не глядя ткнул кулаком в открытое окошко кеба. Неизвестно чья бородатая рожа отлетела мили на три. Кебмен, флегматичный рыжий конь с чёрными подпалинами, дал пары и пустил машину в полный карьер.
Песня, доносившаяся сверху, была в чём-то похожа на песни нашего знакомого дончака, но как-то вот не на ту тему…
Я возьму на ручки коня.Ты носил по полю меня.Эх, златая рожь да кудрявый клён,Я влюблён в тебя, мой мерин, влюблён!Пресвятая степь, мы сейчас споём,Под венец потом пойдём мы с конём…Я было хотел уточнить у мистера Ренара, что это вообще за бред, но он лишь пожал плечами. Браки между людьми и «близкими к природе» уже с десяток лет как стали нормой. Юные леди выходили за элегантных тигров или волков, пожилые джентльмены охотно пользовались услугами овец-домохозяек, а киски в порту обслуживали (читай: обворовывали!) моряков со всего мира.
Да, эти браки были бездетными. Но закон позволял венчаться почти всем желающим, если к этому не было препятствий неодолимого толка. Англиканская церковь желала видеть в своих рядах всех «близких к природе», поэтому позволяла людям многое.
Так что чему я удивляюсь?
К тому же это был мой последний вопрос к Лису вплоть до нашей посадки на борт двухпалубного судна «Глория Скотт». Я опасался погони. И хотя уж на судне мы должны были быть в безопасности, всё равно – когда мы уже смотрели на пристань из иллюминатора своей каюты, с поднимающегося трапа упали в воду две или три тёмные фигуры преследователей. Но вот корабль отчалил от берега, и, наверное, на какое-то время можно будет расслабиться.
– Завтра мы придём в Эдинбург, а сегодня постарайся спокойно отдохнуть, – распевно протянул мистер Лис, ложась на одну из двух нижних коек и с видимым наслаждением вытягивая ноги. – Надеюсь, у тебя нет морской болезни?
– Сэр, лично я никогда ранее не путешествовал по морю и, честно говоря, немножко побаиваюсь. Но мне доводилось читать кого-то из британских авторов, и там было чётко сказано: в случае морской болезни считается очень полезным сосать лимон и пить коньяк.
– С последним проблем нет, фляжка с коньяком у меня в саквояже.
– Есть проблема: меня от одного его запаха тупо с ног сносит.
– Слабак.
– Сэр?!
– Ладно, прости, я не хотел тебя обидеть. Тогда смотри в окно, это отвлекает.
Пока мы не вышли в открытое море, идя вниз по Темзе, вдоль прибрежной линии, всё было ещё вполне себе ничего. Я наслаждался удаляющимися пейзажами, непривычным видом Лондона и его окрестностей, серого неба, чёрного дыма заводских труб, размытой линией Тауэра, далёким трезвоном Биг-Бена.
Зелёная волна плескалась за бортом, надрывно кричали чайки, и свежий, иногда пахнущий гарью ветер залетал в большое полуоткрытое окно. Месье Ренар по-прежнему лежал на спине, скрестив лапы на груди, как покойник, с мягкой улыбкой и прикрытыми глазами. Он не дрогнул, даже когда в дверь довольно громко постучали. Открыл я.
На пороге стоял невысокий стройный стюард ненамного старше меня, с миловидным лицом.
– Добрый день, джентльмены. Капитан корабля желает вам приятного плавания и просит быть на ужине в кают-компании в восемь часов вечера. Если вам удобно, джентльмены.
– Передайте капитану, что мы будем, – не поднимаясь с койки, ответил Лис.
Стюард коротко дёрнул подбородком, изображая поклон, и удалился.
– Хм, мы на борту не более полутора часов, а нас уже зовут на ужин.
– Я слышал, что это большая честь, когда тебя приглашает капитан.
– И да и нет, мой мальчик, – мурлыкнул месье Ренар, закинув руки за голову и потягиваясь. – Мы купили билеты под своими именами, и спустя столь короткое время капитан «Глории Скотт» желает нас видеть. Какие есть мысли по этому поводу?
– Уверен, что он слышал о вас, сэр.
– Лондон маленький город, – согласился мой учитель. – Но тем не менее если он хоть что-то знает обо мне, то вряд ли его интересуют кулинарные изыски французской кухни или моё личное мнение относительно возможных проблем судоходства в Суэцком канале. Сдаётся мне, на борту произошло или планируется преступление. Хорошо, что у меня в багаже всегда есть запас чистых сорочек и выходной смокинг.
– А мне, сэр?
– А ты, будь добр, хотя бы причешись. Как приедем в Эдинбург, первым делом ты отправишься к парикмахеру. Похож на какого-то встрёпанного босяка из романов сэра Чарльза Диккенса.
Я тут же пригладил ладонями отросшие вихры. Действительно, если потянуть хотя бы до Рождества, то можно будет заплетать косички, и тогда меня придётся называть не секретарём, а секретаршей мистера Лиса.
– Ты о чём-то задумался?
– Честно говоря, меня немного беспокоят те люди, что весь день пытаются нас убить.
– Шарль сдаст того хорька в полицию, возможно, там ему сумеют развязать язык. Хотя уверенности мало, любой вменяемый адвокат отмажет его по делу за две минуты. «Близкий к природе» всего лишь чистил канализационные трубы, свернул не туда, ошибся, попал в неизвестный дом, а при попытке вылезти какой-то злобный мальчишка ударил его током. Да, мог и убить! Но хорёк не станет выдвигать обвинений, он очень добрый, никаких претензий, миру мир и так далее.
– А посылка с бомбой?
– Кто её отправил, неизвестно, сам посыльный погиб, держу пари, он даже не с почты, а просто уличный бродяга, желающий заработать пару медяков. Кто докажет, что целью взрыва были именно мы? Он мог ошибиться домом, мог не дойти, мог просто полениться далеко тащить этот ящик.
– Но они же пытались пролезть к нам через камин и ещё на пристани…
– Кто «они», Майкл? – вновь скептически напомнил мне мой рыжий наставник. – Ты их знаешь? Мы хоть одного поймали и допросили? Пронырливый хорёк, словивший электрический разряд, способный свалить лошадь, не в счёт. Будет жить, и уже праздник! Но пока мы ровно ничего не знаем о тех тёмных личностях, что неожиданно и, надо признать, довольно массированно атаковали наш тихий уютный дом. Так что, собираемся на ужин?
Что-то в его голосе всё же вызывало во мне смутную тревогу. Нам грозила смерть, а он был так подозрительно спокоен, неужели…
– Это ведь происходит не в первый раз, сэр?
– Нет, конечно. Я же говорил, такое бывает.
– Но раньше вот так не было?
– Майкл, я… – Месье Ренар вытянул дорогой саквояж из-под койки и щёлкнул застёжками, доставая белоснежную сорочку. – В общем, скажем так, бывало всё и всякое, но в этот раз я не могу позволить себе рисковать твоей жизнью.
– Да какой там риск, скорее уж приключения…
Лис насмешливо хмыкнул, я тоже улыбнулся ему в ответ.
В юности редкие проблемы кажутся неразрешимыми, бегство от опасности вполне может выглядеть забавным происшествием, тем более если это так называемое тактическое отступление было
