Увы… Согнувшиеся в три погибели товарищи перед глазами были реальны. И висящие на столбах пленники, с восторженной яростью вцепившиеся в прутья своих клетушек, – тоже. Как и очередная группа сатанистов, выбежавшая на платформу и открывшая беспорядочную пальбу.
Нам пришлось замереть – очень уж сильным оказался вражеский огонь. Пули свистели со всех сторон, оставляя вмятины на рельсах и щербины на граните платформы, высекая искры… Вдобавок еще и рикошетили от стен, заставляя меня шептать молитвы одними губами. Неизвестно, слышал ли их кто-нибудь в этот момент, но никто из пятерых не орал от боли и не падал окровавленным. Зато пленники в клетках вопили так, что их было слышно даже через эту какофонию выстрелов. Эти гниды расстреливали их…
Прошу тебя, услышь нас! Вытащи целыми из этого царства мрака и ужаса!
Внезапно пальба прекратилась. По крайней мере, пули свистать перестали, только звенело в ушах. Василий, выждав пару секунд, встал в полный рост.
– Не высовывайся, идиот! – заорал я. Александр дернул парнишку за руку, заставив пригнуться. И вовремя – тут же снова раздались выстрелы.
Зурко аккуратно высунул ствол СКС из укрытия и, прислонив его к платформе, дал одиночный. Пуля ушла неведомо куда. Скорее всего, впустую. Но Саша и не надеялся кого-то поразить. Скорее, напугать. Вот только сыны Дьявола были бесстрашны. Или у них совсем не было мозгов – иначе зачем они спрыгнули с платформы на пути?
Часть из них оказалась возле Александра и Баха, несколько – с моей стороны.
Еще раз громыхнул карабин. Пуля ударила одного из нападавших – бородатого, покрытого татуировками, здоровяка прямо в защищенное бронежилетом пузо, пробив и броню, и живот. Повалившись на рельсы, мужчина завопил от боли. Еще двоих срезал Бах точными выстрелами из «Калаша». Я смог уложить одного из АКСУ, еще двоих настигли пули Василия и Марии.
– Прикройте! – внезапно завопил Бах, и бросил свое оружие.
Краем глаза я увидел, как тот копается в своем подсумке. Я, по примеру Александра, выстрелил из «укорота», высунув лишь краешек ствола наверх. И тут же пригнулся, потому что через секунду прямо надо мной несколько ответных пуль отскочило от гранитного пола.
Что, сатанюги, не все еще попрыгали сюда к нам? Так прыгайте!
Хлоп! Взрыв ручной гранаты заставил меня вздрогнуть. Бах тут же бросил на платформу вторую. Еще раз взорвалось. Послышался чей-то истошный визг. Похоже, женский. Что, сучка, зацепило?!
– Не спим! – прохрипел Бах. – Вперед, живо!
– Сзади!!! – внезапно раздался истошный крик Василия.
Обернувшись, я увидел свет фонарей в туннеле, ведущем на Петровско-Разумовскую. Опа! По ходу, группа преследователей, встреченная еще в перегоне, подоспела. Как не вовремя…
Прибывшее на поле боя подкрепление не стало мешкать. Один из сатанистов укрылся за мешками с песком и открыл огонь из автомата. Промазал только потому, что все цели оказались ниже, чем нужно. Мы успели распластаться на полу. Я тут же прицелился в стрелка, благо, он был не так уж и далеко. Вот только АКСУ вместо того, чтобы выплюнуть свинец, лишь сухо щелкнул. Твою ж мать, патроны! Не надо было столько тратить на ту тетку…
Громыхнул одиночный выстрел. Автоматчик тут же исчез за бруствером. Судя по брызгам крови из его глаза, навсегда…
– Вот так! – воскликнула Мария, приподнимаясь и перезаряжая «Скиф».
А Сашка еще не хотел отпускать ее вместе со всеми… Да эта девушка еще фору некоторым даст!
Сатанисты на платформе, между тем, приободрились. Один даже осмелился подойди к самому краю платформы, и сразу же получил пулю из СКС в грудь. Желающих проверить себя на прочность больше не нашлось.
Теми, кто вышел из туннеля, занялся Бах. Сразу же после удачного Машиного выстрела он открыл огонь на поражение. Тимирязевцы укрылись за баррикадой и носа оттуда не высовывали. Но могло ли это продолжаться долго?
– Дымы бы сюда, – прохрипел бородач. – И отступать. Но нету…
– Есть, – улыбнулась Мария, открыв свою аптечку. – Саша, зажигалку!
Зурко быстро вытащил из кармана разгрузки маленький пластмассовый прямоугольник и швырнул сестре. Та поймала его и защелкала колесиком. В другой ее руке был сжат какой-то небольшой кулек.
– Ну же, давай… – пробормотала девушка. – Есть!
Спустя пару мгновений мешочек полетел на платформу. Тут же повалил густой дым, да еще какого цвета! Желто-красный, словно не из этого мира вовсе.
– Ур-р-р-ра!!! – раздался чей-то пронзительно-визгливый голос на платформе. – Наш владыка явился к нам! Сейчас он покарает этих язычников. Да устрашатся они гнева его!
– Да устрашатся! – подхватил нестройный хор.
А наш небольшой отряд со всех ног мчался к туннелю, ведущему на Дмитровскую. Я кое-как держал себя в руках – необходимо было молчать в тряпочку и не сметь даже пикать. Но в то же время, как же мне хотелось заржать во все горло! Еле сдержался. Молчать пришлось до тех пор, пока окутанная дымом Тимирязевская не осталась далеко позади.
* * *Погоня, судя по всему, где-то потерялась. А может, тимирязевцы просто решили поостеречься. Так или иначе, нас никто не преследовал, и, когда позади осталось с километр пути, мы позволили себе немножко расслабиться. На наших усталых лицах появились улыбки, походка стала легче.
Ненадолго остановились для небольшой проверки. Как выяснилось, нам сказочно повезло – никто не был ранен. Небольшие царапинки и ссадины не в счет. Бах недовольно хмурился – потерял на Тимирязевской фонарь. Да еще вещмешок у Петрова оказался пробит случайной пулей. Легко отделались! Даже чересчур…
Двинулись дальше. Зурко принялись с энтузиазмом обсуждать произошедшее на Тимирязевской. Бах, как и всегда, насупленно молчал. Васька помалкивал. А я вдруг снова, как после «длинного перегона», начал безудержно нервно смеяться.
– Блин, умора… Владыка наш вас покарает. Я не могу! Адский дым наколдовали!
– А что это вообще было? – хмыкнул Александр. – Я так и не понял, что произошло.
– Так это же моя излюбленная дымовуха, – хихикнула Маша. – Аммиак, пластмасса и алюминий, стертые в порошок. Плюс немножко меди и фосфора для красоты…
– Да не то, – отмахнулся Строгинец. – Объясните мне кто-нибудь, что на станции произошло? Почему эти люди себя вели как идиоты? Елки-палки, да нас же там могли запросто перестрелять за милую душу, всех! А они как боты, напролом поперли…
– Кто-кто? – переспросила Мария.
– Боты, – пояснил Зурко. – Вычитал как-то в одной книжке. Короче, неважно…
– Эти придурки были обдолбаны в драбадан, все до одного, – вставил слово Бах. – Нам повезло. Сказочно.
Меня, наконец, отпустило. Разогнувшись, я со всей дури хлопнул идущего впереди Василия по плечу.
– Ну что, друг? Чего не радуешься жизни-то?
Паренек молча обернулся, и я увидел бледное как мел лицо с дрожащими губами. Похоже, Васька еще не отошел от
