– Ты что, очумел? – выдохнул Бах.
– Так надо, – вполголоса сказал я ему. – Быть может, он купится и подойдет хоть насколько-то, увидев безоружного.
– Абсурд.
– Тише! – велел я ему. И, прождав несколько секунд, проорал: – Ну что, я выхожу?!
В ответ опять ни слова, лишь что-то, отдаленно похожее на вопль. Затем послышались чьи-то шаги.
– Ого! Неужели клюнул? – изумился Петров.
Бах напрягся, полез в свой подсумок. Но прежде, чем он успел что-то предпринять, на пол с мерзким шлепком, отскочив от туши мутанта, упало что-то круглое. Человеческая голова!
– Простите, сэр, он не может ответить, – сказал очень знакомый голос. – А сдаваться вам рано!
– Самурай! – воскликнул я.
И, нисколько не опасаясь, вышел навстречу. Алексей оказался залит кровью не меньше, чем его страшная казачья шашка. Но, судя по тому, как бодро тот держался, – чужой. Я от души хлопнул его по плечу.
– А я уж думал, тебя убили.
– Куда им, – отозвался рыцарь постапокалипсиса. – Я тех шталкеров, что нас встретили, порубил. Но на подмогу им еще дружки понабежали, палить начали. Пришлось бежать. Простите, сэр.
– Не за что, – улыбнулся я. – Кстати, знакомься, это мои митинские друзья. Василий Петров и… Бах.
– Очень приятно, – протянул руку для пожатия Алексей.
Митинцы молча воззрились на него. Васька – с некоторой опаской. Бородач, в кои-то веки, с уважением. И пожал ему руку первый.
– Хорошая рубилка, – сказал он, глядя на шашку. – Где взял?
– В музее, – ответил Самурай. – В каком-то…
– Здорово, – прорычал Бах. – Но лучше бы ты сюда еще и пулемет притащил. Вместо вот этой башки…
– Виноват! Но не волнуйтесь, он нас ждет. Вон там.
Идти за оружием пришлось по трупам. И теперь не наступать в кровь было невозможно – казалось, она повсюду. На полу, на стенах, даже на потолке. Пулеметные очереди не только прошивали мутантов, но и отрывали их тонкие руки и ноги, отчего в воздух взмывали, наверное, целые кровавые фонтаны. Сегодня у бога войны праздник…
– Никогда не видел столько стигматов в одном месте, – произнес Самурай. – Что-то с этими тварями не так. Обычно они настолько топорно себя не ведут. Что-то происходит…
– Уже двадцать лет как, – прорычал Бах. – О, «дегтярь»!
Пулемет был прислонен к небольшой баррикаде из каких-то ящиков, досок и прочего мусора. Рядом – обезглавленное тело пулеметчика. Бородач ускорил шаг, направившись к оружию, как вдруг впереди откуда-то с бокового дверного проема выскочил человек и рванулся к баррикаде. Но, увидев нас, сразу же застопорился.
– Стоять! Оружие на пол! – рявкнул Бах, вскидывая автомат.
Но оружия у парня не было. Это был тот самый тип, у которого я позаимствовал арбалет.
– Та-а-ак, старый знакомый, – хохотнул я. – Сегодня точно не твой день. Ты ведь с этими, да?
Швалкер стоял на месте, явно напуганный. Мне даже стало его немного жаль. Однако придется играть суровых вояк до конца, раз уж начали.
– Девчонка где? Отвечай!
Молчание.
– Слышь, нам не до шуток, – прорычал Бах. – Говори, что с бабой, или пытать буду. Больно!
Человечек замялся, взглянул сначала на рычащего здоровяка, потом на покрытого кровью Самурая с грозным оружием, и нервным тоном произнес:
– Она у них. То есть, у нас… Но они уходят!
– Кто?! Куда?! – одновременно крикнули мы с Бахом, еще сильнее смутив мужичка.
– Мы… Должны были захватить пленных. Но операция сорвалась. Мутанты напали, и… В общем, наша группа уходит. Я по рации слышал, как командовали общий отход в двенадцать… Двое пленных все еще там. С теми, кто выжил…
– Сколько их? – словно вычеканивал кувалдой слова Бах.
– Пятеро. Не считая меня. Я отстал, я безоружен. Прошу, не убивайте! Я – человек подневольный…
– Вот уж не думал, что в шталкеры нынче принудительно мобилизуют, – хмыкнул Самурай.
– Так ведь… – начал было человечек, но тут же замолк.
– Куда уходят, говорили? – спросил я.
– Автострада. Речь шла про какую-то автостраду и все. Пожалуйста, я больше ничего не знаю, честно!
– Сюда подошел! – крикнул Бах. – БЕГОМ!
Мужичок затрусил к нам на дрожащих ногах. Черт, надеюсь, солдат не собирается его убивать? А ведь, наверное, придется… Но Бах просто сделал пару шагов навстречу, перехватил автомат и с силой треснул пленника по башке. Тот повалился на пол без единого звука.
– Выживет, если повезет, – процедил бородач.
Но мне было уже не до этого шталкера. Пленных уводят! Автострада… Что за автострада? Садовое кольцо? Скорее всего. Я развернулся и рванул назад, к повороту, за которым мы недавно прятались. Там выход в переулок! Надо бежать, спасать, они же уйдут! Мне что-то кричали вслед, а уже у самых окон кто-то цепко схватил за руку. Самурай…
Прежде чем он задал вопрос со своей неизменной приставкой «сэр», я затараторил сам, путая слова и глотая окончания. Пришлось повторять одно и то же по два-три раза, пока до Алексея, наконец, не дошел мой замысел. Чуть в стороне, идя довольно неспешно, к нам подходили Бах с трофейным пулеметом и Василий.
– Бах, слушай! – взмолился я. – Их всего пятеро, и они вскоре пойдут по вон той дороге. Давай нападем! У нас хватит сил и патронов перестрелять их…
Нижнюю часть лица солдата мне было не видно из-за респиратора, но я был уверен, что тот усмехнулся:
– Когда это ты стал сорвиголовой? Ну и когти рвать зачем? Прям внизу мочить собрался, что ли?
– Да хоть где! Надо спасти Марию.
– Опять заладил… А подумать? Уверен, что они там пойдут?
– Не совсем, но… Я бы поступил точно так же. Да и здесь самый короткий путь. Да и узнаем уже скоро!
– Значит, так! – отчеканил Бах. – Нападать будем отсюда. Угол обстрела тут хороший. И у меня есть вот это.
В руке моего соратника появилась светошумовая граната.
– Сколько их у тебя еще? – присвистнул я.
– Одна. Бросать буду не я. Справишься? – Бородач посмотрел на Петрова.
– Ну… Должен, – ответил Вася.
– И я так считаю. Расстояние никакое. Но бросаешь лишь по приказу! Остальные… У меня пулемет. У нашего Ромео «Абакан». А ты… – взгляд Баха обратился на Самурая. – Возьми мою старую пушку. Как прикажу – пальнем.
Сказано – сделано. Мы расположились у линии окон. Три ствола и граната. Против пятерых – это очень даже много! Верно? Лишь бы стигматы нам не помешали или еще какие чудища. Хотя, их, вроде, уже здесь и нет. Вон, Самурай кровью переляпан, и ничего. Ох, лишь бы швалкеры действительно пошли этим путем! Лишь бы, лишь бы…
Прошла одна минута ожидания, вторая, третья… Неужели я все-таки ошибся? Нет, что-то слышится. Идут? Идут! Ядрена кочерыжка, действительно идут! Я оказался прав!!! И тот мужичок не наврал насчет количества. Пятеро швалкеров и двое пленных. Мария и Алик! Группа двигалась бегом, построившись клином. Один человек впереди, сразу за ним – пленные, им в спины нацелили автоматы еще два вражеских бойца. И по человеку по бокам. Стрелять… Когда же стрелять? Они ведь уже
